Quiet Billie - The Promise Land [СИ]

— Бас, я правда не думаю, что…

— Они обсуждали это так, будто действительно собираются устроить что-то, — Себастиан еле сдерживался от новых криков. — Думали, что я не слышу их, — он провел руками по лицу.

— Просто не думай об этом, — Курт погладил друга по плечу. — Даже если они и соберутся, то произойдет это еще очень не скоро, — сказал он с короткой улыбкой, стараясь успокоить Себастиана и себя заодно.

Но Курт ошибался. То ли харизма Кларингтона, то ли давние связи Андрея, но найти сторонников для свержения нынешнего руководства корабля оказалось довольно просто. Многие пассажиры уже давно заметили что-то неладное, и как только Гранев рассказал им, в чем именно дело, поддержали идею парней с радостью.

Вначале все казалось не больше чем просто несбыточным планом. Да, они все хотели поскорее обосноваться на новой и подходящей им планете, но все же так, чтобы никто не пострадал. А теперь получалось, что это попросту невозможно.

Курт старался сохранять хладнокровие и нейтралитет. Он не участвовал в тайных собраниях, предпочитая это время посвятить более спокойным для нервов занятиям, но все равно был как на иголках. Блейн же разрывался между желанием помочь общему делу и опасениями за отношения с Куртом. С тех пор, как в Андерсоне зародилось неизвестно откуда взявшееся мужество, Курт стал чаще нервничать и принялся контролировать Блейна.

В конце концов, ему удалось заставить Андерсона сдаться, хоть тот был и очень недоволен этим. Зато Курту стало спокойнее: меньше поводов для переживаний и кошмарных снов, которые появились в момент оглашения окончательного вердикта Хантером.

Зато Себастиан стал словно сам не свой. Дерганный, бледный, он был совершенно неузнаваем. Курт не знал, как Хантеру удавалось его успокаивать, но, вероятно, это имело эффект только на некоторое время. Хотя стоны за соседней стеной говорили сами за себя.

И скоро Кларингтон понял, что практически довел своего Себастиана до нервного срыва. Поэтому спустя какое-то время больше о предстоящем восстании не заговаривал. Себастиан начал понемногу успокаиваться, особенно потому, что Хантер теперь всегда был рядом с ним.

В один из вечеров все четверо сидели в комнате рекреации. Было поздно, поэтому они могли побыть одни. Себастиан сидел, прижавшись спиной к груди Хантера и зажатый в кольце его рук, и водил кончиками пальцев по колену Кларингтона. Тот постоянно вздрагивал от щекотки и временами целовал Смайта в макушку.

Курт же, удобно устроившись среди подушек, запускал пальцы в волосы Блейна, словно кот выпускал свои коготки. Андерсон посмеивался, лежа на коленях Курта. Это было время спокойствия и любви, которое никто не хотел нарушать. Даже простыми разговорами.

Именно поэтому слова Андрея, как только он возник из ниоткуда, показались громче раската грома.

— Хантер, — позвал он, появившись в дверях. Кларингтон повернулся к нему, а Себастиан в его руках тут же напрягся. — Все готово, — добавил Гранев, и Хантер, выпустив из объятий Смайта, быстро подошел к нему.

Курт с удивлением обнаружил, что Блейн сел и принялся внимательно за ними наблюдать. Курт не успел сказать ни слова, а Андерсон тут же приложил палец к его губам. Он пытался уловить каждое слово.

— Значит, завтра? — негромко спросил Хантер. Он повернул голову и взглянул на испуганного Себастиана. — Хорошо, потом еще уточним время. Но предупреди всех, — закончил он и вернулся к друзьям. Он хотел снова прижать к себе Смайта, но тот отскочил.

— Завтра? — процедил он. — Ты хочешь устроить это завтра? — он поднялся. — Я думал, что ты забросил эту чертову идею! — закричал Смайт и пулей выскочил из комнаты.

Хантер закрыл глаза и поморщился, словно от боли, а затем бросился за ним.

Курт наблюдал за всем этим со смесью страха и паники. Завтра, уже завтра они могут погибнуть. Или выжить, если им удастся. А он надеялся, что удастся, он собирался запереться с Блейном в каюте и не выходить, пока все не закончится.

— Курт, я должен тебе кое-что сказать, — неожиданно выпалил Андерсон. Курт с недоверием посмотрел на него. — Я знаю, что я сказал тебе, что не буду участвовать, но… — он запнулся.

— Так ты соврал, — тихо закончил за него Курт. Ужас, словно груда тяжелых камней, обрушился на него. Он выпрямился и дрожащим голосом произнес: — Ты обещал мне, что не станешь ввязываться, заставил меня поверить, что все будет хорошо и волноваться мне не стоит, — он вскочил. — Да как я теперь могу тебе доверять, Андерсон?

Он быстрым шагом направился в свою каюту, Блейн не отставал. Только что весь мир Курта Хаммела рухнул. Он просто не мог, у него больше не было сил бояться. А решение Блейна заставляло его чувствовать страх каждой клеточкой тела.

— Я делаю это для нас! — закричал Блейн, когда оба парня уже были в каюте, и никто не мог им помешать. — Я хочу спасти тебя, чтобы ты жил в хорошем, новом мире! Неужели ты не понимаешь этого?

Курт впервые видел Блейна таким злым. Он никогда не срывался, а если и кричал, то никогда в его глазах не было столько ярости, как теперь.

— Я не хочу, чтобы ты глупо рисковал своей жизнью! — Курт запустил пальцы в волосы. — Там столько людей, которые смогут справиться с этой задачей. Ты же даже оружие в руках никогда не держал!

Блейн собирался возразить, но Курт схватил его за руку и заставил посмотреть в глаза.

— Блейн, Хантер солдат, он знает, что делает, но ты… — уже спокойнее произнес он. — Ты просто ввязываешься туда, где можешь провалиться, — Курт заметил, что Блейн начал немного остывать. — Я боюсь за тебя. Я не хочу, чтобы ты… — он замолчал, потому что просто не мог произнести страшных слов, отдававших эхом в голове, опасаясь, что они могут повлечь за собой реальные действия.

— Ты прав, я не спорю, — начал после небольшой паузы Блейн. — Но кто, если не я? — он провел рукой по щеке Курта, но тот ее отбросил.

— Да кто угодно! Мне плевать на жизни других людей здесь, мне важен только ты. Чертов храбрец, горячие головы никогда до хорошего не доводили! — крикнул он и тут заметил, как ярость Блейна вернулась.

— Ты самый последний трус и эгоист, Хаммел, — процедил он. Андерсон был готов сбежать, оставив Курта одного, но тот его опередил. Он не хотел ссориться в возможно последний вечер их жизни, а ведь к тому все и шло.

Крепко прижав Блейна к себе, Курт прошептал ему на ухо:

— Я прошу тебя, пожалуйста, не делай этого, — он зарылся носом в волосы на виске своего парня. — Я боюсь потерять тебя больше всего на свете. Больше всяких дурацких планет.

Он чувствовал, как медленно руки Блейна опустились на его талию, как он расслабился в его объятиях и как мягкие губы принялись оставлять легкие поцелуи на его лице. Это был уже не тот Блейн, которого знал Курт. Он изменился и повзрослел за то время, которое они не виделись.