Кирилл Чернов - Суданская Альтернатива [СИ]

На несколько дней я вновь погрузился в текучку, время шло, а очень многое было ещё в начальной стадии, да и Артамонову нужно было отойти о нашей беседы. Я немного побаивался, что у него может крышу сорвать, от того, что он услышал от меня. Но, я наделся на его аналитический ум, крепкие нервы, моральную стойкость и желание служить России. Как минимум вариант, когда бриты будут вынуждены вести две войны, в Судане и с бурами, ему был ясно виден. И французы на Белом Ниле, выгодней России, чем британцы. Поражение Лондона от меня, позволит, заиграть новыми красками русско-британским отношениям по всем направлениям, — Персия, Тибет, Дальний Восток, проливы, при чём в пользу России, а если ещё и война с бурами начнётся, так вообще, такие перспективы открываются.

Через несколько дней после первой беседы один на один, я полковника Артамонова вновь пригласил к себе. Выглядел он хорошо, был спокоен, собран. Я ему сказал, что в открытую привлекать его и его людей я не могу, если бриты узнают, то будет официальный повод, для предъявления претензий России, лучше я французов засвечу. Пусть Париж и Лондон собачатся. Поэтому быть им у меня пленниками, которых суданский тиран принудил, служить себе, такая будет легенда прикрытия. Их переведут в тюрьму, но условия будут максимально комфортные. Полковник с таким вариантом согласился.

Далее я назвал ему, где он и казаки могли бы помочь, — фортификация, артиллерия, медицина, технические вопросы, разведка, контрразведка. Щедров оказался артиллеристом, его забрал к себе мой главарт Якуб. Сам Артамонов был, конечно, спецом широкого профиля. Правда, когда увидел, укрепления Шевардино (названию он удивился уже спокойно), услышал мои объяснения и увидел сам, признался, что здесь он может мало чем помочь, наоборот ему надо учиться. Это было понятно, я то старался воплощать в жизнь как минимум вариант укреплений, времён Великой Отечественной. А его в училище учили редутам, люнетам, реданам, флешам, открытым позициям артиллерии, залповой стрельбе, прямым траншеям, хотя одно улучшение он подсказал. Полковник предложил делать щиты для орудий, как в Севастополе, из канатов, осколки, камни вполне могут держать. Удивили его маскнакидки и халаты, маскировочные сети, оценил он броники и каски, растяжки воспринял ровно. Молча аплодировал ДЗОТам, особенно, когда я его попросил представить, что в них стоит пара пулемётов. Я показывал ему все новшества, что здесь воплощал в жизнь. Ему и его единомышленникам, которые у него в России обязательно появятся, пробивать это через драгомировщину для русской армии. Пусть смотрит, мотает на ус, обдумывает, переваривает, впитывает. Подсказал Артамонов, где ещё можно на Шевардино, поставить заграждения и добавить позиций для стрелков, предложил в нескольких местах сравнять холмики, кучи, то есть, то зачем можно было бы укрыться. К этому уже я предложил на расстоянии от 500 метров и до позиций убрать все большие кусты, а большие ямы, углубления, промоины, опять же, где можно залечь и укрыться от огня, засеять колючкам, острыми камнями, поставить растяжки. Вызвала у него интерес задумка с ложными батареями и позициями. Со временем показал ему и ДРГ (диверсионно-разведывательные группы), это конечно для него было не открытие, охотничьи команды, пластуны в русской армии были, партизаны 1812 года, но его неприятно удивила, системность и беспощадность, с которой должны были они действовать против противника. В это время ещё на войне баловались благородством, а потом всё-таки пришли к газовым атакам и огнемётам. Хотя на НЕ белых, это не распространялась. В сражении при Атбаре многих моих раненых воинов бриты просто добили, при Омдурмане тоже добивали. Вот! Сейчас запишу в блокнот на будущее — противогаз, огнемёт, напалм, вакуумная бомба. Полковник вновь хотел удивится нашему примитивному гелиографу и голубиной почте, но, я заметил, как он махнул рукой, наверно вспомнил наш разговор.

Армейская дальняя разведка с голубями, его заинтересовала, ещё бы. Противник ещё за десятки верст, а ты о нём уже получаешь сведения. Отметил он топорную эффективность Смерша, хотя сама служба вызвала у него неподдельный интерес. Я его и попросил, добавить моим людям оперативных приёмов и гибкости действий, методов в играх разведок. Не напрямую конечно, через меня, а я старался минимизировать вариант испорченного телефона.

В ходе разговоров выяснилось, что в Абиссинии они активно оказывали местным медицинскую помощь, сам Артамонов, Архипов и Щедров, ьыли сведущи в медицине и имеют опыт врачевания. Ура! Теперь у меня есть помощники! К опиуму как обезболивающее и анестезию, теперь можно эфир добавить, главное его получить. Улемы и муллы было начали говорить, что запрет на использование опиума не надо снимать, но я включил свой властный ресурс, ещё и на цифрах показал, сколько можно сберечь жизней воинов, используя маковое молоко, а у нас вообще-то джихад идёт, вокруг враги, каждый воин на счёту. Позже эфир Артамонов получил, как оказалось здесь всё для этого есть, спирт, сера, перегонный куб. То есть сначала, он получил серную кислоту, а потом эфир. Его дозировку для проведения операций полковник знал, но для верности их проверили на ослах. Хотя Абдаллах предлагал использовать заключенных, но я уверил, что ослов достаточно. Мои инструкции по оказанию первой медицинской помощи его очень заинтересовали, как и схема — ПМП вынос с поля боя — медсанбат, качественная медпомощь — госпиталь. Мои уже послушные слушатели медицинских курсов, внимали теперь и Артамонову, казаки обучали санитаров делать перевязки, обрабатывать раны. Полковника, привлекали к делам пушкарским, он оценивал состояние орудий, лафетов, обучал расчёты. Помогли и с конной артиллерией, указали, что и как делать. Эту неожиданную помощь из России я задействовал в полную силу.

С Артамоновым нашли вроде общий язык, «прощупали» так сказать друг друга, мне то он нужен ого-го как, теперь надо сделать, чтоб и я стал для него многим и даже более чем. Слава Богу, с Абдаллахом у нас случился полный симбиоз, и он всё больше уходил в мою пользу. Мой носитель видел и осознавал, что то, что начало происходить в его государстве, армии, на войне, это всё я, а не он. Поэтому получалось, что он всё больше становился мною, а не я им, он всё чаще выступал в роли консультанта по местным людям, вопросам и проблемам, с этих тонкостями, чтоб я не наломал дров или не перегнул палку. После успеха с Кассалой, он отмёл уже все сомнения, что я Махди, и имею связь с пророком Мухаммедом, и дальше с Богом.

10 июля встречали победителей. Вернулся Ахмед Федил из Кассалы, со своим отрядом, пленными англичанами и солдатами из местных, кто не сдался, трофеями, 1400 винтовок, патроны, деньги, взятые с Кассалы за плохое поведение. Взяли не со всех, с тех, кто имел выход на итальянскую Эритрею, и могли заняться поставками оружия контрабандой, не взяли. Зато их дети, внуки поехали гостить в Гедарефу, Восток дело тонкое. Пленных я приказал провести по улицам Омдурмана и Хартума, но, чтоб без дури фанатиков всё было. Сработало, конечно, положительно, плюс агитпром усилил эффект. Возвращение Кассалы, оживили старые возможности, прежде всего это торговля с Эритреей, появились и новые. Смерш начал, через неё, рассылать агентов, в Эритрею, Джибути, Джедду, в города юга Аравии, Каир, Александрию, Суэц, Порт-Саид, Британское Сомали, даже в Занзибар и Европу, в Марселе уже полно арабов. Мне нужны были глаза, уши и руки в регионе и его окрестностях.