Кейт Лаумер - Чудесный секрет

Тройка пик , нараспев подумал Дэмми и поудобнее устроился на стуле, глядя на экран... Приз.

Дэмми поморгал, возвращаясь к действительности. Шея одеревенела, глаза жгло. Взгляд на часы показал, что прошло шесть часов. Экран перед ним был пуст. Дэмми выключил его, вернул кубики на место и вернулся в свою комнату. В голове у него шумели странные мысли. Заснул он быстро, но сны были беспокойными.

Маленькая комнатка, куда Ксориэлль привел Монтгомери на следующее утро, была без окон, с бледно-серыми, ничем не украшенными стенами и потолком. Единственной меблировкой был большой агрегат в центре комнаты, занимающий почти все свободное место. Дэмми смотрел, как Ксориэлль нажимает очередную кнопку, развернувшую маленький пульт управления, усеянный такими же кнопками.

— Эта штука выглядит, — сказал Дэмми, — как гибрид больничной койки с гимнастической «лесенкой», соединенной с креслом дантиста.

— Впечатление, может, и не самое поразительное, мой мальчик, — ответил старик, быстро нажимая кнопки и глядя, как загораются индикаторы, — по крайней мере, внешнее. Но это самый оригинальный аппарат, способный моделировать любое движение твоих мышц, а также подавать тщательно выверенные стимулы на всю мускулатуру.

— А по-простому? — машинально спросил Дэмми.

— Уже заранее введенный в тебя, с надлежащими нервными контактами, респондент проделает замечательную работу по эмуляции трапеции, гравитационного поля, препятствий, центрифуги — всю палитру внешних условий и сил, которыми ты будешь учиться владеть.

— Здорово! А теперь объясните мне еще проще, и по возможности короче, чтобы сэкономить время.

— Только для твоего антиинтеллектуального ума, основанного на суждении, столь популярном среди невежд, что интуиция присуща лишь слабому полу, — парировал Ксориэлль. — Предположим, ты изучаешь фехтование: стойку, парирование, удары, и респондент будет выполнять все обратные действия — парировать или наносить удар в ответ, — причем с любым оружием: рапирами, саблями или шпагами.

— И что я при этом должен делать, чтобы дожить по почтенной старости? — насмешливо спросил Дэмми.

Ксориэлль игнорировал его вопрос.

— Но сначала мы какое-то время потратим на оттачивание твоих основных навыков. Будь хорошим мальчиком, Дамокл, лезь в респондент.

— Вы хотите, чтобы я сам лег в этот гроб? — воскликнул Дэмми, потому что устройство внезапно повернулось на оси и раскрылось пополам, открывая доступ к системе стержней и петель, оказавшейся у него внутри.

Ксориэлль вздохнул. Дэмми вскарабкался внутрь и осторожно устроился там. Каркас закрылся вокруг него, руки, ноги, туловище и голова оказались блокированными системой зажимов, но было весьма удобно. Дэмми подавил приступ клаустрофобии.

— Удобно? — спросил Ксориэлль.

— В гробу не может быть неудобно, — раздался в ответ приглушенный голос Дэмми. — Я тут зажат, как в утробе, и чувствую себя...

— А что мешает тебе двигаться? — спросил Ксориэлль.

Монтгомери шевельнул для пробы пальцем. Подсоединенная аппаратура без сопротивления шевельнулась вместе с ним. Он согнул руку, затем ногу, пожал плечами, повернул голову.

— Странно, — сказал он. — Я даже не чувствую никакого сопротивления.

— Встань, пожалуйста.

— Как я могу?.. — начал было Дэмми, но легко встал и механизм поднялся вместе с ним.

— Походи на месте, помаши руками, попрыгай и тому подобное...

Дэмми беспрепятственно проделал все это.

— Значит, все в порядке, — с облегчением сказал Ксориэлль. — Жаль, что по-настоящему сложное оборудование осталось у меня дома, но мы попробуем обойтись и этим аварийным устройством. А теперь приготовься, я начну тестирование...

Монтгомери почувствовал укол иглы в подошву ноги, и одновременно тонкий стержень ткнул его в лицо. Он резко убрал ноги, повернулся боком и вскинул обе руки.

— Отлично, — сказал Ксориэлль. — Это дало мне великолепную фиксацию. Мы, знаешь ли, будем основывать все на рефлексивных ответах...

— Не знаю! — завопил Дэмми. — Вы, кажется, выткнули мне глаза!

— Ну, это вряд ли, — мягко сказал Ксориэлль.

— Могли бы, по крайней мере, предупредить меня.

— Дэмми, пожалуйста, перестань защищать свою ретроспективную матрицу опыта. Нельзя добиться рефлексий, если реагировать только на ожидаемые опасности.

— Значит, вот в чем состояла идея ткнуть мне в глаза ножом для колки льда?

— В основе всей усовершенствованной физической подготовки лежит умение перенаправлять нападение. Эксперт по карате, например, умеет обороняться контрударами. Хлопни такого по плечу, и ты, вероятно, окажешься на полу с перебитой трахеей, прежде чем он сумеет остановиться.

— Вот как?

— Кстати, о карате, — сказал Ксориэлль.

Сквозь джунгли оборудования Дэмми увидел, как он нажал кнопки. И тут же под самим Дэмми взорвалась бомба, заставив его бешено вращаться. Все его тело и бьющиеся конечности дрожали и сокращались, оборудование, в котором он был зажат, крутилось и корчилось настолько быстро, что эти движения не мог уловить глаз. Дэмми хотел завопить, но смог лишь что-то прохрипеть. Все кончилось так же внезапно, как и началось.

— Помогите! — простонал он. — Не делайте этого снова. Я все скажу!

— Ну, это было не настолько плохо, — рассеянно ответил Ксориэлль, не сводя глаз с пульта. — А теперь мы должны взяться за ловкость рук.

— Будет что-то вроде жевательной резинки? — огрызнулся Монтгомери.

— Твой словарь более обширен, чем ты признаешься, — отозвался Ксориэлль. — Ну, вечером мы расширим его еще больше, когда ты пролистаешь полный словарь земных языков, который я сам скомпилировал на днях.

Он нажал кнопку, и руки Дэмми схватили зажимы. Они ломали и крутили его пальцы, безумно сгибали ладони и запястья, одновременно тряся и дергая руки, а затем столь же внезапно все прекратили.

Дэмми выдернул из зажимов пальцы и спрятал их под мышками. Пальцы кололо и дергало, в них пульсировала боль, словно их покусали пчелы.

— Я чувствую себя так, словно весь день сжимал пневматический молоток, — выдохнул он. — Ну и что это должно было доказать? Я же уже сказал вам, что буду сотрудничать.

— Ловкость рук нужна для многих навыков, на которые я тебя запрограммирую. — спокойно ответил Ксориэлль.

— Какие же у меня будут ловкие руки, если эта чертова машина размозжила их и превратила в желе? — закричал Монтгомери.