Александр Мычко - СССР 2061 [СИ]

— Не мог я жить с такими муками совести и очень тебя хотел увидеть. Хоть перед смертью.

— Ты что такое говоришь? У нас сейчас достаточно гуманные законы.

— Я не о них, моя девочка. Слишком много сейчас у меня врагов.

Алена протянула руку и положила ее сверху на узкую кисть отца: — Сейчас у тебя будет и много друзей. Поверь мне. Они и меня в обиду не дали.

Пожилой мужчина бросил удивленный взгляд на дочку. А что же он ожидал увидеть? Сейчас вместо маленькой потерянной девочки рядом с ним сидела крепкая и уверенная в себе женщина. Он неожиданно для себя успокоился, внутри появился давно забытый душевный покой. Ему есть за что ответить, но и есть, что вернуть Родине. Он вернулся!

— Евгений Павлович — Грызлов был предельно серьезен — Сегодня и завтра намечена операция по разоблачению и аресту преступной группировки в КОБе. Так что скоро вам можно будет возвращаться по домам. Вы, Русакова и ваш сын должны будете дать показания военной прокуратуре. Дело курируется в Высшем Совете, на самом высоком уровне.

— Я понял тебя, Николай. Спасибо тебе.

— Это им спасибо! — кивнул в сторону молодых людей майор ГРУ — Это они выстояли. Хорошее поколение в стране растет. Приятно знать, уходя на тот край, что в тылу у нас все в порядке. Бывайте, еще свидимся!

Он подал всем руки на прощание и двинулся к машине. На душе у майора почему-то было светло, а шаг легок. Наверное, оттого, что ты не только выполнил важное задание, но и помог кому-то конкретно? Сделал этот достаточно жесткий мир еще чуточку лучше и добрее? Даже бывалые разведчики бывают временами романтиками.

Тюрьмы во все времена были местами не самыми уютными. Степан сумрачно оглянулся, хоть все и выкрашено в светлый цвет, всевозможные решетки сведены к минимуму, но мерзкий холодок так и норовит пробежаться по спине. Дежурный дрон мигнул зеленым, и вскоре открылась очередная тяжелая дверь.

— Проходите!

Удальцов огляделся. Небольшая комната, стол, в углу закрытый пульт управления и окошко виртуального экрана. Молодого человека встретил взглядом сотрудник в прокурорской форме. Степан отметил две большие звезды на погонах и кивнул головой.

— Вы, если не ошибаюсь, Удальцов Степан Евгеньевич?

— Да.

— Я следователь военной прокуратуры по особо важным делам Дикий Иван Николаевич. Поставьте здесь, пожалуйста, вашу электронную подпись, что вы ознакомлены с вашими правами. Я не сомневаюсь, что зачитывать их вам будет делом излишним.

— Да, вы правы — Степан активировал наладонник и спецпланшет следователя мигнул зеленым. Цвет разрешительный, одобряющий.

— Садитесь, вот здесь, рядом. Я уже ознакомлен с вашими показаниями. Оставлю в стороне собственное мнение, с точки зрения закона к вам также имеются претензии.

— Закон не может учесть всего — саркастически усмехнулся Удальцов. Вся эта суматошная неделя уже начала его напрягать. Душа и тело рвались в Арктикград, к своим ребятам, к северным бескрайним просторам, где все просто и ясно. Только присутствие рядом Алены могло его примирить с кошмарной действительностью.

— Мы понимаем. Прокуратура завалена просьбами, да что просьбами — Дикий улыбнулся глазами — требованиями в вашу защиту. Оказывается у вас очень много друзей, Степан Евгеньевич. Но вернемся к нашим баранам, то бишь к участникам преступной группировки.

— Введите!

В двери появилась женская фигура. Она двигалась достаточно сковано, еще бы, тело было опутано виртуальной сетью. Сопровождал ее летающий тюремный дрон. Степан окинул женщину сумрачным взглядом. Бывший подполковник КОБ Низовцева выглядела бледной, но все такой же спокойной и уверенной. На ней был надет достаточно дорогой деловой костюм, макияж на лице также присутствовал, что говорило о специальной подготовке к этой встрече. Женщина тут же достала пачку сигарет и попросила зажигалку.

— Гражданка Низовцева, с условиями допроса вы знакомы, ваша подпись не требуется. Дело разбирается в особом порядке.

— О, как вы испугались! — Низовцева выдавила из себя усмешку и затянулась сигаретой. Они у бывшей контрразведчицы были особыми, дамскими, длинные и коричневые, в стиле ретро.

— Теперь вопрос вам, Степан Евгеньевич. Вы были раньше знакомы с гражданкой Низовцевой?

— Да. Во времена студенчества.

— При каких обстоятельствах познакомились?

— С нашими ребятами участвовал в добровольной дружине. Помогали поддерживать порядок на фестивале народов Евразии, а она была нашим куратором.

— У вас были личные отношения?

Глаза Удальцова недобро сузились: — Откуда вы взяли?

— У нас есть показания свидетелей.

— Вас это не касается.

— Подумайте — следователь не нажимал, был мягок, но вот в подобных мягких лапках обычно и оказываются очень острые коготки.

— Это к делу не относится — отрезал Удальцов.

Дикий вздохнул, а Низовцева наоборот оживилась. Она улыбнулась своими пухлыми губами и глубоким голосом произнесла — Что ж ты, милый Степа, забыл наши горячие встречи?

— Повторяю — Степан спокойно встретил издевательский взгляд опытной женщины — к делу это не относится, старое романтическое увлечение.

— Но это старое, достаточно близкое знакомство, похоже, и помогло вам распознать в ней врага? — Дикий поднял глаза от планшета — Или вы будете это отрицать? Почему вы так скоротечно сбежали из зала суда?

— Я… знал чем она занималась потом. Просто сопоставил некоторые факты и ее личные наклонности. Не забывайте, что я уже стал на десять лет старше, и соответственно умнее, получил соответствующую подготовку. И я бы очень попросил вас, товарищ следователь, этот разговор оставить между нами.

— Ну что ж — Дикий помедлил — ответ признан удовлетворительным.

— Не хотите спросить, откуда он узнал о существовании спецгруппы КОБ? — язвительно спросила женщина.

— Я догадываюсь, и это к делу не относится.

Низовцева фыркнула, а Степан повернулся к следователю: — Официальная часть закончена?

— Да, я оставлю вас двоих наедине. У вас двадцать минут, Степан Евгеньевич.

Низовцева взяла еще одну сигарету и прикурила. По комнате потянуло какой-то пряной травкой.

— Тебе зачем наша встреча?

— Да так, хотел напоследок взглянуть в твои глаза. Как же надо дойти до жизни такой?

— Какой? — глаза Низовцевой неожиданно яростно блеснули, пантера показывала коготки. Удальцов знал, что и при физическом контакте она была очень опасным соперником. Даже для него.

— Предать страну, организацию, стать врагом общества. Хотеть убить меня и молодую девушку.

— О! Сколько пафоса! Слушай ты, мальчик — женщина попыталась перегнуться через стол, но получила легкий удар током — Не таким, как ты меня учить! Проклятое время! Еще мой дед говорил, что эта страна не достойна уважения и места в истории. И вот опять к власти рвется безродное быдло, опять маршировать строем. Как же вы все мне ненавистны!