Михаил Бобров - Снег над океаном [СИ]

— «Астория» следует в ордере согласно приказанию.

— Вот еще бы не жевал слюни капитан «Астории»…

Капитан «Астории» — рослый негр — тер гладко выбритую голову левой рукой, держа в правой фуражку. Не глядя на девушку в морской форме, выдохнул:

— Который уже раз… Мне снится победоносная морская битва. Будто я адмирал, и повелеваю флотом.

Аста сочувственно склонила русую голову:

— Ты кричишь во сне от того, что проигрываешь?

Хемптон скривился:

— Нет. Во сне я все делаю правильно. В свой кошмар я попадаю, когда просыпаюсь.

— Попадание! — Аста задрожала всем телом, а корабль отозвался резким страшным треском лопнувшей стали. — Накрытие! Мы под залпом! Вольфрамовые стрелы по баллистичсскшшш…

Освещение в рубке погасло; двигатели стихли. На полном ходу крейсер врубился в невысокую волну; Хемптон полетел под приборную консоль. Корабль накрыло спадающим буруном.

Бурун поглотил буксирные концы; «Хиэй» выбрасывала десятки тонн балластной воды, восставая из темно-серых волн. Отдав буксиры, «Ашигара» развернулась почти на пятке — насколько это применимо к тяжелому крейсеру — и заняла место справа от «Кагуры».

В тактической сети Резервной эскадры проснулась Начи:

— Место цели определено. Цель групповая, эллипс рассеивания накрывает цель полностью.

— Координаты получила, — прошелестела Миоко. — Донаводка?

— К донаводке готова. Огонь!

Чтобы противник их не засек, «Миоко» и «Начи» отошли за пределы досягаемости радаров. Отряд «Хиэй» находился примерно посередине между погоней и стрелками, видел сразу тех и других, и выдавал целеуказания.

Впрочем, «Начи» уже слышала противника и сама. Из проектного вооружения у нее осталась только ствольная артиллерия. На освободившемся месте разместилась акустика, акустика, и еще раз акустика. И еще селектор целей, и еще выбрасываемые буи, и буксируемые антенны гидролокатора, и воздушные антенны, и оптические комплексы, и квантовые локаторы, и дополнительная электростанция для всего этого. И дополнительные вычислители для обработки лавины сведений. Так что «Начи» видела вдвое дальше почти любого корабля Тумана.

«Миоко» точно так же лишилась ракет и торпед, и даже всех пятидюймовых орудий. Высвободившийся вес был обращен в массивные стволы высокой стабильности, с камерами дожигания, разгоняющими снаряд плавно и непрерывно, начиная от казенника и до самого дульного среза. Внутреннюю баллистику десяти оставшихся пушек вылизали до пятнадцатого знака; для внешней баллистики поставили электронику с метеорологическим комплексом, каких не имела сама «Хиэй». Получился корабль-снайпер: со сравнительно небольшим весом залпа, с калибром всего восемь дюймов — но с невообразимой даже для Тумана точностью.

Вот и сейчас десять управляемых снарядов «Миоко» по параболе забрались в разы выше самолетов, чуть-чуть не доставая спутники. На вершине траектории, пролетая точно над «Хиэй», снаряды получили с нее корректировку, поправились на ветер и элементы движения цели, после чего нырнули в плотные слои атмосферы. Там защитные колпаки отгорели. По последней части параболы сыпались уже разогнанные до гиперзвука пучки вольфрамовых стрел. Не всякий радар заметил бы цели с такой малой отражающей поверхностью; а и заметив, мало кто успел бы принять меры.

Три тяжелых крейсера флота США попали в эллипс накрытия, точно как тараканы под тапок. Разом потеряв ход, «Винсеннес» и «Астория» осели в буруны. Третий в пеленге — «Куинси» — попытался было выкрутиться. Но Хиэй предусмотрела и такой вариант.

— Ашигара! Кагура!

Вместо части ракет «Ашигара» и «Кагура» получили дополнительные ходовые группы, дополнительные слои брони, генераторы защитных полей. А еще бортовые торпедные установки для стрельбы в упор, а еще запас ремонтных материалов и ремонтных же роботов… Словом, эту шальную пару Хиэй готовила к бою на кинжальной дистанции.

— Хай-хай!

Оба крейсера дали полный, понеслись к ошеломленному противнику. Хиэй некоторое время колебалась, ожидая ловушки. Противник давно уже должен был оправиться от внезапного удара и гвоздить в ответ изо всех стволов. Вместо этого два головных крейсера болтались без хода, как при перезагрузке ядра. Хвостовой будто бы и пытался уйти, но нерешительно и вяло.

Ближе всех оказался «Винсеннес». Зажав его с обоих бортов, Ашигара и Хагуро просканировали корабль — и ровно ничего не поняли. Да, несколько стрел в крейсер попало. Но это же не людская скорлупка, туманник даже насквозь нигде не прошило. А «Винсеннес» не управлялся; еще немного — и волнение положит его на борт.

Обе русалки запрыгнули разом, синхронно подбежали к рубке — вход во внутренние объемы на захваченных людьми кораблях чаще всего делался именно через рубку. Да и командира корабля в бою логичнее всего искать именно там.

Двери рубки — даже корабля Тумана — специально подготовленные штурмовики могли выломать, но тут необходимости не возникло. Двери открылись от простого нажатия ручки. На мостике Ашигара и Кагура увидели тощего мужика в мятой форме, хлеставшего аватару крейсера по щекам:

— Работай, сука! Какого хера тупишь! Работай! Глаз на жопу натяну!

Ашигара оскалилась:

— Глаз на жопу? Это мысль!

После чего располовинила капитана-коммандера Вильяма Смитсона острейшим клинком неразлучной нагинаты. С его смертью вирус-кнут выключился, и «Винсеннес» пришел в себя. Проекция ожила, схватилась было за управление.

— Не надо, — мягко сказала Кагура. — Приказам дробь. Машинам стоп, орудия на ноль. Жди, сейчас флагман подойдет, антивирусник подаст. Мы на «Асторию». Будешь дергаться… Будешь?

Винси только покачала головой.

Выйдя из рубки так же, как вошли — через противоположные двери — русалки прыгнули каждая на свой крейсер, отвалили от взятого «Винсеннеса» и подошли к бортам второй в ордере «Астории».

Третий корабль — «Квинси» — за это время опамятовался и попытался действовать кормовой башней. Но — то ли не до конца придя в себя, то ли напротив, быстро все сообразив, и не желая драться за мучителей — ухитрился промазать на дистанции два кабельтова.

В рубку «Астории» Ашигара влетела уже с нагинатой наизготовку. И встала столбом; а с другого крыла мостика точно так влетела и остолбенела Кагура.

Проекция «Астории» заслоняла вытянувшегося на металле человека; холодный пол рубки под капитаном заметно подплывал темно-красным.

— Вы… Республика Русалок? — спросила проекция «Астории».

— Фу, ну и название, — покривилась Кагура.

— Я сделаю, что вы скажете, — Аста покачнулась. — Только прошу. Не трогайте Хемптона. Он… Меня не трогал.