Юрий Берков - Новые кроманьонцы. Воспоминания о будущем. Книга 3

Он виновато посмотрел на Зою.

– Оставайся у меня, если хочешь, – предложила она.

– Это не совсем удобно… Что скажет Нина Васильевна?

– Она ничего не скажет. Я с ней поговорю.

Зоя прошла на кухню, а Андрей задержался в прихожей. До него доносились обрывки приглушённого разговора.

– Ну что ты, дочка! Как это у нас в доме будет ночевать посторонний мужчина? У него же свой дом, своя семья.

– … он не хочет домой. Пусть спит у нас.

– Не хорошо это… чужого мужа.

– … не мальчик, сам пусть решает.

– Ну, хорошо. Я постелю ему на диване, в гостиной.

– …спать вместе.

– Что ты! Как можно! Так сразу?

– Не сразу. Мы с ним… Я хочу иметь от него ребёнка.

На некоторое время Нина Васильевна потеряла дар речи. Потом что-то невнятно произнесла.

– Это наше личное дело. Не мешай нам, мама!

– Ты, я …жу, совсем голову потеряла. А если он тебя бросит?!

– Пусть. Но сама я не откажусь от… Я живу только им. Это последний мой шанс.

– … боюсь, мужчины так ненадёжны.

– Будь что будет. Ты, мама, дважды была замужем, так не мешай и мне. У женщин счастье в семье, в детях. Это мужчины могут увлекаться техникой, спортом, работой. Семья у них на втором плане. Она их тыл. Мужчина сидит дома, а думает о работе. Женщина же сидит на работе, а думает о доме. Дом, семья, дети – для нас главное. Так уж мы устроены. Три четверти счастья женщина получает от мужа и детей, и только одну четверть от всего остального. У мужчин часто бывает обратная пропорция. Такова их психология.

– Ладно, делай, как знаешь…

Зоя вышла в прихожую и взглянула на Андрея повеселевшими глазами.

– Раздевайся, милый, проходи. Всё в порядке. Ты остаёшься у меня.

Андрей снял куртку, ботинки и нерешительно остановился в прихожей.

– Тебя что-то смущает? Мы можем лечь отдельно.

– Нет, не это. Надо бы позвонить Ольге, чтобы не ждала.

Он подошёл к телефону и набрал номер.

– Оля… Я сегодня не приду. Не жди меня.

И опустил трубку.

– Вот и всё…

– Тебе жалко её? – со вздохом спросила Зоя.

– Да…

– Мне тоже. Не мучь себя, милый. Ведь сердцу не прикажешь. Ляжем сегодня пораньше, чтоб выспаться. Мне завтра на работу, тебе в институт. Никто нам теперь не помешает. Мы будем целую ночь вместе!

2. Эксцесс.

Во вторник, вернувшись из школы и пообедав, ребята стали обсуждать, чем бы заняться. Погода стояла отличная, солнце по летнему было ласковым, море успокоилось и манило к себе, как в былые погожие дни.

– Может, на водную станцию сгоняем? – предложил Валерий. – Погоняем на катерах, водных лыжах в последний раз. Поплаваем с аквалангами.

– Но Саше и Жене это предложение не понравилось. Им хотелось чего-то другого.

– Нагонялись уже за два месяца, – сказала Женя. – Не хочется мне этой суеты.

– Тогда пошли на культурный пляж. Там водные аттракциончики! – не унимался Валера.

– Да иди ты со своими аттракциончиками! – не выдержала Женя. – Вечно тебя тянет куда-то на сторону, где многолюдно. – В её словах чувствовалось раздражение. – Неужели тебе не надоело крутиться, вертеться?!

– Да ну тебя! – обиделся Валерий. – Тебя не поймёшь! То ты сломя голову бросаешься с 30-ти метровой вышки, то торчишь как статуя на «телескопе», то купаешься во время шторма, когда никто из нормальных людей не купается, а то тебя с виллы не вытянешь, как прилипла тут. Не пойму я тебя!

Женя и сама себя не понимала. Перемены в её настроении были непредсказуемы. Сегодня ей не хотелось шумных игр, веселья. Она хотела бы, как вчера, остаться наедине с Сашей, но никуда ведь не скроешься от этого дотошного Валерки. Да и Сашу, как заманить на это? Похоже, вчера ему стало очень неловко, когда Валера застукал их в объятиях друг друга. Лучше сегодня спокойно полежать на тёплом песке, искупаться в лазурном ласковом море, понырять со скалы. Может, хоть под водой они снова смогут обняться.

– Пошли на косу, к скале, – предложила Женя. – Попрыгаем, позагораем.

Валера пожал плечами. – Пошли…

Время летело незаметно. Ребята прыгали со скалы, грелись на тёплом золотистом песке, загорали под лучами ласкового октябрьского солнца. У всех уже было «чемоданное настроение». Все чувствовали, что это последний их погожий день во Флориде. На среду обещали дождь, а в четверг они уезжают.

Несколько раз Александр и Женя прыгали со скалы вместе и целовались под водой. Валера догадывался об этом, но молчал. Он немного завидовал им.

«Хорошо устроились эти малолетки, – думал он, – целуются себе напропалую. Влюбились и довольны. А у меня до сих пор никого. Одни артистки голые по ночам сняться… А с другой стороны, может и лучше, что у меня никого? Зато я совершенно свободен. Куда хочу, туда и иду, что хочу, то и делаю. Ни с кем не связан, ни от кого не завишу. В секции можно походить, с ребятами поиграть. В Москве ребята лучше, интереснее, чем здесь. Успею ещё влюбиться».

И успокоив себя таким образом, Валерий в очередной раз полез на скалу. Саша и Женя, увидев его над собой, перестали обниматься и поплыли к берегу. Выйдя на песок, они легли рядом. Полежали молча. Потом Женя спросила.

– Тебе хочется уезжать?

– Не знаю, – задумчиво сказал Александр. – Здесь конечно хорошо, но вы же уедите, а что мне здесь делать? Если бы вы с Валеркой остались…

– А в Москве ты у нас не останешься?

– Нет. В Найск хочется съездить. С Юлей и Сергеем повидаться, малышку их посмотреть. Может быть, я потом к вам приеду. Но вообще-то Москва мне не нравится.

– А я тебе нравлюсь? – затаив дыхание, спросила Женя.

Александр строго посмотрел на неё. – Не надо об этом… Всё равно это ни к чему… Мы просто друзья, и всё. Была бы ты мальчишкой, тогда мы могли бы дружить открыто, никого не стесняясь. А так, что подумают о нас твои родители, если узнают?

Женя замолчала. Она понимала, что Саша прав. Нет будущего у их любви. Всё закончится очень скоро. И это причиняло ей боль. Не может же она вот так просто взять и расстаться с ним, не нацеловавшись, не наобнимавшись досыта, не налюбившись вдоволь. А время шло и уходило безвозвратно. И чем ближе подходил вечер, тем грустнее и задумчивее становилась Женя. «Что же делать? Как побыть с ним вдвоём?» – крутилась в голове неотвязная мысль.

После ужина она уже не находила себе места. Ей ничего не хотелось, кроме как побыть с Сашей. Это чувство поглотило её.

«Что же это такое со мной? – думала она. – Я так люблю его, а он этого не замечает. Скоро мы расстанемся. Как же я это переживу?! Я так хочу его! Что же мне делать? Как сказать ему про это? Словами у меня ничего не получится. А что если написать записку? Пожалуй, это выход… Правда, обычно мальчики пишут записки девочкам, но ведь бывает же и наоборот. Татьяна же писала Онегину! Так красиво, конечно, я не смогу. Напишу, как сумею. Надо всё ему высказать, иначе я сойду с ума. Сейчас же напишу, пусть знает всё, козёл несчастный!»