Светлана Макарова - Небесные люди [СИ]

Во внутреннем дверном проеме показался Борас. Он прижал палец к губам, глаза указующе скосились на соседнюю комнату.

Нора вернула нож на место. Борас присел на землю рядом с ней.

– Я пришел кое-что сказать. Это очень важно.

Нора замерла. Сердце гулко стучало в барабанных перепонках.

– Мы передумали. – Борас поднял на нее до предела серьезный взгляд. – Мы уходим сегодня.

Нора проморгалась. Наступил момент истины. Предложит ли Борас идти с ним? Если да – пойдет ли она, бросив отца, племя и всю знакомую жизнь, обменяет ли ее на пугающую, но манящую неизвестность с тем, к кому ее тянет?

И если она согласится идти с ним – то в качестве кого?

Самое обидное, что тело уже все решило. Неважно, в качестве кого она пойдет. Неважно, куда. Главное – с ним.

Ее нервное молчание он принял за сонливость, из которой до сих пор не выбралась, и пояснил:

– Ничего хорошего дома не ждет, зачем же время тянуть? – Он помедлил. – Получается, что эти часы – наши последние часы вместе.

Он прилег рядом – на небольшом расстоянии, потому что Нора отпрянула, как только оказалась в досягаемости его рук.

Она сделала это бездумно. На самом деле ее влекло к нему, в сладкий плен, в котором хотелось забыться…

К ней потянулась рука. Вовсе не к рюкзаку. К щеке. Ласково погладила. Губы, вкус которых она не могла забыть, нежно вышептали:

– Горбушка…

Сколько же чувства было в этом голосе! Только слово выбрано не то.

– Мне больше нравится, когда называют по имени.

– Нора…

Их руки переплелись сами собой, а тела с нарушением всех законов природы вдруг оказались рядом, хотя только что были далеко.

– Я держу слово: рюкзак не трогаю.

– Да…

Тишина бывает громче грома, она билась в ушах кровавыми волнами, бесилась ярким пламенем на щеках, гремела случайными шорохами, будто ударами молота о подвешенный рельс.

– Бор!

Нора и Борас застыли.

Зовущий шепот сменился приближаювшимися шагами. Борас резко отстранился.

– Я здесь.

Показался встревоженный Лек.

– Я тебя потерял. Думал, что-то случилось.

– А чего сразу сюда приперся? – не выдержал Борас. – Может, я в кустики отошел.

– Я ждал. Тебя не было. И за Нору я тоже переживал, поэтому пришел посмотреть, что с ней, – стал оправдываться Лек.

На Нору он не смотрел. Он все видел. И болтал от неловкости, которую застукавшие почему-то испытывают сильнее, чем те, кого застукали.

А Норе очень хотелось, чтобы он сгинул, исчез, провалился…

Но Лек сказал такое, что пелена упала с глаз.

– Раз все не спят, может, уже домой пойдем? Времени впритык, а у Норы ноги сбитые, и мало ли, что еще в дороге случится.

– Не накаркай,– протянул Борас и с удовольствием потянулся. – По-любому успеем до женского часа. А сейчас всем надо отдохнуть. Иди спать, сюда тебя не приглашали.

Ссутулившаяся спина Лека исчезла в проеме.

Нора подавила вспыхнувшую злость – это не поможет. Уже ничто не поможет. Из горла презрительно вылетело:

– Говоришь, уходите сегодня?

Борас хмыкнул:

– Пошутил. А вообще я хотел узнать: когда пойдем по-настоящему – ты с нами?

Слова, которых она ждала. Но не таким тоном. Не в такой ситуации.

Она молчала. Он продолжил:

– Можешь не отвечать. Очень возможно, что тебе придется идти со мной.

«Придется»?!

Он улыбнулся:

– Забыл сказать: мы теперь жених и невеста. Вчера отец сосватал нас.

У Норы заколотилось сердце:

– Что ответил папа?

– А как думаешь? Я – сын настража, второго человека после короля.

– Кто-то говорил, не помню кто, что «вторым быть не хочу».

Борас не принял сарказма:

– Король – это король, он просто есть, и с этим ничего не сделать. Вернее, сделать можно, но риск того не стоит. А второй после короля – это реальная власть.

– Ты – второй сын, иначе не собирался бы на Небеса. Власть не у тебя, а у отца. И настоящая ли это власть – у вечно второго? – Она поднялась и стала собираться. – Лек прав, время поджимает. Пойдем домой.

– А тебе, значит, нужны первые? Первых надо заслужить. Что ты из себя представляешь, чтобы мечтать о первых? Сны видишь, из которых каждый сотый сбывается? Это не достоинство, это – гадость, о которой в хорошем обществе лучше не упоминать. Никто не любит ведьм, их все века сжигали на кострах. А про твои сны уже полмира знает. – Он схватил Нору за руку и кинул обратно на песок. – Мой папаня посватался только потому, что думает, будто золотую жилу нащупал. Но он ошибся, сливки соберет король. От тебя никакого проку, кроме смазливой мордашки.

Нора вскочила, Борас с расставленными руками пошел на нее.

– Тебя прочат мне в жены. Папа и я желаем знать, с чем у моей возможной женушки проблемы – с головой или с телом.

Он пытался схватить ее, она пятилась, уклонялась и лавировала. Со стороны это выглядело игрой. Глаза Бораса говорили, что это не игра. Он тянулся к ней, Нора била по рукам. Он усмехался, делал шаг вперед, и все повторялось. Она отступала. Главное – не оказаться зажатой в угол, тогда – все.

– К тому же нечестно, когда ты знаешь нашу тайну, а мы твою не знаем, – продолжал глумиться Борас.

В неожиданном выпаде ему удалось схватить ее.

– Отпусти! – взывала Нора.

В проеме мгновенно появился Лек, будто никуда не уходил. Борас крикнул ему:

– Лек, не видишь, как пихается, хватай с другой стороны!

– Лек! – одновременно взмолилась Нора.

Лек засты, лицо окаменело, взгляд остановился. Помощи от него явно ждать не стоило.

Бороться с состоявшим в основном из мышц противником невозможно, Борас сильнее. Многократно сильнее. И все же Нора сопротивлялась. В защите хорошо проявили себя ногти.

Вдвоем справиться с ней было бы легче легкого, и получать царапины в то время, как можно их не получать, Борасу не хотелось.

– Лек, чтоб тебя! – ругался он, требуя помощи.

– Лек! – молила Нора.

Лек не двигался.

Борас схватил ее за воротник рубашки и рванул в стороны. По ушам ударил треск рвущейся ткани, пуговицы полетели в песок.

– Пожалуйста! Не надо! – едва не плакала Нора.

– А ты ничего, когда злишься.

Сейчас Бораса не интересовали ее прелести, ему нужен был горб. В тесной возне Борасу почти удалось забраться под крепкие кожаные ремни. Когда он перехватывал руку, чтоб окончательно сдернуть рюкзак, Нора укусила его выше запястья.

– Ах ты ж… – Дальше полилась грязная брань. Борас с воплем упал на песок, баюкая прокушенную руку. – Убью!

Нора выскочила в дверной проем мимо стоявшего в ступоре Лека.

Она бежала во всю мочь. Надо бежать. Только бежать. И ни в коем случае ничего другого. Другое если и спасет, то временно, а потом погубит. Спасет только бегство.

Нет, не спасет. Ее настигал грозный топот. Борас пересилил боль и теперь несся следом. Песок под ногами проваливался и скрипел, глаза заливал пот, сердце выпрыгивало.