Рэки Кавахара - Accel World 23: Признание Черноснежки

— Я хочу не узнать… а увидеть её. Отведите меня к ней в реальном мире.

Выйдя из библиотеки Сасадзуки, Черноснежка, Харуюки и Косика Цубоми вернулись на улицу Косю и снова вызвали такси. Приехала ещё одна беспилотная машина, но на этот раз четырёхместная. Харуюки сел спереди на пассажирское сиденье, Черноснежка и Цубоми разместились сзади.

Как только машина тронулась, Черноснежка сказала:

— Теперь всё понятно… Ты решила встретиться в Сасадзуке, потому что подумала, что Оракул живёт неподалёку?

— Именно. Давным-давно, ещё до вступления в Осциллатори, я разговаривала с Оракул в этой библиотеке. Поэтому я подумала, что она живёт поблизости.

— Хм… но при этом ты никогда не была дома у… думаю, тебе можно сказать её настоящее имя, — проговорила Черноснежка и щёлкнула по виртуальному рабочему столу. — Её зовут Вакамия Мегуми. Она учится вместе со мной и Харуюки в средней школе Умесато, ходит в литературный кружок и занимает должность секретаря школьного совета.

Цубоми смотрела в воздух перед собой — видимо, перед ней высветилось имя Мегуми. Секунд десять прошло, прежде чем она приглушённо ответила:

— Вакамия… Мегуми. Да, она всегда любила книги. Даже на неограниченном поле где-то их находила, всегда таскала с собой и читала…

— Прямо в Ускоренном Мире? И что за книги? — спросила Черноснежка.

Цубоми моргнула и ответила:

— Вроде бы там не было названий, вместо них — красивые узоры из разноцветных стекляшек. Правда, я тогда совсем не любила книги, поэтому раздражалась, когда Оракул читала при мне… Но она никогда не сердилась, послушно закрывала книгу и отправлялась со мной в магазины или на охоту на Энеми…

— Это правда… что ты не знаешь, как именно Мегуми потеряла все очки после вступления в Осциллатори?

— Правда. Однажды она просто исчезла. Я спрашивала у товарищей по Легиону, но никто ничего не знал… даже Космос. Пришлось поверить, что Орхи наткнулась на сильного врага и растеряла все очки. Я сильно тосковала, и Космос пообещала однажды воскресить её… а позавчера перед началом битвы за территорию она действительно вернулась.

— Но это была лишь часть замысла Белой Королевы и Общества Исследования Ускорения… Я не удивлюсь, если Космос лично обнулила очки Оракул, ведь она уже проделала это с Шафран Блоссом, вашим «родителем».

Цубоми Косика промолчала, поставила ноги на сиденье и обхватила колени, став ещё больше похожей на маленькую девочку.

Харуюки повернулся вперёд, глядя через лобовое стекло. Машина ехала на запад по улице Косю. Вакамия Мегуми училась в Умесато и жила в паре километров от Сасадзуки — если точнее, в Симотакайдо в Сугинами. Был будний день, и дорога из центра города пустовала, так что уже через несколько минут машина замигала фарами и остановилась.

Выйдя, троица пересекла развалины Тамагавского акведука и полосу зелени вокруг них, и оказалась в частном секторе. С одной стороны стоял крупный храм, а напротив — ряд аккуратных одноэтажных домов. В одном из них и жила семья Вакамия. Несмотря на долгую дружбу с Мегуми, Черноснежка ещё ни разу не бывала у неё дома и сильно нервничала. Её палец уже потянулся к домофону, но замер в воздухе.

— Косика, — обратилась она к Цубоми. — Из твоих слов получается, что Мегуми не выходила из Ускоренного Мира с самого конца позавчерашней битвы за территорию. Это так?

— Вроде бы да.

— Тогда как её семья отнеслась к тому, что она уже больше суток не просыпается?.. Хотя, сейчас уже не время колебаться… — проговорила Черноснежка и нажала на кнопку.

Послышался мелодичный звон, и через несколько секунд ответил женский голос.

Но когда Черноснежка пояснила причину визита, женщина — видимо, мать — удивительно деловым тоном ответила, что Мегуми со вчерашнего дня лежит в больнице.

Третья за день поездка на такси продлилась двадцать минут — или шесть километров.

Как только машина доехала до Государственного исследовательского центра детских болезней и развития, Черноснежка и Цубоми тут же выскочили наружу и бросились к дверям чуть ли не бегом. У Харуюки с трудом получалось не отстать от них.

Учреждение недаром носило гордое звание одной из крупнейших специализированных клиник страны — размеры комплекса, состоящего из зданий бежевого цвета, действительно впечатляли. Они прошли через гигантское фойе первого этажа и, не теряя времени, обратились в регистратуру стационара. Мать Мегуми уже одобрила электронной подписью заявку на посещение, так что всем троим выдали электронные пропуска. Они зашли в нужный лифт, поднялись на десятый этаж, отметились на сестринском посту и дружно поспешили по коридору.

“Кстати, в этой же больнице лежит Авокадо Авойдер, близкий друг Маженты”, — вдруг вспомнил Харуюки, но, разумеется, не стал ускоряться и вызывать того на бой. Вообще они сейчас должны были отображаться в списке противников боевой зоны Сэтагая 5, но на них до сих пор никто не напал. Либо эта зона тоже заброшенная, либо Черноснежка уже связалась с Грейт Воллом, который владеет этой территорией.

Харуюки шёл и раздумывал, пока зелёная навигационная линия вдруг не исчезла возле одной из дверей. Автоматический замок щёлкнул, небольшой мотор загудел и открыл дверь. Повеяло дезинфекцией и чем-то сладким.

Черноснежка застыла в напряжении, и Цубоми слегка толкнула её в спину. Девушки на ватных ногах вошли в палату, Харуюки проследовал за ними.

В довольно тесной палате царил полумрак, и лишь приглушённое занавесками солнце мягко подсвечивало койку. На столике возле неё стояла небольшая ваза с бледно-розовыми цветами. Судя по форме, это был какой-то подвид орхидей, но Харуюки не знал точного названия.

Под присмотром этих цветов лежала с закрытыми глазами девушка. На её тонкой шеё под мягкими волосами виднелся нейролинкер того же цвета, что и орхидеи.

— Мегуми… — протянула Черноснежка, подойдя к кровати, но так и застыла, не в силах протянуть руку.

Цубоми встала с противоположной стороны и тоже замерла. Её лицо чуть скривилось, губы дрогнули, но Харуюки не расслышал, что она сказала.

Он снова посмотрел на кровать. На лице Вакамии Мегуми не было даже намёка на боль. Казалось, она просто спит. Но её мать сказала, что Мегуми не просыпалась с вечера субботы. Разумеется, утром воскресенья они что-то заподозрили и вызвали скорую. В больнице девушку осмотрели, но не нашли ни кровоизлияний в мозг, ни других скрытых травм, однако заметили подозрительно замедленную мозговую активность и положили в палату.

Харуюки не давало покоя равнодушие, с которым мать Мегуми рассказывала о состоянии дочери, но возможно, она и сама была в такой растерянности, что не знала, как вести себя. Ему было больно хранить молчание, зная настоящую причину летаргии Мегуми, но он не мог рассказать о ней матери девушки — да и вряд ли бы та поверила.