Еремей Парнов - Бог паутины

Без десяти двенадцать он уже сидел у Мирзоянца. Карен Нахапетович прошел суровую школу. Про представителя ФАПСИ и намеком не обмолвился. Нечего понапрасну язык распускать: кому положено, сам спросит.

- Анатолий Мелентьевич немного запаздывает, - предупредительно сообщил он. - Минут двадцать как звонил. Просил принести извинения. Подождете?

- Смотря сколько, - Бобышкин озабоченно посмотрел на часы.

- Максимум полчаса.

- Не страшно.

Приход следователя по особо важным делам Мирзоянц увязал с недавним визитом Гробникова. Как-никак найден микропроцессор, который мог навести на след, или же вскрылись новые обстоятельства и понадобилось уточнить отдельные детали. Но почему с Серовым? Неужели на него пало подозрение? Сдержанность гостя он объяснял секретностью, которой окружены следственные действия. "Но не до такой же степени? Молчит, либо говорит о совершенно посторонних вещах: погоде, рыбалке..."

- Вообще-то основное место профессора Серова в Институте квантовой биологии, - Мирзоянц решился предпринять рекогносцировочную вылазку. - У нас он на полставки... Не желаете с кем-то еще поговорить, пока подъедет Анатолий Мелентьевич?

- Я бы с удовольствием, но с кем именно? Мне профессора Серова рекомендовали.

- В связи с кражей? - последовал наводящий вопрос.

- С какой еще кражей, простите?

Непритворное удивление следователя, а опытный психиатр в таких делах разбирается, несколько озадачило: оказывается, прокуратура шла совсем по другому следу. Карен Нахапетович даже забеспокоился. Неужели стряслось еще одно ЧП?

- Значит, вы не в курсе, - он выжидательно откинулся в кресле. - Дело в том, что у нас похищены уникальные препараты, - решив, что вправе поделиться известными фактами, коротко, не называя имен, поведал о досадном происшествии. - Мы, конечно, тут же обратились в инстанции, к нам приезжали и обещали разобраться.

- Уж как водится, - не выразил особых чувств Бобышкин. - Воруют, как справедливо заметил историк. Вон намедни в Ленинке семисот древних манускриптов не досчитались [49] [49] При корректировке распечатки файла допущен досадный анахронизм. Отмеченное событие произошло на 95 дней позднее. Впрочем, кража могла случиться и ранее, но существенного значения это не имеет. В гипертексте вполне допустимы незначительные временные смещения. (Примеч. авт.) . Последняя инвентаризация проводилась лет двадцать тому назад. Директорша вообще не уверена, что рукописи пропали. Может, говорит, на другое место переложили. У них там бедлам по причине аварийного состояния.

Мирзоянц сочувственно вздохнул, умолчав о том, как при повторной, более тщательной инвентаризации не досчитался коробки со срезами мозга товарища Куйбышева. Ему понравилось, что следователь назвал библиотеку по-старому. Это придало смелости задать прямой вопрос:

- А к нам вы, извиняюсь, по какой надобности? Рад буду оказать посильное содействие.

Федор Поликарпович охотно поделился своими заботами и, разложив на столе фотографии, подробно охарактеризовал оба случая трепанации.

- Какое ваше мнение, как специалиста по мозгу?

- Трудно так сразу сказать. - Диспозиция прояснилась, и Мирзоянц заметно повеселел. - Лично я к хирургии отношения не имею. Наверное, вы правильно поступили, обратившись за консультацией к Анатолию Мелентьевичу. У него, правда, другой профиль - биоинформативные системы, но, как знать... Человек широко эрудированный, весьма широко, что не всегда на пользу науке. Специализация - веление времени, - не смог он удержаться от негативной концовки: Серова в институте недолюбливали. - Чайку не желаете?

- Не откажусь. Жар жару выгоняет.

Мирзоянц полез за кипятильником, но чаевничать не довелось. Обитая простеганным кожзаменителем дверь распахнулась, и на пороге возник высокий широкоплечий здоровяк лет сорока в розовом блейзере с гербом неизвестного клуба. Типичный спортивный тренер международной квалификации с бодрым комсомольским оскалом.

- Вы из прокуратуры? - С места в карьер обратился он прямо к Бобышкину, удостоив Мирзоянца небрежным кивком. - Еще раз извиняюсь. Задержался на таможне. Оборудование из ФРГ поступило, а там полный бардак. Пришлось выйти на руководство.

- Спасибо, что нашли время для встречи, - Бобышкин пожал протянутую руку. Не понравился ему этот спортсмен, с первого взгляда не понравился, но ничего не попишешь.

- Нам здесь расположиться или там, у него? - обратясь к Мирзоянцу, Серов кивнул на дверь, за которой находилась комната отдыха директора.

- Лучше тут, - Карен Нахапетович обидчиво поджал губы, поняв, что его присутствие нежелательно. - Василий Аполлинариевич не любит.

- Разве он не в отпуске?

- Можете занять мое место, - Мирзоянц демонстративно удалился в личные покои отсутствующего директора.

- Что положено Юпитеру, то не положено быку, - прокомментировал Серов. - Глупая пословица: Юпитер как был, так и остался быком.

- В самом деле?

- А кто уволок Европу на Крит, если не бык? Он и красавицу Ио в телицу обратил, сексуальный маньяк.

Мирзоянц не ошибся: эрудицию и характер профессор продемонстрировал с полоборота.

Федор Поликарпович вынужден был начать по новой, но уже со всеми подробностями.

- Эти? - не дожидаясь ответа, Серов сгреб снимки в стопку и принялся вдумчиво их разглядывать, один за другим, как банкомет, во избежание перебора. - Прелюбопытно и даже загадочно, но не по моей части, - изрек он, выбросив перед собой веером.

- И никаких предположений? - Бобышкин, хоть и не обольщался, испытал нечто отдаленно похожее на разочарование. Целенаправленно изо дня в день подавляемые эмоции порой взбрыкивали.

- Человек предполагает, Федор Панкратович...

- Поликарпович.

- Прошу прощения, Федор Поликарпович... М-да, предполагает, - Серов замолчал, мрачно уставясь на выцветшую фотографию, висевшую над диваном. Знаете, кто этот господин?

- Какой? - Бобышкин неловко приподнялся, обернувшись лицом к стене. Там красовался целый иконостас застекленных портретов с автографами и без. Узнать удалось только Дзержинского, Горького и, кажется, Павлова. - Этот?

- Нет, правее. С усами и в шляпе.

Многолетнее воздействие света превратило густой коричневый тон в грязно-желтый. Одутловатое лицо с большими усами едва проглядывало сквозь патину разложившегося виража. Устояла только старомодная шляпа с глубоким заломом.

- Нет, не узнаю.

- Оскар Фогт - первый директор и фактический основатель института. Мозг Ленина препарировали под его руководством. Носились с ним, как с писаной торбой, а он взял да уехал обратно в Германию.

- В самом деле? - выжидательно пробормотал Бобышкин, не понимая, куда клонит Серов.

- И правильно сделал. Иначе бы наверняка посадили, а там, глядишь, и к стенке поставили. Парадокс ситуации заключается в том, что часть срезов драгоценного мозга вождя мирового пролетариата хитрый немец забрал с собой, в Берлин. Кто бы мог предполагать, что, обласканный и облагодетельствованный большевиками, он будет держать нос по ветру? Ему за что платили золотом? За научное подтверждение гениальности несостоявшегося присяжного поверенного Ульянова. На основе сравнения остатков его серого вещества с мозговыми структурами самых выдающихся современников. Но герр Фогт предпочел решить задачу от противного, сделав ставку на знаменитых преступников: убийц, международных аферистов, маньяков. Не знаю, чего он там сумел доказать, но, как только Гитлер пришел к власти, результаты были опубликованы. Впрочем, особого успеха публичные демонстрации Фогта не снискали, кроме, конечно, Германии. Слишком сильны были в Европе левые симпатии. Думаю, этим и объясняется, почему ЧК не подослала убийц. И еще, это мое сугубо личное мнение, Сталину доставляло тайное удовольствие следить за тем, как выворачивают наизнанку нутро самого человечного. Коба ведь и сам был из уголовников, и с охранкой сотрудничал.