Клиффорд Саймак - Куш (журнальный вариант)

Не знаю, как остальным, а мне всю ночь снилось, будто я брожу, утопая по колено, по морю новеньких хрустящих банкнотов.

Наутро Док не появился за завтраком. Я пошел к нему и обнаружил, что он даже и не ложился. Он полулежал на своем старом шатком стуле в амбулатории. На полу стояла пустая бутылка, другую, тоже почти пустую, он держал в руке, свисавшей до самого пола.

Я страшно разозлился. Док знал наши правила. Он мог пьянствовать беспробудно, пока мы находились в космосе, но после приземления требовались рабочие руки, да и надо было следить, чтобы на планетах не подцепить незнакомые болезни, так что ему вменялось в правило не напиваться.

Я вышиб у него из руки бутылку, взял его одной рукой за шиворот, а другой — за штаны и поволок в камбуз.

— Я хочу, чтобы ты протрезвился, — сказал я Доку, — у нас каждый человек на счету.

Хэч пригнал своих, а Фрост собрал всю команду вместе и приладил блок с талями, чтобы начать погрузку.

Мы отправились сразу после завтрака. Мы собирались погрузить на борт как можно больше машин, а все пространство между ними забить шашками.

Мы прошли по коридорам в зал, где были машины, и, разбившись по двое, начали работу. Все шло хорошо, пока мы не оказались на середине пути между зданием и кораблем. Мы с Хэчем были впереди и вдруг увидели, как футах в пятидесяти от нас что-то взорвалось….

Мы стали как вкопанные.

— Это Док! — завопил Хэч, хватаясь за пистолет.

Я успел удержать его.

— Не горячись, Хэч.

Док стоял у люка и размахивал ружьем.

— Я мог бы снять его, — сказал Хэч.

— Спрячь пистолет, — приказал я.

Я пошел один к тому месту, куда Док послал пулю.

Он поднял ружье, и я замер. Если бы он даже промахнулся, то разрыв его пули мог бы располосовать меня надвое.

— Я брошу пистолет, — крикнул я ему. — Я хочу поговорить с тобой.

— Ладно. Скажи остальным, чтобы подали назад.

Я обернулся и сказал Хэчу:

— Уходи отсюда. И уведи всех.

— Он свихнулся от пьянства, — сказал Хэч. — Не соображает, что делает.

— Я с ним управлюсь, — постарался сказать я твердо.

Еще одна пуля Дока взорвалась в стороне.

— Двигай, Хэч, — сказал я, не решаясь больше оглядываться. Приходилось не спускать с Дока глаз.

— Порядок, — крикнул, наконец, Док. — Они отошли. Бросай пистолет.

Медленно, чтобы он не подумал, будто я стараюсь подловить его, я отстегнул пряжку, и пистолет упал на землю. Не отрывая от Дока взгляда, я пошел вперед, а по спине у меня мурашки бегали.

— Дальше не ходи, — сказал Док, когда я почти подошел к кораблю. — Мы можем поговорить и так.

— Ты пьян, — сказал я ему. — Я не знаю, к чему ты все это затеял.

— Я полупьян. Если бы я был совсем пьян, мне было бы просто все равно.

— Что тебя гложет?

— Благопристойность, — сказал он, фиглярствуя, как обычно. — Я говорил тебе много раз, что я могу переварить грабеж, когда дело касается всего лишь урана, драгоценных камней и прочей подобной чепухи. Я могу даже закрыть глаза на то, что вы потрошите чужую культуру, потому что самой культуры не украдешь — воруй не воруй, а культура все равно останется на месте и залечит раны. Но я не позволю воровать знания. Я помешаю тебе сделать это, капитан.

— А я по-прежнему уверен, что ты просто пьян.

— Вы даже не представляете себе, что нашли.

— Ладно, Док, — сказал я, стараясь гладить его по шерстке, — скажи мне, что мы нашли.

— Библиотеку. Может быть, самую большую, самую полную библиотеку во всей Галактике. Какой-то народ потратил несказанное число лет, чтобы собрать знания в этой башне, а вы собираетесь забрать их, продать, рассеять. Если это случится, библиотека пропадет, и те обрывки, которые останутся, потеряют свое значение. Библиотека принадлежит не нам. И даже не человечеству. Такая библиотека может принадлежать только всем народам Галактики.

— Послушай, Док, — умолял я, — мы трудились многие годы — ты, я, все мы. Потом и кровью мы зарабатывали себе на жизнь, но нас преследовали неудачи. Сейчас появилась возможность сорвать большой куш. Подумай об этом, Док… у тебя будет столько денег, что их вовек не истратишь… их хватит на то, чтобы пьянствовать всю жизнь!

Док направил на меня ружье, и я подумал, что попал как кур во щи. Но у меня не дрогнул ни один мускул. Я стоял и делал вид, будто мне не страшно.

Наконец он опустил ружье.

— Мы варвары. В истории таких, как мы, было навалом. На Земле варвары задержали прогресс на тысячу лет, предав огню и рассеяв библиотеки и труды греков и римлян. Для них книги годились только на растопку и подтирку. Для вас этот большой склад знаний означает лишь возможность быстро зашибить деньгу. Вы возьмете ученое исследование жизненно важной проблемы и будете давать его напрокат в качестве годичного отпуска, который можно провести за шесть часов, вы…

— Избавь меня от лекции, Док, — устало сказал я. — Скажи, чего ты хочешь.

— Я хочу, чтобы мы вернулись и доложили о своей находке Галактическому Комитету. Это поможет загладить многое из того, что мы натворили.

— Ты что, монахов из нас хочешь сделать?

— Не монахов. Просто приличных людей.

— А если мы не захотим?

— Я захватил корабль, — сказал Док. — Запас воды и пищи у меня есть.

— А спать-то тебе надо будет?

— Я закрою люк. Попробуйте забраться сюда.

Наше дело было швах, и он знал это. Я испугался, но сильнее было чувство досады. Многие годы мы слушали его болтовню, но никто и никогда не принимал его всерьез. А теперь вдруг оказалось, что говорил-то он всерьез.

Я знал, что переубедить его невозможно. И на компромисс он не пойдет. Если говорить откровенно, никакого соглашения между нами быть не могло, потому что соглашение или компромисс заключаются между людьми добропорядочными, а какие мы добропорядочные? Даже по отношению друг к другу. Положение было безвыходное, но Док до этого еще не додумался. Он поймет это сразу, как только немного протрезвится и подумает.

Одно было ясно: в таком положении он продержится дольше нас.

— Позволь мне вернуться, — сказал я. — Я должен потолковать с ребятами.

Мне кажется, Док только сейчас сообразил, как он далеко зашел, впервые понял, что мы не можем доверять друг другу.

— Когда вернешься, — сказал он мне, — мы все обмозгуем. Я хотел бы иметь какие-нибудь гарантии.

— Конечно, Док, — сказал я.

— Я не шучу, капитан. Я говорю совершенно серьезно. Я дурака не валяю.

Я вернулся к башне, неподалеку от которой тесно сбилась команда, и объяснил, что происходит.

— Нам придется атаковать его, — решил Хэч. — Одного-двух он подстрелит, зато мы его схватим.