Виктор Бровков - Нечитаемые. Навязанное противостояние [СИ]

— Меня интересует бюджет операции, уровень секретности и свобода действий.

— В средствах и действиях можешь себе не отказывать. Я выдам тебе карту с неограниченным кредитом. Что касается секретности, желательно не светиться. Адис обязательно вышлет своих людей для расследования. Но у нас есть день в запасе. Завтра гладиаторские бои, а Адис и его псы ни за что не пропустят такое событие. Пользоваться транспортными услугами Ричарда не с руки, его может заинтересовать вылет боевой группы. А лишние наблюдатели в данной ситуации нам ни к чему. Поэтому перелёт организуй обычной авиакомпанией. Оружие и необходимое оборудование приобретете на месте. Поддельные документы, удостоверения агентов госбезопасности (ни в коем случае не светите их до прилёта в Штаты) подготовь до завтрашнего утра. Перед вылетом изучите досье из нашей базы данных с фотографиями людей Адиса и Луцима. Я более чем уверен, что вы столкнетесь с ними. Врага надо знать в лицо. Мне нужен результат, во что бы то ни стало. Нужна любая информация, которая позволит выстроить новую стратегию.

— Наши боги затеяли новую войну, — отрешённо произнес Беркант, вглядываясь в пиалу.

— Брось свой сарказм, Беркант, — Ибрагим недовольно поморщился. — Вы избранные, и только я защищаю вас от посягательств других членов Совета. Каждый из вас — реальная угроза для них. Ещё свежа память о смерти Войцеха, и никто не желает разделить его судьбу.

— Я благодарен и предан тебе, Ибрагим, — мужчина поднял глаза на своего собеседника. — Но ты же знаешь истинную причину моего возмущения. Это твоя религия, которая дурманит разум моим братьям.

— Я думал, что мы с тобой закрыли эту тему, — удивленно ответил Ибрагим. — Люди должны во что-то верить, так проще их защищать…

— Или проще управлять ими, — прервал его Беркант.

— Называй это, как хочешь, — Ибрагим устало откинулся на кресле и, прикрыв глаза, продолжил: — Мало кто из вас готов принять правду. Редкий смертный сможет смириться с неминуемой гибелью, зная, что кто-то может жить вечно. Ты смог. Они не смогут. Так пусть лучше верят в какого-то там Единого Бога. Ему прощается бессмертие. Ты свободен, Беркант, готовься к операции.

Мужчина встал, поклонился и покинул кабинет. Нежелательные мысли вновь посещают его. Это проблема. Серьёзная проблема. Но с этим можно разобраться позже. Чувство долга за спасенную жизнь — вот что не позволит Берканту совершить глупости.

Ещё утром, до прочтения отчета, который повествовал о пропаже Рональда, Ибрагим получил золотистый конверт с гербовой печатью Ричарда. Только сейчас, решив все насущные проблемы, он вскрыл его. Как и предполагалось, в конверте было приглашение на Совет. Через два дня состоится встреча представителей Совета. Что ж, Ричард не настолько глуп, чтобы требовать созыв Совета в день Великой Битвы. А жаль. Адис был бы вне себя от такой наглости.

Наше время, день третий.

Местоположение неизвестно.

Взгляд со стороны.

Ругевит шёл по длинному коридору, подсвеченному пламенем многочисленных факелов. «На этот раз мне достался „огненный путь“ — подумал мужчина и тут же усмехнулся. — На этот раз. Как будто я уже не в первый раз выхожу на Великую Арену». Мысль развеселила его, и он громко рассмеялся. Ругевит знал, что каждое его движение, как и каждое движение других участников поединка, транслируется на больших плазменных панелях, развешанных по периметру арены. Знал, что там же транслируются их антропометрические данные, результаты всех предыдущих боёв и прочий мусор, который так любят болельщики. Знал, что идёт представление важных персон, почтивших честью присутствовать на битве. Также, он знал, что сейчас трибуны взорвались овациями и зрители бьются в экстазе, увидев его демонический хохот. Что ж, пусть радуются.

Пройти по дороге к Великой Арене можно только один раз. Ты мог пройти по «огненному пути», чувствуя спиной, как за тобой разгорается дьявольское пламя. Мог пройти по «воздушной тропе», по «водяной дороге» или по «земляному туннелю». Какие ощущения испытывает боец, проходя по коридорам других стихий, Ругевит не знал. Однако мужчина был уверен, что пойти обратно, даже если появится такое желание, не получится. Ни шагу назад. Смерть или победа. Если на других боях ты имел шанс остаться в живых, даже потерпев поражение, здесь это было не приемлемо. Либо всё, либо ничего. Для большинства гладиаторов сам факт сражения в Битве на звание абсолютного чемпиона являлся наивысшим достижением. Даже смерть на Великой Арене — величайшая честь для бойцовских псов. Ругевит разделял такое же мнение до недавнего времени. Пока не появился этот сон.

Сегодня он опять видел сон про Андрюшу, про его родителей, про Еву. Проснувшись затемно, он ощутил влагу на глазах. Мокрые дорожки пересекали его грубое лицо. Мужчина пытался убедить себя, что это всего лишь инфекция, подхваченная в здешних условиях обитания. Но внутренний голос жестоко опровергал этот довод, он насмехался и твердил: «Ты плакал во сне, ты рыдал, ты умывался слезами!» От этой назойливой идеи никак не получалось избавиться. Голова раскалывалась. Ругевит впустил в себя давно забытые чувства: обиду, тоску и беспомощность. Обхватив колени руками, он уселся на холодный пол возле решётки входного проема и, раскачиваясь, забормотал: «Андрей, меня звали Андрей». Ему было не важно, что подумают о нём его будущие соперники, которых завозили вчера в течение дня. Пусть считают его ничтожеством, умалишённым, кем угодно! К тому же в царящем полумраке они вряд ли смогли бы разглядеть мучения мужчины.

Ему всё равно, его больше волнует пульсирующая боль и назойливый шепот в голове. К какофонии, разрушавшей его, примешался звук удара дубинкой по решётке и мерзкий голос, извещавший о завтраке. Это было невыносимо! Это надо прекратить! Немедленно прекратить. Издав дикий, полный отчаяния крик, мужчина молниеносно вскочил на ноги и выкинул руку в проход. Разносчик пищи не ожидал такого развития событий. В его голове только начал зарождаться страх, а рука Ругевита уже крепко сжимала его горло. Резкое движение. Брызги крови и булькающий звук из горла разносчика пищи вырвали мужчину из объятий терзавших его воспоминаний.

— Я тебя предупреждал, — сказал Ругевит, брезгливо отряхивая руку. Он снова был собой. Рабом, бойцом, убийцей. Он был уверен, что за убийство разносчика пищи ему ничего не будет. Смертников не наказывают.

Теперь он шёл по «огненному пути», и его мысли вновь и вновь возвращались к злосчастному сну. Зерно сомнения посеяно. Оно прорастало: корни рушили привычный уклад мышления, мощная крона готова была заслонить собой всё его сознание. Но Ругевит боролся. Сейчас самое главное — это битва. Битва, к которой он готовился годами. После победы можно будет отдаться воспоминаниям и размышлениям о своём прошлом, настоящем и будущем. После победы можно будет разобраться со своим сном. Только после того, как он умоется кровью своих соперников. Если же он падёт на Великой Арене — это всё пустое.