Юрий Берков - Новые кроманьонцы. Воспоминания о будущем. Книга 1

– Молчи, придушу, стерва! – прошипел Анатолий и сунул ей в рот носовой платок.

Она опять задохнулась.

– Дыши носом, дура!

Она ещё пыталась сопротивляться ногами, но Анатолий, уловив момент, ловко стянул с неё галифе вместе с колготками. Ягодицы и бёдра обожгло холодным снегом. Юля задыхалась, теряя силы, но тут ей удалось высвободить левую руку. Она мгновенно вцепилась в щёку насильника, вонзив все свои ногти.

– Ааа! Сука! – заорал жокей и, изловчившись, снова завернул руку ей за спину.

Дальше Юля плохо осмысливала происходящее. Она ощущала лишь леденящий холод снега, да тяжесть тела Анатолия. Она видела его перекошенное сладострастной гримасой окровавленное лицо, его полураскрытый рот, из которого текли слюни, его безумные глаза, таращившиеся из орбит, и ей было невыносимо противно. К горлу подступил комок. Юля втягивала носом воздух и думала лишь об одном – как бы её не стошнило, как бы не задохнуться!

Она пришла в себя, когда Анатолий выдернул изо рта кляп.

– Теперь кричи сколько хочешь, стерва, – насмешливо процедил он.

Обнаглевший насильник стоял перед ней со злорадной ухмылкой, вытирая снежком свой красный, сопливый фаллос. Затем бросил испачканный снежок Юле в лицо.

– На, утрись, шлюха, в крови вся.

На правой щеке Анатолия алели четыре широкие царапины, из которых сочилась кровь. Он застегнул штаны и стал снегом вытирать щёку.

– Ишь, зараза, как разодрала! Ну, ничего, за это ты мне тоже заплатила!

Юля собралась с силами и пересохшим ртом с ненавистью прошептала: – Подонок! Сергей убьёт тебя!

– Ничего. Ты будешь молчать. Ты гордая и не захочешь огласки. А если проболтаешься, сучка, если твой хахаль что-нибудь сделает мне, его посадят в тюрьму. Ты же ничего не докажешь! Так что помалкивай в тряпочку.

С этими словами Анатолий вскочил в седло и умчался на своей кобыле, нещадно нахлёстывая её.

Кумир стоял рядом с Юлей и косил на неё лиловым глазом. Она посмотрела на него и заплакала от бессилия и досады. Потом кое-как выбралась из глубокого снега и окоченевшими пальцами стала одеваться. Застегнув галифе, она почувствовала, как струйки талой воды стекают по ногам в сапоги. Юля нагнулась и стала вытирать чистым снегом лицо. Ей всё ещё казалось, что она чувствует на нём слюни Анатолия, его кровь, его грязный снежок, попавший ей в рот.

Она набирала горстями снег, жевала его и сплёвывала. Потом, как в кошмарном сне, униженная и раздавленная, села в седло и тихо поехала на ипподром. Думать ни о чём не хотелось. В душе была полная пустота. Но одно Юля знала точно: больше она уже никогда не приедет в конноспортивную школу, не увидит своего красавца Кумира.

Отведя коня в стоило, девушка погладила его морду, поцеловала и прошептала сквозь слёзы: – Прощай Кумир, не забывай меня. Я всегда буду тебя помнить.

2. Депрессия.

Придя в общежитие, она легла на тахту и перед ней снова замаячило окровавленное, перекошенное злобой и сладострастием, лицо Анатолия. Его приоткрытый рот, его противные слюни.

«Нет, не могу лежать на спине» – задыхаясь, подумала Юля.

Ей опять стало дурно, словно во рту у неё был кляп. Она повернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. К горлу подступил комок. Слёзы душили её.

«Какой подонок! Какой подлец! – мысленно восклицала девушка. – Кто бы мог подумать, что он способен на такое! Как плохо, что уехал Сергей. Уж он бы показал этому негодяю! Впрочем, Сергею ни в коем случае нельзя говорить про это. В гневе он может убить этого гада. А потом тюрьма по моей же вине. Нет, никто не узнает моей тайны. Мне придётся одной нести её до самой могилы».

Юля долго ворочалась, потом встала и прошла в ванну. К вечеру начало побаливать горло, стало знобить. Она измерила температуру – 37,6.

«Не хватало ещё заболеть, – подумала она. – Надо бы напиться крепкого чаю с сухой малиной и принять лекарство».

Так она и сделала. Потом легла в постель, включила телевизор.

«Как плохо, что нет рядом Сергея. Некого обнять, согреться, успокоиться». Её всю знобило.

А ночью Юле приснился кошмарный сон. Она опять видела Анатолия. Он гнался за ней весь в крови, с дикими, безумными глазами. Юля бежала от него на ватных не слушающихся ногах и чувствовала, что он вот-вот догонит её. Так и случилось. Ноги у неё подкосились, и Анатолий навалился сверху всем телом. Её стало нечем дышать, и она вдруг увидела, что это вовсе не Анатолий, а громадный удав похожий на него. Это он обвил её тело и начал сдавливать горло. Юля чувствовала его противную скользкую кожу.

«Какой он холодный! Как лёд», – подумала она и ощутила, как холод проникает внутрь, сковывает её тело. Она уже не может пошевелиться, не может позвать на помощь.

А удав вдруг захватил её голову и начал судорожно заглатывать. Юля крутилась, пытаясь вырваться из его объятий, и временами ей удавалось глотнуть свежий воздух. Но Анатолий-удав всё глубже и глубже заглатывал её, сдавливал грудь, сжимал сердце. И она поняла, что находится уже внутри него, в его гадкой утробе.

– Сергей! Сергей! – кричала она, но голос её был слаб.

Вдруг Юля увидела Сергея. Он стоял поодаль и разговаривал с какой-то незнакомой девушкой.

– Сергей!!! – крикнула Юля, что есть мочи.

Он обернулся, но не увидел её.

«Удав уже проглотил меня! – с ужасом подумала Юля. – Меня уже нет. Я скоро умру в его змеиной глотке. Мне не выбраться отсюда. Как тут душно и жарко! Какой он липкий и скользкий внутри! Противно! Как тут противно!»

Она металась во сне вся в липком поту, запутавшись с головой в одеяле. Наконец ей удалось раскрыться. Юля хватила ртом воздух и облегчённо вздохнула проснувшись.

«Фу ты, господи! Присниться же такое!»

Девушка лежала раскрытой, наслаждаясь прохладой. Чувствовалось, что температура спала. В теле была лёгкость и слабость. Голова чуть кружилась. Горло почти не болело.

Юля встала, сменила простыню, пододеяльник и снова легла, приняв лекарство. Утром она проснулась с неплохим самочувствием, но настроение было скверным. Память настойчиво возвращала её на лесную дорогу, где вчера так нагло и бесцеремонно были растоптаны её честь и достоинство, где Анатолий так безжалостно надругался над ней. Самое обидное было то, что она не сможет отомстить ему. Не сможет, не имеет права рассказать о случившемся Сергею. Она вынуждена терпеть этот позор, а её обидчик будет спокойно разгуливать на свободе, уверенный в своей безнаказанности. Он рассчитал всё. Он использовал её гордость, её самолюбие, её любовь к Сергею, чтобы уйти от возмездия.

В институте Юля была бледна, подавлена и рассеяна. Её подружки – сокурсницы заметили её состояние и поинтересовались, что случилось? Но она, сославшись на плохое самочувствие и головную боль, уклонилась от разговоров.