Борис Штерн - Остров Змеиный (авторский сборник)

Директор кабельного завода:

— У нас имеются объективные причины. Зауральск недодал нам в прошлом месяце ровно на треть алюминия. На сколько недодал, настолько и недовыполнили.

Начальник главка:

— Кто хочет работать — тот работает. А кто не хочет — тот ищет объективные причины.

Директор кабельного, вспыльчиво:

— Но я работаю на алюминии, а мне его не дают!

Начальник главка:

— Ваш сосед «Алитет» тоже зависит от завода в Зауральске, и, тем не менее, он выполнил план на сто и одну десятую процента. Вам следует перенять опыт работы товарища Осколика.

Сергей Кондратьевич и директор кабельного завода смотрят в стол.

— У вас должна быть другая секретарша, — как-то мимоходом сказал незнакомец. — Сколько ей лет? Почему она такая хмурая и неласковая? Она своим грозным видом отпугивает ваших посетителей.

— А что их пугать, они и так пуганые. Кому надо, тот и приходит. Что им, секретарша нужна?

— Не скажите. Чтобы получить выгодный заказ, важна каждая мелочь. Если заказчику не понравится портрет вашего дедушки, сразу начнутся капризы. Предложите коньяк журналисту-трезвеннику — впрочем, таких не бывает, — и в газетах сразу начнутся сплетни о стиле вашего руководства. Секретарша — далеко не мелочь.

— Позвольте не согласиться. Какое дело заказчику до моей секретарши, если мой завод к нему сверху прикреплен? Он от меня ни на шаг, как и я от завода в Зауральске.

— Странно, — задумался незнакомец. — А если завод в Зауральске не может обеспечить вас алюминием?

— Тогда он платит нам штраф.

— Но ведь вы в свою очередь не можете обеспечить своих заказчиков?

— Верно. Наш основной заказчик — завод киноаппаратуры. Если мы не выполняем план, то платим штраф ему. Он в свою очередь платит штрафы своим заказчикам.

— Хорошо. Штрафы уплатили. Дальше что?

— Ничего. Начинаем сначала.

— А кино?

— Какое кино?

— Если завод киноаппаратуры не выполнит план, то… кина не будет?

— Нет, почему. Кино снимается.

— Выходит, у вас прогореть нельзя? — очень удивился незнакомец.

— Как это?

— Ну… в трубу вылететь.

— Могут с должности сместить.

— Ага! — обрадовался незнакомец. — И куда же вы пойдете? С протянутой рукой на панель?

— На какую-нибудь другую должность.

— Не понимаю… кто платит все эти штрафы и терпит убытки, если все происходит постоянно?

— Государство.

Незнакомец подумал и сказал:

— Хорошо живете.

Директор кабельного завода, конкурент по поставкам алюминия, что-то пронюхал. На очередном совещании в главке, где опять было сказано: «А вот у Осколика тем не менее», директор кабельного как с цепи сорвался, побагровел, стул опрокинул и заявил, что ему нет дела, что у кого-то там «тем не менее», у Форда, может быть, тоже «тем не менее», а у него, у директора кабельного завода, алюминия нету, третий месяц сидит завод без алюминия, а в плане у него сто двадцать тонн алюминиевого провода, и это не военная тайна! И он не знает, какими такими окольными путями уважаемый им лично Сергей Кондратьевич добывает из Зауральска алюминий. Пусть товарищ Осколик, которого ему вечно в глаза тычут, сам, здесь, лично, немедленно поделится опытом — как он достает алюминий.

Директору кабельного налили стакан воды, пожурили за вспыльчивость, а начальник главка умно взглянул на Осколика и сказал:

— А и правда, Сергей Кондратьевич, поделитесь опытом.

Документация у Осколика была в полном порядке, и он не такой дурак был, чтобы ни с того ни с сего сдуру на ровном месте выдавать свои внутренние резервы.

— Никакого такого передового опыта у меня нет, — ответил Осколик. — На заводе в Зауральске безвыездно сидит мой снабженец, и как видите…

— Но на заводе в Зауральске сидит и мой снабженец… и как видите…

— жалобно доложил директор кабельного завода.

— А этот факт говорит только о деловых качествах наших снабженцев, — ответил Осколик.

Жалко ему было директора кабельного завода. До предпоследней пятилетки они были добрыми друзьями, но сейчас, когда им назначили одного поставщика, дружба кончилась.

— Неужели поставки алюминия зависят только от личных качеств ваших толкачей? — засомневался начальник главка.

Осколик развел руками.

— Он их там чем-то подмазывает, — предположил директор кабельного.

— Попрошу, попрошу… — обиделся Осколик.

Начальник главка что-то записывал в блокнот.

— Послушайте, вы капиталист, как я понимаю? Частный предприниматель?

— спросил однажды Осколик.

— Вас это шокирует?

— Нет. Мы за мирное сосуществование.

— Вот и отлично. Кстати, вы обдумали мое предложение?

— Да. Я согласен.

— С профсоюзом согласовали?

— Профсоюз не будет против. Я думаю, никто не будет против.

— А ваш главный бухгалтер? Как он оприходует новые станки, алюминий, стройматериалы?

— Это моя забота.

— Что ж… тогда по рукам?

Сергей Кондратьевич и незнакомец хлопнули по рукам и, оглядываясь — не подглядывает ли секретарша, выпили по рюмке коньяка, прихваченного незнакомцем из параллельного пространства.

Дела на производстве пошли неплохо, а личная жизнь у Сергея Кондратьевича не налаживалась. Современная Лариса Владимировна не спешила выходить за него замуж.

— Ты директор, я бухгалтер… — сравнивала она. — Тебе сорок пять, мне тридцать восемь… если женимся, мне придется искать новую работу.

— Ну и что? — удивлялся Сергей Кондратьевич. — Найдем. На кабельном заводе главбух через год уходит на пенсию. Неудобно как-то директору в холостяках ходить.

— Неравный брак.

— Мне домой по службе звонят, а я к тебе по ночам бегаю!

— Изволь, я к тебе бегать буду.

— Нет, нет… неудобно.

— Неудобно? А мне, думаешь, удобно твой левый алюминий приходовать?

— Какой левый?! — опешил Осколик и с постели вскочил (разговор происходит ночью в квартире Ларисы Владимировны). — Откуда ты узнала?

— Да уж… не лыком шиты. Вместе сядем, вот тогда и под венец.

Не налаживалась личная жизнь у Осколика.

Под впечатлением ночного разговора Сергей Кондратьевич с рассветом помчался на завод, надеясь застать незнакомца; и застал. Тот держался рукой за сердце и кричал в трубку:

— Все продавайте! Все!

Увидев Осколика, он попытался улыбнуться, положил трубку и перевел дух.

— У вас неприятности? — спросил Осколик.

— Так, мелочи. Вопросы жизни и смерти. Через полчаса выяснится.

— На бирже играете? — догадался Осколик, вспомнив, как в иностранных фильмах толстые джентльмены кричат: «Продавайте!» или «Покупайте!» и утираются носовыми платками.

— И не спрашивайте, — вздохнул незнакомец. — А вам что не спится? За вас ведь государство думает.

— Вот когда сяду из-за вас, тогда государство за меня думать будет, — ответил Осколик, вспомнив пророчество любимой женщины.