Виктор Бровков - Нечитаемые. Навязанное противостояние [СИ]

Или другая ситуация: женщине, посмотрев на руку, хиромант утверждает, что у неё будет два мужа. Женщина воспринимает все серьёзно и оставляет эту мысль в своей голове. Семейная жизнь полна неожиданностей. И взлёты, и падения. И вот каждая ссора с мужем является удобрением для посаженного хиромантом зерна в её сознании. В один прекрасный день женщина вспоминает про возможного второго мужа, с которым возможно будет счастлива. Отдавшись в руки фортуны, женщина уходит от своего мужчины. От порядочного семьянина, любящего её. Через время, может через месяц, может через год, она находит нового спутника. Страсть, любовь и, как итог, свадьба. Но годы текут, новый муж пьёт, иногда бьёт её. Так, для порядка. А она терпит, тихо плачет в подушку по ночам и шепчет: «Судьба…» Ведь на её руке закончилось количество мужей. Смешно и грустно.

Но мой прагматизм дал трещину, когда Я только начал видеть сны. Я, в конце концов, смог упорядочить поступающую информацию, систематизировать свои знания. Эта не самая простая задача, скажу Я вам. Несколько месяцев я пытался выполнить работу, от которой отмахивался все предыдущие годы. И это дало определённые результаты. Я научился сосредотачиваться на определённых героях моих снов, и их история выстраивались в четкую линию. Это была третья стадия.

Оставались только обрывочные фрагменты, никак не вписывающиеся в общую картину. Это были сновидения о будущем моих героев. Они были противоречивы. Я подозревал, что вижу возможные варианты развития линий их жизни. С этим стоило разобраться внимательней. Ощущение того, что люди в моих снах действительно существуют и спокойно живут в этом мире, посещало меня все чаще. Однако здравый смысл твердил об обратном.

Хансен Патэрсон спускался по лестнице своего подъезда. Нетерпение распирало его, он желал быстрее добраться до своего института и продолжить исследования. Он чувствовал, что стоит на пороге чего-то грандиозного.

Покинув подъезд, он решил не идти пешком, хотя утро выдалось на удивление теплым. Некогда. Надо спешить. Уничтоженное на прошлой недели в ходе неудачного опыта оборудование сегодня будет заменено. Он просто обязан лично проконтролировать его установку и настройку.

«Куда ты спешишь?» пронеслось в его голове.

Остановившись у дороги, он поднял руку в надежде поймать такси и, спасибо богам, тут же перед ним остановилась машина. Сев в автомобиль, Хансен назвал адрес своего института и потянул ремень безопасности. Не обнаружив защелки, он вопросительно посмотрел на водителя.

— Извини, брат, вчера вечером пьяный пассажир вырвал. Да не бойся, тут недалеко ехать. Я не лихач, доберемся без происшествий.

«Куда ты спешишь?» снова пронеслось в его голове.

— Какой я вам брат? — настроение резко упала, еще и этот голос в голове, — Как вас выпустили на линию, машина не безопасна!

— Э, полегче, мужик. Если тебе что-то не нравится, можешь идти пешком!

— Вот и пойду!

— Привыкли ездить! Боитесь ножки свои отбить, проклятая интеллигенция, — не остался в стороне таксист. — Вали из моей машины!

— С удовольствием, а на вас я подам жалобу!

— Засунь её себе… — окончание фразы Хансен не услышал, он уже вылез из машины и направился вдоль улицы.

Неприятный осадок, от общения с таксистом быстро растворился в легком освежающем ветре. Действительно, куда спешить. Прогулка пойдёт только на пользу. Хансен остановился на перекрестке. Повернув голову налево, он увидел своё потерянное такси. Таксист тоже заметил его, и, показав неприличный жест, сорвался с места. Хансен, ошарашенный бесцеремонным хамским поведением таксиста, остался стоять на месте и наблюдать за проезжающим перекресток автомобилем.

Никто, кроме оскорблённого мужчины, не обратил внимания на то, как справа мчался на красный сигнал светофора автомобиль. У Хансена вырвался отчаянный крик из горла, но было поздно. Такси было атаковано в бок. Обе машины вылетели на встречную полосу. Рейсовый автобус встретил такси лобовым столкновением.

Хансен почувствовал, как волосы его стали дыбом, а по спине покатился холодный пот. Ноги его задрожали и мужчина сел на землю. Закрыв лицо руками, он заплакал. Чудо спасло его.

Наше время, день первый.

Американский горный массив.

Взгляд со стороны.

Природа творила шедевр. Сталкивая свет и тьму, небо и океан, природа рисовала все новые и новые штрихи эпической картины. Прозрачное голубое небо постепенно впускало в себя тьму, а величественный океан постепенно поглощал солнце, которое на прощание заливало все, до чего еще могло коснуться, яркими теплыми тонами. Природа творила закат.

Высота и глубина этого величайшего явления не могла оставить равнодушным никого. Никого, кроме одинокого мужчины, сидевшего на вершине горы. Как бы ни старалась природа, ей не удавалось обратить его внимание на разливающуюся по небу и океану густую багряную кровь солнца. Высокий, широкоплечий мужчина демонстративно сидел спиной к умирающему солнцу. Его занимало только одно — маленькая фигурка, которую он вырезал из дерева.

Ветер шевелил и путал его длинные непослушные черные волосы. Желтое морщинистое лицо было скованно маской безразличия и отрешенности. И лишь в глазах изредка проскакивал мимолетный огонек неравнодушия, да руки усердно управляли ножом, который срезал кусочки беззащитного дерева.

Мужчина даже не замечал, как слева от него сквозь горную породу неуверенно пробился тонкий росток. С каждой минутой, нарушая все законы мироздания, росток становился все выше и сильнее, наливаясь яростной силой земли. Не прошло и минуты, а стебель этого диковинного растения, разросшийся до громадных размеров, увенчался исполинским бутоном.

Только сейчас мужчина обратил внимание на великолепное событие, творящиеся у него под боком, но и оно удостоилось лишь мимолетного взгляда.

А тем временем бутон превращался в переливающийся радужной палитрой красок цветок, похожий на тюльпан, и своей тяжесть наклонял стебель все ниже и ниже. Едва цветок коснулся земли, лепестки широко раскрылись, и из цветка вышел невысокого роста полноватый мужчина. Голова его была абсолютно лишена волос. Маленькие бегающие глазки, оттопыренные уши и большой нос делали его лицо комичным.

Одет сей неординарный персонаж был неподобающим для горной местности образом. Черные лаковые туфли, бархатный, темно-синего цвета фрак, шёлковый галстук-бабочка. В руках, закованных в белоснежные перчатки, он держал деревянную трость, служившую, по всей видимости, дополняющим образ атрибутом. Осмотревшись, мужчина из цветка устремил свой взор на солнце, из последних сил цепляющееся за горизонт. Не найдя подходящих слов для восторженного отзыва, он прошептал «вот это да» и, встряхнув головой, уверенным шагом направился к мужчине, занятому резьбой по дереву. Встав у него за спиной и ехидно улыбнувшись, гость воскликнул: