Юрий Берков - Новые кроманьонцы. Воспоминания о будущем. Книга 4

Аня стала неторопливо раздеваться, украдкой поглядывая на Сашу, на его красивую спортивную фигуру, на рельефные мышцы и на трусы, за которыми чётко проступали очертания мужского начала. Он смотрел на неё, прищурив глаза. Казалось, что он закрыл их, но Александр всё видел сквозь опущенные ресницы.

Вскоре Аня осталась в одном узеньком бюстгальтере и тонких ажурных трусиках.

– Ложись рядом, – предложил Александр.

Она легла. Тёплое солнце приятно согревало кожу, нежный ветерок обдувал её. Он повернулся к ней и обнял. Поцеловал, ещё не веря, что это Аня и что сейчас она станет его. Теперь он слышал только щебет птиц, видел её глаза, её губы, её лицо совсем близко, и не видел страха в её глазах. Она смотрела нежно, доверчиво, чуть улыбаясь, и это придало ему уверенность. Он просунул ладони ей за спину и расстегнул лифчик. Осторожно снял его. Отстранился, любуясь её нежной девичьей грудью. Потом опустил и отложил в сторону её ажурные трусики. Теперь она лежала перед ним обнажённая, беззащитная, юная. Александр не мог оторвать глаз от её стройного тела.

Потом он приблизился и опустился на неё.

Это продолжалось несколько минут. Потом Александр затрепетал, замер, но не покинул её тело. Он начал медленно, нежно целовать её губы, её глаза, гладить волосы. Ей нравились эти нежные, тихие ласки. Руки его гладили её плечи, грудь его лежала на её груди и глубоко дышала. Она чувствовала, что он не хочет расставаться с нею. Ей тоже были приятны эти минуты. Она поцеловала Сашу, потом крепко обняла, прижала к себе.

– Нам пора, Сашенька, милый.

– Подожди. Ещё есть время. Скоро я буду снова готов.

И он вновь начал медленные ритмичные движения. Они были приятны, но слишком осторожны. И всё же, с каждой минутой они всё больше тревожили её сердце. Хотелось лежать и лежать так вечно, ощущая в себе это тёплое мужское начало.

Но вот движения Саши ускорились, и Аня стала задыхаться.

– Ааа… мама… мамочка… ааа!.. ааа!..

Саша понял, что достиг цели. Это был оргазм. В первый раз у него не получилось. Он кончил раньше задуманного. Слишком уж возбудили его её объятия. Но теперь он наверстал упущенное с лихвой. Он и сам купался в счастье обладания любимой. Однако теперь стоило чуть-чуть «притормозить». Он замедлил движения, и Аня понемногу успокоилась. Тогда он снова увеличил «обороты» и опять услышал сладкие стоны.

– А! мамочка… я умираю! Аа… ааа… аааа…

Александр чувствовал, как трепещет тело Ани, какой страстью наполнены её ответные движения. Ещё, ещё, ещё!

«Тебе нужны мои гормоны, – думал он, – на, получай! на, на, на!» Последние усилия и вот долгожданное облегчение. Александр замер, отдавая Ане остатки своих андрогенов. Потом минуты три отдыхал. Наконец отстранился. Аня лежала перед ним немая, ошеломлённая, плохо понимающая происходящее. Такого с ней ещё не было. То, что было у них с Ванечкой не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытала сейчас. Это поразило её. Заслонило все мысли и чувства. Она забыла про соревнования, про время.

– Одевайся, нам надо спешить, – сказал Александр, натягивая брюки.

– Что это было?.. Я, кажется, потеряла сознание…

– Обыкновенный оргазм. Ты ещё девочка, если не знаешь этого. А твой Ванечка просто болван! Он ничего не умеет кроме своих коньков.

Только теперь Аня вспомнила про секцию, про соревнования.

– Ой! Сколько времени? Мы же опаздываем! Мне надо заехать ещё домой за костюмом и коньками.

– Одевайся. Я уже готов.

Обратно ехали быстрее, так как дорога шла под уклон.

– Где ты научился так фалить? – спросила Аня, сидя на багажнике. – Это твоя «сестра» тебя научила?

– Я и сам способный. Чего меня учить? – самодовольно ответил Александр.

– Врёшь. Это она. Останови велосипед, я пойду пешком.

– Не дури. Мы же опаздываем.

Этот довод образумил Аню, и она замолчала.

Они подъехали к её дому, и она скрылась в подъезде. Через пару минут вышла со спортивной сумкой через плечо.

– Подвези меня к зимнему стадиону. Времени уже в обрез.

Метров за сто она соскочила с велосипеда.

– Ты поезжай. Я не хочу, чтобы нас видели вместе.

Александр подъехал к стадиону один и прошёл на зрительские трибуны.

В раздевалке Аню встретил Ванечка. Он был в элегантном чёрном костюме и белой кружевной рубашке, но выглядел встревоженным.

– Что случилось? Где ты пропала? И телефон твой не отвечает!

– Я гуляла. Дышала свежим воздухом.

– Но телефон-то могла взять?

– Зачем? Мне хотелось побыть одной.

– А ты знаешь, сколько уже времени? Когда ты будешь разминаться?

– Сейчас переоденусь и буду.

– Давай скорее. Осталось десять минут.

– Мне хватит.

– Я думал, ты уже решила не участвовать в соревнованиях.

– Может быть, я так и сделаю, если увижу что не в форме.

– Не дури. Это нервы. Возьми себя в руки.

– Я постараюсь.

Через пять минут Аня вышла на лёд в коротком красном платье с белой розой на груди. Особого прилива сил она не чувствовала, но небольшая слабость, которую она ощущала после оргазма, уже прошла. Она откатала несколько фигур и решила, что сможет выступать. Соревнования почти не волновали её. Всё пережитое так вклинилось в память, что она никак не могла отвлечься от воспоминаний.

Трибуны зимнего стадиона встретили фигуристов аплодисментами. Аня увидела своих родителей. Они заняли первый ряд, поближе к судейской бригаде. Папа помахал ей рукой. Она ответила слегка улыбнувшись. Потом она увидела Сашу. Он тоже помахал ей, но она не ответила ему.

Диктор объявил по стадиону первую пару. Аня знала, что они с Ванечкой четвёртые. Они сидели в раздевалке, и Ваня что-то говорил ей. Она кивала головой и слушала музыку, доносившуюся с катка. Ваня вроде был и не был рядом. Она не воспринимала его. Наконец он взял её за руку и повёл на выход. Каталась третья пара. Аня увидела, как девушка упала, но быстро поднялась и продолжила танец. Затем её партнёр сделал довольно грубую ошибку. «Они не займут высокого места», – подумала Аня. – А я? Нервы были спокойны, и Аня удивлялась этому олимпийскому спокойствию. Ванечка нервничал больше её. Она с тревогой посмотрела на него. «Как бы он не подвёл» – мелькнула мысль. Но в это время объявили их пару. Аня вышла на лёд и только тут начала волноваться. Однако это не был мандраж, лишающий воли. Это было волнение перед сложным экзаменом, который был ей по силам.

Они раскланялись перед публикой и застыли в ожидании музыки. Вот раздались первые аккорды, и Ванечка повёл её по кругу, набирая скорость. Первый несложный элемент выполнили удачно. Раздались жидкие аплодисменты. Затем второй, третий. Тодос, волчёк, двойной аксель, поддержка, тройной тулуп, прыжок в два оборота…

Аня крутилась как заводная, а Ванечка вёл её всё быстрее и быстрее, всё увеличивал амплитуду прыжков. Он носил её на руках, вращал, бросал на лёд. У Ани захватывало дух. Так круто они ещё не выступали. Он словно почувствовал уверенность в ней и в себе. Он работал как машина, без сбоев, и Аня заразилась его уверенностью и спокойствием. Тело работало безотказно, усталости не чувствовалось, а пошла уже вторая половина программы. Ноги слегка одеревенели, но заученно выполняли нужные движения. Самые сложные элементы уже позади. Осталось чуть-чуть. Дорожка, переход, скольжение ласточкой, сближение, вращение вдвоём, стоп. Программа окончена. Бурные аплодисменты оглушили её. Ванечка устало раскланивался. Она тоже сделала реверанс.