Аркадий Бухов - Влюбленный призрак [Фантастика Серебряного века. Том V]

— Да ничего собственно, — уныло ответил черт, — я к вам нечаянно попал… У вас квартира которая — наверное, восьмая?

— Да, восьмая… А дом четырнадцатый.

— Ну, вот, а мне надо в одиннадцатую. Там один банкир живет…

— А ты сейчас уйдешь? — тихо прошептала Катя. — Ушел бы, право… Завтра елка, а ты выспаться… не даешь…

— А где у вас елка-то?.. В гостиной, чай…

— Нет, в столовой. Там места больше. А ты что — посмотреть хочешь?..

— Да уж показали бы старику, — вздохнул черт, — скучно что-то…

— А ты пугать не будешь? — деловито осведомился Саня. — Я не люблю, когда пугают…

— Что я — маленький, что ли, — обиделся черт, — посижу, да пойду дальше.

— Ну, идем.

Четыре детских босых ноги замелькали по холодному паркету. Сзади глуховато постукивали старые помятые копыта.

— Только ты тише, — предупредил Саня, — а то папа услышит — выгонит… Экий ты навязался…

В столовой было темно.

— Как же, — запротестовала Катя, — зажжем свет, а вдруг ты страшный. Я боюсь…

— Ну уж страшный, — улыбнулся в темноте черт, — ты скажешь. Ничего особенного, черт как черт… А хотите, я вам покажу, как я умею делать свет. Махну рукой и светло будет.

Черт взмахнул лапой и в комнате стало светло. Ничего особенного в черте не было: лицо сморщенное, рожки рельефно выделялись на лысине и из-под сюртука беспомощно висел тяжелый, немного мокрый от снега хвост.

— Видал-миндал? — хвастливо произнес он, подмигивая Кате.

— Чего же особенного? — иронически спросил Саня. — Ну-ка, потуши свет…

Черт подул, и в комнате снова стало темно. Саня подошел к кнопке от электричества и сказал:

— Ну-ка, а считай теперь ты до трех раз.

— А зачем?.. Ну, раз…

— Ну, дальше.

— Два… Еще??? Три.

Саня повернул кнопку. Люстра брызнула ослепительным светом.

— Здорово… Ловко ты… — с нескрываемым восхищением прошептал черт. — Как это ты?..

— Да уж так, — самодовольно ухмыльнулся Саня, — а не понимаешь…

Черт сконфуженно засмеялся и поправил хвост.

— А я, брат, вот что умею.

Он сел на стул, раскрыл рот и вдруг в комнате раздался вой ветра, скрип сосен, шум саней и крики сов. Катя порывалась уже заплакать, когда Саня, боязливо оглядываясь на черта, отошел к какому-то ящику в углу и завертел металлическую ручку.

— Что, брат, страшно? — засмеялся черт, боязливо поглядывая на электричество. — Я еще не то умею…

Саня перестал вертеть ручку, что-то зашипело и Катя бросилась запирать плотнее дверь.

Из черного ящика понеслись трубы, барабаны, валторны и четкий марш завертелся в большой комнате.

Черт вскочил со стула и отбежал к окну.

— Это ты как же, — робко спросил он Саню, — животом?..

Саня подмигнул Кате. Положение у черта было самое незавидное. Ни одна из прежних штук не выгорала.

— Фу ты… Лучше бы уж к банкиру пойти, — проворчал он, застегивая сюртук. Но самолюбие не допускало такого позорного ухода и, цепляясь за соломинку, черт завертел круто хвостом и бросил вскользь:

— А я, знаете, как серой умею здорово пахнуть… Многие хвалили…

Катя отскочила от двери и робко жалась к елке.

— А у нас вот портниха вчера йодоформом намазалась, — робко вставила она, — так пахла, что мама обедать не могла…

Пропустив мимо ушей этот ловко унижающий его факт, черт зевнул и сказал:

— А я так вот летать умею. Встану здесь, а прилечу туда. Хотите, покажу…

— Ты елку зацепишь хвостом, — предупредила Катя, — не надо…

— У меня папа летает, — холодно заметил Саня, — третьего дня четыре часа летал…

— Ну уж это ты врешь, — торжествующим тоном произнес черт, — твой папа летать не умеет. Дудочки.

— А вот, посмотри-ка — и Саня ткнул черту пальцем на фотографию, где сам Саня сидел на руках у отца, взлетающего на какой-то страшной машине с крыльями на воздух, — и я тут. Вот, налево, в матроске. Мама не хотела пускать…

Черт потрогал фотографию лапой, удивленно свистнул и вдруг заторопился.

— Ну, пойду уж… Спасибо за компанию…

Катя вспомнила, что при прощании нужно сказать что- нибудь вежливое и, присев, ответила:

— Благодарю вас… Мы уже ели…

Черт неловко мялся в дверях.

— А снова сделать темно ты можешь? — спросил он Саню.

— Могу, — электричество мигнуло и в комнате стало темно.

— У-у-у, — прохрипел черт, — а теперь я вас пугать буду…

— Не смеешь, — твердо заявил Саня, — я электричество зажгу.

— А я шуметь буду, — тупо настаивал черт, — совой кричать.

— А я оркестр пущу…

Черт немного подумал и, не найдя ничего лучшего, прибавил:

— А я вот возьму да пну елку… Всю, брат, переломаю…

— Не смеешь, — всхлипнула Катя, — я маму крикну…

— Не смею? — рявкнул черт. — Не смею?..

В темноте раздался какой-то треск, и елка с шумом и шелестеньем упала на пол. Звякнули стеклянные игрушки, и что-то острое ударило Катю по плечу…

— Ага, чья взяла? — радостно закричал черт. — Ага?..

Взвизгнуло стекло, посыпались осколки и черта не стало…

К утру черт вернулся домой. Почти вся семья спала, и только ведьма-тетка обшивала скелет красной тряпочкой в подарок племянничку, у которого только что стал пробиваться хвостик.

— Ну что, — спросила она, не отрываясь от работы, — достал чего?..

— Хорошее дело, — огрызнулся черт, — сама бы попробовала, старая ведьма…

И, ввалившись прямо в одежде в постель, он вдруг приподнялся и, убив хвостом клопа, подбиравшегося к нему по стенке, бешено крикнул в сторону крепко дрыхнувшего сына:

— То есть я прямо скажу… Если хотя кто-нибудь будет еще посылать меня на землю, я так дам по морде, так дам по морде, что у меня с ног свалится… Черти…

Это был самый страдный спор. Встретились они где-то над березовой рощей, совершенно случайно, и не сразу узнали друг друга.

— Ах, это вы, — с деланной улыбкой сказал господин средних лет, вежливо вильнув хвостом. — Я вижу, что фея, а какая, не знаю. Далеко изволите лететь, мадмуазель?

— Так… Туг городишко небольшой…

— Филантропией заниматься? — насмешливо спросил черт. — Как вам не надоело это, Аспазия…

— Что же, по-вашему, — колко бросила Фея, — дома поджигать мне, что ли… Это уж ваше дело, господин Яспер…

— Каждый занимается, чем может. Тем более, что результаты…

— Может быть, вы хотите, чтобы человек, которого вы сунули вчера ногой под трамвай…

— Был мне так же благодарен, как и вам за подсунутую вами жену…

— Извините, я видела слезы благодарности на…

— Пьян был. Или на мозоль наступили.

— Вы воспитывались в конюшне.

— Я жалею, что вы, мадмуазель, не получили и этого воспитания…

— Мне в ту сторону.

— Куда? впрочем, мне как раз в другую…