Кирилл Чернов - Суданская Альтернатива [СИ]

По такой же схеме был отработан итальянский миссионер П. Россиньоли держатель харчевни, он обязался поставлять еду и провизию в армию; его соотечественник, также бывший член миссии, П. Агати, возродивший при ней давно исчезнувшее в Судане производство обожженного кирпича, и после установления власти махдистов открыл собственную кирпичную фабрику, он получил большой заказ на кирпичи, принявший со всей семьей ислам багдадский еврей Израиль Дауд Беньямин торговец одеждой в Омдурмане, так же получивший заказы от меня.

Все более крупные местные и иностранные дельцы, были мною и моими людьми обласканы, им были розданы заказы, а с них были взяты письменные заверения, об их законопослушности и преданности мне. И они взяты были под наблюдение своими же усилиями… стали следили за друг другом, теперь ещё более внимательно, дельцы они такой народ подозрительный. Получалась сплошная экономия, сил, средств и людей.

Для реализации этих грандиозных по местным меркам планов нужны были люди, порох, железо, чугун, кожа, ткани, верёвки, канаты, лес, кирпич, провиант и многое другое, но главное… деньги.

С железом, тканями, кожей, кирпичами, лесом особых проблем не было, а вот с порохом и людьми было сложнее. Для увеличения производства пороха было решено тотально зачистить все сортиры и свалки в Омдурмане, Хартуме и других городах и сёлах на предмет селитры, и заложить новые селитряницы. Проблему кадров для арсенала, порохового заводика, обувной фабрики и прочих мастерских решили незатейливо, мобилизовали на работы ремесленников-частников разных специальностей, дали многим заказы на дом, привлекли мастеровых кто уже был в войске, направили на работы рабов, но не только из под палки, но за деньги, конечно небольшие, плюс бонусы после войны за работу в тылу.

С деньгами были как всегда сложнее, пришлось мне помимо введения чрезвычайного военного налога, добровольно-принудительного сбора пожертвований со всех слоев населения, залезть в свою собственную кубышку, а зачем она мне будет нужна если в случаи поражения меня убью или выдадут британцам? Кроме пожертвований, я решил, сделать экстренный заём у населения, люди приносили деньги им выдавали расписки, что деньги взяли и обещали вернуть с процентами.

Был в Омдурмане большой кошелёк, у которого можно было занять много денег, и даже через контрабанду получить оружие, это был Бенцион Кошти, глава левантийских дельцов в Судане, который начал дела здесь делать ещё в 50 — е годы, ссужал деньгами генерала Гордона, Махди его не тронул, Абдаллах, с ним имел эти годы дела, и вот он вновь перед мной, и с ним ещё несколько самых богатых торговцев и дельцов из его земляков.

Лицо этого старого еврея, выражало в мою сторону внимание и уважение, и одновременно читалось, «ничего мы и при новых хозяевах приспособимся, правители приходят и уходят, а деньги нужны всем». Я ему напрямую сказал, что мне нужно много денег, его связи для контрабанды, прежде всего винтовок и патронов к ним, взамен я ему и другим умным людям, частично отменю, свою монополию на торговлю золотом, рабами, слоновой костью, гуммиарабиком и некоторыми другими товарами, снижу им ушру -10-ти процентный налог на товары сверх таможенных сборов и сами таможенные сборы, снижу другие налоги, на их заём, куплю у них же контрабандное оружие, и сделаю необходимые мне заказы и поставки.

Так же сказал, что ситуация сложная, враг скоро придёт к столице, и мне точно, известно, что ряд людей из их круга, имеет отношения с ним (100 %-х сведений, я об этом не имел, но, чтоб, эти люди, не вели двойную игру, такого быть просто не могло), поэтому я готов и на очень крайнее меры, для получения того, что мне надо. Бенцион Кошти от такой прямоты даже оторопел, Восток дело тонкое, а тут такой напор сразу. Ему и его сотоварищам, дали бумаги с суммой, сколько мне надо денег, сколько они получат от моих уступок, и чего и на какие суммы я у них сразу же сделаю заказы. «Решение надо принимать здесь и сейчас», — твердо сказал я. И они его приняли, в обоюдную пользу сторон, а, чтоб деньги, появились у меня как можно быстрее и договорённости соблюдались, я им сообщил, что их семьи, согласились принять моё приглашение, и пожить у меня. Их лица после услышанного, выразили страх и тревогу, но я их заверил, что если всё будет у нас хорошо получаться, то всё у нас будет хорошо, а семьи они смогут навещать хоть каждый день. Пусть робяты не думают, что только они в эти игры умеют играть, особенно в игру «обмануть гоя это не грешно».

С посольством к Менелику, я тянуть не стал, оно и отряд который будет его сопровождать было сформировано, отобраны подарки. Тем более, что в Омдурмане с января 1898 г, находилось посольство от него, оно передало мне его совет, негус советовал, навтыкать везде флагов Франции, признать её протекторат и тем самым защититься от англичан. Можно и так, конечно, но меня вряд ли поймут местные парни, это раз, и два, против бритов это, увы, не сработает, не для этого они начали эту войну.

Так в ответном послании я его поблагодарил за мудрый совет. И просил продать мне, винтовки, французские Гра, Ремингтоны или русские Берданы, немного магазинных винтарей с итальянских трофеев, и патронов к ним с хорошим запасом, который, как известно карман не тянет, так же просил пушки. Взамен просто — золото. Посольство ушло в середине апреля, если всё получиться хорошо, то оружие я увижу только к концу года.

И раз затронули дела внешнее, то было ещё две темы — Фашода с капитаном Маршаном и полковник или подполковник Артамонов, если про француза знал, что придёт он в Фашоду, в июне или июле, то про наших, русских, знал только, что выйдут они на Белый Нил летом, но, когда, где хоть убей не помнил. Поэтому решено, Маршана встречаем в Фашоде, делегацией в тысячу штыков и двумя легкими орудия, берём под белы ручки, и ласково просим, пожаловать ко мне в гости. Артамонова с его дончаками, решил искать по Нилу, который Белый, скорее всего он выйдет к нему южнее Фашоды, и вероятнее всего, в местах впадения в него его притоков, точнее правых притоков, если они идут из Эфиопии, значит, для нас они будут слева, в общем, искать и найти, кровь из носу. Поэтому на Белый Нил южнее Фашоды, спешно отправили десять отрядов по три-четыре мукаддама, взвод по-нашему, численность в 20–25 человек.

Им я поставил задачу найти отряд, где будут эфиопы и белые, среди белых будут французы и русские, и тех и других, отправить в целости и сохранности ко мне, со всем почтением, и эфиопов тоже. Артамонову я написал письмо… по-русски, но без ятей, чтоб он не сомневался, что его ждёт много интересного и полезного в Омдурмане. Отрядами поставил командовать своего сына, — Османа Шейх-эд-Дина, но, замами у него были опытные и верные мне, а значит и ему эмиры. Пусть опыта набирается, а его статус, убедит Маршана и Артамонова, в моей заинтересованности в них. Заодно, отряды Османа Шейх-эд-Дина, совместят полезное с полезным, соберут продовольствие, подати с местных, напомнят, кто их правитель, но, дал установку без фанатизма, тыл должен быть лоялен, набьют толстокожих животин для броников и мяса, и других для шкур и мяса, леса нарубят. Для того, чтоб ускорить движение отряда, который должен искать русских, дали им два парохода побыстрее, большие лодки, припасы, а для усиления вооружения, выдали по несколько винтовок на муккадам, то есть взвод по-русски. Уж очень мне хотелось найти русских как можно ближе ко мне, чтоб потом не искать их в Эфиопии, хотя они точно были в Аддис-Абебе. И Артамонов был именно, тот человек, который мне нужен был как попаданцу, офицер Генерального штаба, профессиональный разведчик, настоящий офицер и патриот России, в будущем участник войны с Китаем 1900–1901, русско-японской, Первой мировой уже генералом.