Алексей Андреев - Креветка

Он вытер рот салфеткой, убрал её в карман и быстро пошёл по коридору. Доктору Орэрэ ничего не оставалось, как последовать за ним. Метров через двадцать блондин свернул за угол, потом ещё раз — и они выскочили в один из публичных залов галереи. По всему помещению с потолка свешивались длинные светящиеся лианы, некоторые из них тут же потянулась к доктору Орэрэ. Он отпрянул, но молодой человек сказал: «Нет-нет, именно туда» — и потащил его под локоть в самую гущу этих лиан. На противоположной стороне зала оказалась арка; через неё они попали в широкий коридор, ведущий к центральному входу. Нужно было только спуститься по лестнице. Но тут блондин резко остановился.

— Да, Петя, я понял. А ты можешь нюкнуть камеры? А двери? Нет? Ну какой же ты…

Дальше доктор Орэрэ услышал несколько слов на неизвестном ему языке, но слова эти были такими скрежещущими, с таким количеством шипящих звуков, что не оставалось сомнений: это ругательства.

— Охрана на входе уже оповещена, и нас не выпустят, — сказал молодой человек, обернувшись к доктору. — Но, как говорил один известный юрист, мы пойдём другим путём.

Они вернулись в зал со светящимися лианами и вышли из него через другой угол, где тоже была арка. На этот раз перед ними открылась ещё более странная экспозиция: посреди зала стоял огромный прозрачный куб с живым пятиметровым динозавром внутри. Tarbosaurus bataar, вспомнил доктор Орэрэ. А подойдя ближе, заметил, что у динозавра очень необычная, зеркальная кожа, так что посетитель выставки даже может увидеть своё искажённое отражение в бедре ископаемого ящера. Наверняка в этом был какой-то символизм, но доктор Орэрэ не разбирался в современном био-арте.

Зато динозавр, посмотрев ему в глаза, произвёл классификацию без сомнений: он открыл огромную пасть и зарычал.

— Петя, а вот эту клетку крякнуть можешь? — крикнул блондин. — Нам надо хоть какой-нибудь шухер навести… Да не будет никакого вреда людям! Он же беззубый и обколотый… Чего? Да пошёл ты к Багу со своей третьей поправкой! Вот вернёмся домой, я тебя пропатчу по самую маму.

Он побежал через зал мимо куба с динозавром. Орэрэ старался не отставать. На следующем повороте им встретилась дверь на лестницу. Они быстро спустились на нижний этаж и упёрлись в ещё одну дверь, широкую и массивную. Очевидно, она вела на улицу, но была заперта.

— Извините за задержку, — сказал молодой человек. — К сожалению, мой персональный искин слишком законопослушен, а потому совершенно бесполезен в данной конфигурации. Придётся использовать дедовские методы. Обратимся к высшим силам, так сказать.

Он опустил на пол свой кожаный кейс, открыл его и вытащил две… палочки благовоний? Доктор Орэрэ не хотел верить своим глазам, но дальше всё происходило именно так, как делали опасные религиозные фанатики в фильме «Кошмар Калькутты»: блондин вынул зажигалку, подпалил благовония и поднял руки вверх в молитвенном жесте.

«Неужели, избавившись от амбалов одной секты, я угодил в лапы другой», — подумал Орэрэ. Он обречённо смотрел, как клубы дыма от индийских палочек поднимаются к потолку, и только тут заметил розовый глазок противопожарного сенсора. Луч лазера потонул в дыму, запищала сигнализация, — и в двери тут же щёлкнул замок, открывая выход на улицу.

На середине моста Тысячелетия они обернулись. Из всех дверей галереи «Тейт Модерн» выбегали испуганные посетители, а зеваки с улицы, наоборот, подтягивались поближе. Над ними кружили пожарные и полицейские кибы, визжали сирены, и во всём этом даже было что-то привлекательное, вроде большого уличного представления.

— Теперь можно о деле, — сказал молодой человек. — Я являюсь младшим партнёром адвокатского бюро «Иванов, Петров и Глэдстоун». Наш клиент…

— А вы, значит, Глэдстоун? — перебил доктор.

— Нет, что вы! — блондин как будто даже испугался такого предположения. — Глэдстоун уже того… чистый дигитал. Вы читали Гоголя? Нет? В общем, Глэдстоун был нам нужен, чтобы зарегать офис в Лондоне, ну и для некоторых других формальностей. А в остальном он просто флэшка на два петабайта, валяется в сейфе у моего старшего партнёра. А мне старший поручает самые гиблые дела… Ох, я же забыл нормально представиться.

Он протянул руку, и они с Орэрэ обменялись рукопожатием, чтобы их искины могли перекинуться электронными визитками.

— Паразитолог? — воскликнул адвокат. — Ладно, мы это подправим.

Доктор Орэрэ хотел возразить: с какой стати нужно подправлять его визитку? Но тут его собственный искин, более примитивный и тормозной, развернул на сетчатке доктора визитку собеседника, и доктор тоже не смог сдержать удивления:

— Игорь? Вас назвали в честь героя фильма про Франкенштейна?

— Думаю, мы сработаемся, — хмыкнул адвокат. — Но всё же к делу. Наш клиент, очень крупный IT-бизнесмен, немного сдвинулся на идее продления жизни. При этом он человек образованный и отлично понимает, сколько жуликов и психов лезут в эту область. К слову, он является и главным спонсором конференции, на которой вам так и не удалось выступить. Однако вы можете выступить перед более вменяемой аудиторией. То есть перед нашим клиентом. Только для начала было бы здорово, если бы вы изложили суть своего доклада мне. Буквально в двух словах. Как там у вас в научных статьях называется? Абстракт?

— Ну… — доктор Орэрэ привычным жестом огладил бородку. — Как я уже сказал там в галерее…

— Извините, я не был на том выступлении, — прервал его адвокат. — Я завтракал в кафе вон там, на Хай Тимбер Стрит. — Он показал рукой на другой берег Темзы. — Кстати, там у меня и киб припаркован. Давайте пойдём в ту сторону, потому что через двадцать минут начнётся санитарный дождь.

— Но откуда же вы узнали про моё…

— Это Петя. Он мониторит все выступления по теме, которая волнует нашего клиента. Самое необычное присылает мне.

— Неужели ваш искин разбирается в таких сложных материях? Хотя… Да, пожалуй, все модные «технологии долгожителей» можно разбить на четыре-пять групп, так что вашему искину было легко обучить свой классификатор и выявлять то, что не вписывается…

— Нет, что вы! Доверять машинному обучению семантику опасно. У моего Пети мониторинг работает гораздо проще. На чистой физиологии: пульс, дыхание, интонации, жесты. Он определяет, насколько выступающий говорит правду и насколько неадекватно реагируют окружающие. Ваш случай — пока что высший рейтинг по обоим параметрам. Но в чём состоит ваша идея, я до сих пор не знаю. Так что изложите, пожалуйста, если не трудно. В общих чертах.

Доктор Орэрэ начал сбивчиво и неуверенно, поскольку ему ещё не доводилось делать доклады в процессе скоростной ходьбы по мостам. Но постепенно нужные слова стали выстраиваться в связную историю: он и вправду припомнил резюме своего несостоявшегося выступления и пересказал молодому человеку. Тот слушал очень внимательно, не перебивая. Лишь когда они уже спустились с моста и свернули на набережную, он спросил: