Клиффорд Саймак - Игрушка судьбы [litres]

Что-то скрипнуло за нашими спинами. Я вскочил и развернулся. Над нами висело колесо.

Из зеленой массы, по-прежнему расположенной в центре, выдавился комок и, качаясь на серебристой паутине, стал спускаться. Комок не был пауком, хотя в очертаниях и способе его передвижения проглядывало что-то паучье. Милейшим существом показался бы паук рядом с этим чудовищем, неотвратимо скользившим вниз, – колышущейся мерзостью, слизью с дюжиной не то рук, не то ног, с тем, что могло бы быть лицом, если б не внушало такого нечеловеческого ужаса и гадливости, не оскорбляло своим видом все ваше существо.

По мере приближения к нам комок издавал все более громкие звуки. У него не было рта, но шум, порождаемый им, был нестерпимым. В этом шуме слышались и хруст костей, разгрызаемых огромными зубами, и урчание зверя, исходящего слюной при виде падали, и сердитое бормотание безумца, и многое другое.

Добравшись до обода и спрыгнув – уже без паутины – на бархан, комок возвышался теперь перед нами. С его тела без конца что-то капало на песок, темнеющий от этой гадости.

Комок стоял, едва не лопаясь от злости, и шум, производимый им, наполнял всю пустыню.

В этом шуме мне слышалось – вернее, я чувствовал – слово. «Прочь! Прочь! Прочь!» – вот что пыталось вырваться из хаоса звуков.

Неизвестно откуда налетел ветер – очень странный ветер: он сбил нас с ног и потащил неизвестно куда, не подняв при этом ни песчинки. Пышущий злобой комок, стоя враскорячку, наблюдал…

Казалось, что под нами уже нет песка и мы катимся по мостовой… А потом исчезли барханы и воцарилась совершенная тишина. Мы уткнулись в глухую стену.

Тишина, впрочем, была вскоре нарушена чокнутым Смитом:

– Он вернулся! Мой друг вернулся! Он опять в моей голове! Он вернулся ко мне!

– Заткнись! – рявкнул я.

Смит притих, но бормотать продолжал, восседая с выставленными вперед ногами и глупейшим выражением экстаза на лице…

Оглядевшись, я понял, что мы вернулись туда, откуда нас так бесцеремонно выбросили, – в комнату с каменными плитами, демонстрирующими образцы других миров. Вернулись благополучно, но совершенно неожиданным способом… Будь у нас достаточно времени, чтобы открыть ту дверь, мы, возможно, попали бы сюда и без посторонней помощи, но нетерпеливая пустынная тварь решила ускорить процесс…

Ночь здесь уже сменилась днем. Сквозь широкий дверной проем слабо струился желтый солнечный свет.

Славные лошадки вместе с гномообразным гуманоидом, определившим нас в пустыню, отсутствовали.

Подтянув брюки, я снял с плеча ружье. Мне не терпелось кое с кем рассчитаться.

Мы обнаружили их в большой комнате, напоминавшей склад.

Гномоподобное существо, согнувшись, исследовало наш багаж, разложенный на полу. Часть вещей была, похоже, осмотрена, другая – дожидалась этой процедуры.

Гнома, увлеченно копавшегося в очередной сумке, окружали лошадки. Они тихонько раскачивались, наблюдая за работой, и хотя резные их морды не могли иметь никакого выражения – я видел: трофеи пришлись по вкусу…

Они были настолько поглощены своим занятием, что нам удалось войти незамеченными. Тут лошадки испуганно вздыбились, и гном стал медленно – очевидно, у него затекла спина – разгибаться.

Выпрямившись наполовину, он посмотрел на нас сквозь неопрятные лохмы, похожий в эту минуту на английскую овчарку.

Мы остановились и стали молча ждать.

Гном наконец распрямился и, окруженный все еще вздыбленными лошадками, стал потирать свои узловатые пальцы.

– Мы намеревались отправиться за вами, мой повелитель, – сказал он.

Я указал ружьем на наши раскиданные по полу вещи. Он понял мой жест и замотал головой:

– Не более чем формальность. Таможенный досмотр.

– Хотите обложить все это пошлиной?

– О нет! Просто некоторые из ваших вещей не подлежат ввозу на нашу планету. Никаких пошлин! Впрочем, если вам захочется сделать небольшой подарочек… Так редко подворачивается случай приобрести что-то действительно стоящее! Мы, кстати, можем оказать вам ряд очень ценных услуг. Укрытие от опасности, а также…

Я обвел взглядом помещение. Склад был забит ящиками, корзинами и менее традиционными контейнерами. Уйма самых разнообразных предметов была свалена в одну огромную кучу.

– Похоже, – сказал я, – что дела у вас идут не так уж плохо! Если бы меня кто-то спросил, верю ли я, что вы действительно думали о нашем возвращении, я ответил бы отрицательно. Будь ваша воля – мы торчали бы в пустыне до конца своих дней.

– Клянусь! – поклялся гном. – Мы собирались открыть дверь! Но ваши вещи оказались столь восхитительными, что чувство времени покинуло нас!

– Скажите-ка лучше, зачем мы были заброшены в эту пустыню?

– Чтобы защитить вас от смертельных вибраций, – объяснил гном. – Мы, кстати, тоже спрятались… Эти вибрации возникают всякий раз, когда на планету садится корабль, – и возникают они ночью…

– Это землетрясение? – спросил я. – Я хотел сказать, внутрипланетные толчки?

– Нет. Сотрясение всего вашего существа. Оно разрушает мозг и разрывает тело в куски. Все живое уничтожается им. Поместив вас в другой мир, мы спасли ваши жизни…

Он врал. Ему ничего другого не оставалось. Он нагло заливал о своих намерениях вернуть нас обратно, крыса такая! Печься о нашем возвращении было ему совершенно ни к чему. Он получил от нас все, что хотел.

– Ты, урод! – сказал я. – Брось вкручивать! С чего это вдруг посадка корабля вызовет такие вибрации?

Он поднес скрюченный палец к картошкоообразному носу:

– Этот мир закрыт. Никого никогда сюда не приглашают. Гости, которые время от времени появляются, должны остаться здесь навсегда. Планета запечатывает все корабли, и побег делается невозможным. А с ним и утечка информации.

– Сюда не приглашают, говоришь? – заорал я. – А наводящий луч? Вы заманили нас сюда, чтобы просто-напросто выкинуть в пустыню и завладеть всем нашим багажом! Вы уже прибрали к рукам все, кроме нашего корабля, который запечатан, как и все прочие! Не случайно лошадки настаивали на том, чтобы мы взяли с собой вещи! Они знали, какая участь ожидает корабль! Видно, вы просто не знаете, как избежать этого запечатывания!..

Он кивнул:

– Да, сэр. Это одно из характерных свойств закрытой планеты. Пока что мы бессильны против него…

Теперь, подумал я, гном будет соглашаться со всем, что бы я ни сказал, напустив на себя самый искренний вид. Еще один подленький среди встреченных мной приматов…

– Я не могу понять вот еще чего… – продолжил гном. – Каким образом вам удалось вернуться? Ведь никто не возвращается из этих миров без нашей помощи!

– Вы по-прежнему будете говорить, что собирались нас вызволить?