Диана Гэблдон - Эхо прошлого. Книга 1. Новые испытания [litres]

– Логично, – согласилась я и снова сглотнула. – Ладно, отвлечемся от его смерти. Для начала, что, ради всего святого, он делал в горах Северной Каролины?

– Лет пятьдесят или шестьдесят назад испанцы посылали своих разведчиков аж до самой Вирджинии, – сообщил Джейми. – Правда, болота их остановили.

– И неудивительно. Но зачем… вот это все?

Я встала и обвела рукой пещеру и лестницу. Джейми не ответил, но взял меня за запястье и, подняв факел повыше, повернул в противоположную от лестницы сторону. Высоко над головой я увидела в скале небольшую расщелину, чернеющую в свете факела и такую узкую, что туда можно было втиснуться лишь с большим трудом.

– Там есть еще одна пещера, поменьше, – сказал Джейми, кивком показывая вверх. – Когда я поднял Джемми посмотреть, он сказал, что там много следов. Квадратные отпечатки на пыли, как будто там стояли тяжелые ящики.

Теперь я поняла, почему Джейми подумал про пещеру Испанца, когда понадобилось спрятать сокровище.

– Мы перенесем сюда оставшееся золото сегодня вечером, – сказал он, – и завалим вход камнями. А потом оставим сеньора в покое.

Пришлось признать, что эта пещера ничем не хуже других мест упокоения. К тому же присутствие испанского солдата, скорее всего, отобьет охоту к дальнейшим исследованиям у любого, кто наткнется на пещеру, будь то индейцы или переселенцы, подумала я. И те и другие явно испытывали отвращение к призракам. По правде говоря, горцы тоже, и я с любопытством повернулась к Джейми.

– Неужели вы с Джемми не испугались, что он будет вам являться?

– Не, мы прочитали молитву за упокой его души, когда я закрыл вход в пещеру и посыпал вокруг солью.

Я не удержалась от улыбки.

– А ты знаешь молитвы на все случаи жизни, да?

Он едва заметно усмехнулся и потер горящим факелом о сырой гравий, чтобы погасить огонь. Слабый луч света освещал макушку Джейми сверху.

– Всегда есть подходящая молитва, a nighean , даже если это всего лишь «A Dhia, cuidich mi».

Господи, помоги мне.

Не все золото схоронили с Испанцем. У двух моих нижних юбок по краю подола появился дополнительный подгиб с маленькими кармашками, в которые равномерно распределили золотую стружку, а еще несколько унций золота я вшила в шов на дне большого кармана. Джейми с Йеном тоже спрятали немного золота в спорраны; кроме того, они оба собирались повесить на пояс по два увесистых мешочка с пулями. Втроем мы удалились на поляну Нового дома, чтобы без посторонних глаз отлить эти самые пули.

– Надеюсь, ты не забудешь, откуда заряжать, а? – Джейми вытряхнул из формы в горшок с жиром и сажей новенькую ружейную пулю, сияющую, словно крошечное солнце.

– Не-а, если только ты по ошибке не возьмешь мою дробницу, – ехидно ответил Йен.

Он занимался свинцовой дробью и высыпал свежие горячие шарики в устланную мокрыми листьями ямку, где они дымились и шипели в прохладе весеннего вечера.

Струйка дыма попала в нос Ролло, который лежал неподалеку, и пес чихнул, а потом раскатисто фыркнул.

– Интересно, понравится ли тебе гонять оленей по вереску, псина? – спросил Йен. – Только держись подальше от овец, а не то тебя примут за волка и подстрелят.

Ролло вздохнул, и его глаза превратились в сонные щелочки.

– Ты думаешь о том, что скажешь матери, когда ее увидишь? – спросил Джейми, держа над костром ковшик с золотой стружкой и щурясь от дыма.

– Стараюсь не думать слишком много, – честно сказал Йен. – Когда я думаю о Лаллиброхе, у меня странно ноет нутро.

– По-хорошему странно или по-плохому? – поинтересовалась я, осторожно вытаскивая из жира деревянной ложкой остывшие золотые шарики и опуская их в мешочки для пуль.

Йен нахмурил лоб и уставился на свой ковшик, в котором помятые свинцовые пули начали таять, превращаясь в дрожащую лужицу расплавленного металла.

– Думаю, и так, и эдак. Брианна как-то говорила мне, что читала в школе книгу, где говорилось, что домой возврата нет. Наверное, так оно и есть… но я бы хотел вернуться, – тихо добавил он, не сводя глаз с ковшика. Расплавленный свинец с шипением полился в форму.

Я отвела взгляд от его опечаленного лица и увидела, что Джейми смотрит на меня с ласковым сочувствием. Я отвернулась от него и встала, ойкнув, когда у меня хрустнул коленный сустав.

– Что ж, – бодро произнесла я, – полагаю, все зависит от того, что ты считаешь домом, так? Знаешь, это ведь не только место.

– Да, верно. – Йен подержал формочку для пуль на весу, давая остыть. – Но даже если это человек, ты же не всегда можешь туда вернуться, да? Или можешь? – Его губы чуть скривились в насмешливой улыбке, когда он посмотрел на Джейми, а потом на меня.

– Полагаю, твои родители не слишком изменились с тех пор, как ты их оставил, – сухо заметил Джейми, сделав вид, что не заметил намек Йена. – А вот ты их удивишь, даже не сомневаюсь.

Йен оглядел себя и ухмыльнулся.

– Немного подрос, – сказал он.

Я весело фыркнула. Он покинул Шотландию пятнадцатилетним парнишкой, долговязым тощим несмышленышем. Сейчас он на пару дюймов вырос, стал жилистым и крепким, словно кнут из сыромятной кожи. Такого же оттенка была и кожа самого Йена, обычно загорелая, хотя сейчас она посветлела за зиму, и на его лице отчетливо проступили вытатуированные точки, полукружиями разбегающиеся по скулам.

– А ты помнишь еще одну фразу, которую я тебе сказала? – спросила я. – Когда мы вернулись из Эдинбурга в Лаллиброх после того, как я… снова нашла Джейми. «Дом там, где нас, когда бы мы ни пришли, не могут не принять» [29] Строка из стихотворения американского поэта Роберта Фроста (1874–1963) «Смерть работника». Перевод С. Степанова. .

Подняв бровь, Йен посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Джейми и покачал головой.

– Неудивительно, что ты ее так любишь, дядюшка. Должно быть, она большое для тебя утешение.

– Ну, она по-прежнему принимает меня, – сказал Джейми, не отрываясь от своего занятия, – так что, думаю, она и есть мой дом.

Когда мы закончили работу, Йен в компании Ролло понес наполненные пулями мешочки в хижину, Джейми затаптывал костер, а я собирала приспособления для литья пуль. Вечерело, и воздух – и так уже свежий до того, что щекотал легкие, – приобрел ту живительную прохладу, которая ласкает кожу; дыхание весны неутомимо витало над землей.

Какое-то время я просто стояла и наслаждалась. Мы работали на свежем воздухе, тем не менее изрядно надышались дымом и вспотели, и теперь холодный ветерок, который сдувал волосы с моей шеи, казался восхитительным.

– У тебя есть пенни, a nighean ? – раздался рядом голос Джейми.

– Что?

– Любые деньги подойдут.