Николай Шелонский - В мире будущего

Тогда один из его воинов последовал моему примеру и вскочил на его плечи. Я схватил его за руку - и через секунду он уже бросился в середину сражающихся.

Его примеру последовали все остальные. Наконец один рыцарь Вальк оставался внизу. Он не мог воспользоваться ничей помощью. Моя рука не достигала до него…

Тогда я схватился одетою железной перчаткой рукою за острие своего меча и рукоятку его протянул вниз… Рыцарь Вальк взялся за крестообразную рукоятку - я напряг все усилия, и, наконец, руки его коснулись моих.

- Вперед! - крикнул я, когда оба мы очутились на площадке.

Как ураган, ринулись мы на толпы федаев. Я не опускал моего забрала, и вид моего лица один наводил ужас на врагов.

- Измаил!.. Измаил бен-Алия против нас!.. - раздались полные ужаса крики.

Мой меч разил направо и налево. Всадники-крестоносцы не могли следовать за мной, так как вооружение не позволяло им слезть с коней, и только восемь воинов моих союзников, - во главе с рыцарем Вальком, следовали за мной пешими.

Мы оттеснили федаев на склон противоположной горы.

- По одному поезжайте вниз! - крикнул я, обернувшись назад. Мой голос донесся до слуха воинов. Раздались громкие звуки фанфары, и всадники один за другим повертывали коней и начинали съезжать вниз по тропинке, направляясь к лагерю.

Мы - я и рыцарь Вальк со своими воинами - заняли всю ширину площадки. Федаи, пораженные, видя меня, отхлынули назад, и мы без боя вступили в узкий проход, по которому вилась единственная тропинка. Весь отряд длинной лентой извивался позади нас.

Над самой тропинкой, справа и слева, нависли громадные скалы. Я знал, что, взобравшись наверх, нескольким человекам легко отделить эти нависшие громады от самой горы и низринуть их вниз. Тогда путь будет прегражден преследователям, и наше отступление обеспечено.

Но тут я заметил, что передние ряды федаев ободрились и подступают к проходу, между тем как плотные толпы их заняли оставленную нами площадку.

- Займите проход, рыцари! - обратился я к своим спутникам. - Пусть падете все вы, но чтоб ни один из врагов не прорвался через вас!..

Я знал, что дальнейшая тропинка не позволила бы ни одному из всадников обернуть коня. Каждый из них был бы убит с тылу, если бы враги прорвали нашу фалангу.

Рыцарь Вальк и его воины заняли дорогу и, выставив вперед шиты, ожидали неприятелей.

Я вскарабкался на выступ, нависший над дорогой, и старался своей тяжестью обрушить его вниз.

Но скала не поддавалась моим усилиям. Между тем я видел, как толпы федаев все ближе и ближе подвигались, готовясь сломить преграду, стоявшую на их пути.

Я выхватил из ножен меч и стал бить им по узкой полосе, соединявшей отросток скалы, державшийся в воздухе, с ее основанием. Сталь звенела и дрожала в моих руках. При каждом ударе рука моя дрожала и немела, но я видел, что работа подвигается вперед, и не бросал ее.

Вот передние ряды федаев плотнее подступили к крестоносцам.

- Отступите, рыцари! - крикнул я, выпрямляясь и ударом ноги стараясь отделить глыбу.

Мои товарищи послушали меня. Федаи остановились прямо под нависшей громадой, пораженные моим неожиданным появлением сверху, над ними.

Скала уступила наконец моим усилиям и рухнула вниз.

Дикий крик, полный ужаса, раздался среди федаев; кто успел спастись, ринулись вниз в паническом страхе, но громадный обломок, с шумом и грохотом, катился за ними по склону, настигая бегущих. Наконец, сжатый в ущелье его стенами, он остановился и заградил проход.

Когда скала ринулась вниз и ударилась об землю, я почувствовал сильное сотрясение его - не выдержала глыба, нависавшая с противоположной стороны, и ринулась вниз, вслед за первой.

Путь преследователям был закрыт…

В несколько прыжков я спустился вниз, и вскоре мы достигли хвоста длинной лентой двигавшегося отряда.

Рыцарь Вальк и его воины, лишь только я очутился среди них, склонились передо мной в низком поклоне.

- Только бессмертный Роланд мог совершить то, что сделал ты! - воскликнул Вальк.

Но я не знал, кто был рыцарь Роланд и что именно он совершил…

Кончился долгий путь - и вот перед нами вновь заблестели верхушки еще неубранных палаток лагеря. Мои спутники отделились от меня, и, когда я, уже севший на своего коня, подъезжал к лагерю, латники и рыцари стояли в строю.

Рыцарь Вальк поднял свой меч - и по этому знаку в приветственном салюте поднялись мечи всех крестоносцев, и раздались единодушные, громкие крики:

- Да здравствует кавалер Лакруа!.. Да здравствует отважный служитель, храбрый защитник Креста Господня…

Изумленный и растроганный этой неожиданной почестью, я как мог отвечал на приветствие и слез с коня. Тут только почувствовал я усталость и, отдав щит и меч оруженосцу, направился к поставленной для меня палатке.

Оруженосец помог мне снять доспехи, и я, лишь выпив с жадностью кружку воды с вином, бросился на землю и, завернувшись в плащ, заснул мертвым сном…

Меня разбудили звуки труб. Я поднялся со своего первобытного ложа и поднял край палатки.

Здесь я увидел своего оруженосца.

- Сколько времени я спал? - спросил я.

- Солнце зашло и вновь взошло, как продолжался твой сон, благородный рыцарь! - отвечал юноша, устремив на меня свой взор.

В этом взоре прочел я восторженное удивление, отражавшееся и в прекрасных, полных свежести чертах оруженосца.

- Как зовут тебя, юноша? - спросил я.

- Франциск д’Э, кавалер! - отвечал тот, вспыхнув румянцем.

- Но ты еще очень молод.

- Я молод, рыцарь, но верь, что не молодость, а твое приказание воспрепятствовало мне вчера следовать за тобой…

- Я верю… Но не случилось ли чего нового?..

- Ничего, рыцарь!..

- Тогда что же возвещал звук трубы?

Юноша взглянул на меня с некоторым удивлением.

- Настало утро, рыцарь! - отвечал он. - Звук трубы собирает всех к молитве… Угодно и тебе идти?..

- Конечно!

Я возвратился в палатку. При помощи моего оруженосца я надел приготовленную для меня одежду, умылся, привесил к поясу кинжал, покрыл голову бархатным, украшенным перьями беретом и хотел было уже выйти из палатки.

- Позволь, рыцарь! - вскричал Франциск.

Он стал на колени и, склонившись, прицепил к моим ногам золотые шпоры. Я видал их у некоторых воинов, но не знал, что именно они служат признаком рыцарского достоинства. Ни египтяне, ни арабы не употребляли шпор, и потому еще вчера пришлось мне думать, как удобнее пользоваться ими при управлении конем.

Теперь я мог позволить своему оруженосцу кончить его работу.

Мы вышли из палатки и прошли за первые ряды коновязей. Здесь в сборе были уже все крестоносцы. Они стояли полукругом, а на небольшом столике, в центре этого полукруга, возвышался крест и перед возвышением стоял рыцарь Вальк, с какой-то книгой в руках.