Антон Первушин - Звезда

Юра в эти сказки, конечно, не верил. Завистливых людей всегда хватает, а потому никакая специальная машина с радаром не нужна – позвонят куда надо и всё о соседях расскажут. Но то, что Сергей влез в это дело и попался на уголовщине, напугало Юру не на шутку. Разговаривать с братом было бесполезно – он закрылся в их комнате и не выходил часами, слушал свою «металлическую» музыку. Мать только плакала, а отец возвращался затемно – злой, как черт.

Но эта проблема разрешилась как-то сама собой. Помогло, видимо, высокое положение отца Геннадия. Сначала, как понял Юра из обрывочных объяснений, «череп» Гены попытался представить ситуацию таким образом, что его мажорное чадо попутал именно Сергей: придумал всё это и втянул «доверчивого младенца» в свой преступный бизнес. Оказалось, впрочем, что так просто спрыгнуть с поезда не получится. У Москаленко-старшего тоже имелись связи, и не в ЦК, а в прокуратуре – как же в столице без связей? Пришлось ему поднажать, и «череп» быстро понял, что либо Сергей идет в колонию вместе с Геннадием, либо вообще никто никуда не идет.

Так или иначе, но уголовное дело к маю было прекращено, а все обвинения с Сергея сняты – его даже не поставили на учет! А в мае, после того, как всё закончилось, отец принес в дом новенький видеомагнитофон «Электроника ВМ-12». Он поставил огромную коробку на журнальный столик и сказал вышедшим навстречу сыновьям:

– Не думайте, что это поощрение. Ты, Сергей, вполне заслужил то наказание, которое тебе по Уголовному кодексу полагалось. Просто знаю, что тебя толкнуло. Ты думаешь, мы хуже всех, если у нас чего-то нет. Ты думаешь, нужно держаться тех, у кого всё есть. Потому что если ты будешь им полезен, они поделятся. Но они не поделятся, запомни это, Серега. Не для того они рвались к деньгам, жратве и шмоткам, чтобы делиться. Используют и выбросят. Вы думаете, ребята, то, что вам по телевизору и на уроках рассказывают о капитализме западном – это всё ерунда и вранье? Нет, не ерунда и не вранье. Так и есть. Кто там в люди выбился, отставшему руки не подаст. Потому что считает, что отставший сам виноват. А то, что кроме воли, желания и трудоспособности, еще и обстоятельства нужны, удача, там не считается… И ведь удача удаче – рознь. Ты, Серега, думал, что самый хитрый, сумел заработать и кино смотрел бесплатно. Удачно, думал, всё складывается? А вот оказалось, что это не удача, а наоборот. И теперь ты неудачник, оступившийся – что будешь делать?..

Сергей, насупившись, молчал.

– То-то и оно, – продолжил, вздохнув, отец. – Использовали тебя и выбросили. Поэтому не нужно на смекалку и удачу рассчитывать. Живи спокойно, ровно, работай честно – всё у тебя раньше или позже будет. А чтобы ты по ерунде всякой не тосковал и голову себе не забивал, вот возьми, – отец постучал пальцами по коробке с видеомагнитофоном. – Наша новинка, советская. Смотри свои фильмы сколько хочешь. Только чтобы никакой порнухи и никаких платных сборищ, ясно?

И отец ушел, оставив сыновей разглядывать обретенное сокровище.

Это было что-то невероятное – «ВМ-12» только появился в продаже, был в огромном дефиците, на него записывались на полгода вперед, и вот дефицит стоял перед ними. Где его взял отец, сколько переплатил спекулянту, осталось загадкой. Однако свой королевский подарок сыновьям он сделал.

Май прошел для Юры, как в полусне. У Сергея сохранились связи по клубу, и он приносил каждый вечер по две-три кассеты, чтобы утром вернуть. Фильмы смотрели ночью. «Греческих смаковниц» среди них не было (старший брат твердо помнил наказ отца), но и того, что прошло через семью Москаленко, хватало с избытком: «Конан-варвар», «Коммандо», «Рокки», «Рэмбо», «Яростный кулак», «Возвращение Дракона», «Кошмар на улице Вязов», «Чужой», «Звездные войны», «Безумный Макс» – всё это захватывало юное воображение, потрясало, увлекало. Ведь ничего подобного Юра не видел – куда там «Золоту Маккены» и похождениям Бельмондо до этих ярких быстрых фильмов! Качество передачи цвета и изображения было, конечно, ни к черту, да и гнусавый переводчик, путающийся в словах, не добавлял положительных эмоций, однако всё искупала легкость, с какой голливудские кинозвезды решали возникающие проблемы. Разумом Юра понимал, что это ерунда, это постановка, но чувства были на стороне супергероев, противостоящих мрачному и такому реалистичному злу. Юра перестал высыпаться, приходил в школу с головной болью и воспаленными глазами, чуть не завалил три контрольные за четверть. Мать ругалась. Отец посмеивался. Он откуда-то знал, чем всё закончится. И действительно всё закончилось очень быстро – через полтора месяца ночных бдений Юра понял, что ему надоело. Он устал от бесконечной стрельбы и отчаянных воплей с экрана. Брюс Ли, Сталлоне и Шварценеггер больше не вызывали щенячьего восторга. Хотелось чего-то более интересного, нового, необычного. Н ничего такого не было. Наоборот, всё интересное, казалось, они с братом посмотрели в самом начале – те же «Звездные войны», например, – а теперь пошли какие-то нелепые комедии с юмором ниже пояса, старые глупые вестерны, фильмы про копов и гангстеров, под которые Москаленко-младший засыпал. С какого-то момента Юра перестал просматривать приносимые фильмы подряд, до упаду, а стал придирчиво выбирать. А кроме того, стал записывать с телевизора интересные передачи с документальной хроникой, впервые занявшись составлением собственной фильмотеки. В итоге Юра выправился и год закончил без «троек».

Кстати, именно из-за «видика» у Юры с Сергеем произошел серьезный конфликт. В начале лета, когда расправившись со всеми школьными делами, Москаленко-младший находился в предвкушении большого отдыха и собирался вновь поехать в аэроклуб договариваться о приеме в группу начальной летной подготовки, Сергей принес кассету с новым фильмом «Рэмбо-2». Раньше Сильвестр Сталлоне Юре нравился, но потом тоже надоел – какой-то он был тупой и однообразный, да и не верилось уже, что один человек, даже очень ловкий и натренированный, способен громить целые армии. Но поскольку ничего другого под рукой не было, сели смотреть «Рэмбо-2».

Поначалу фильм был вполне на уровне: полуголый мускулистый Сталлоне (он же Джон Рэмбо) вкалывает в исправительно-трудовой колонии в наказание за то, что навел порядок в своем маленьком американском городке. В гости к Сталлоне приезжает его бывший командир, полковник разведки, и предлагает сделку: типа мы тебе объявляем полную амнистию, а ты за это вытащи из Афганистана наших парашютистов, которые попали в плен к русским оккупантам. Тут Юра забеспокоился – эта идея ему не понравилась, поскольку он прекрасно помнил, как в американских фильмах изображают советских людей: среди кассет, которые приносил Сергей, обнаружились и «Москва на Гудзоне», и «Красный рассвет», – более глупых и тенденциозных фильмов Москаленко-младший в жизни своей не видел. Самые мрачные его подозрения оправдались в полной мере. Очень скоро на экране появились лохматые, бородатые и пьяные мужики в странной униформе с красными погонами на плечах и с красными звездами на ушанках – авторы фильма, видимо, не сомневались, что русский всегда ходит в ушанке, даже если на улице сорокоградусная жара. Эти страшные мужики, разумеется, всячески издевались над афганцами, пытали и расстреливали их, подбрасывали детям заминированные игрушки – в общем звери, а не люди. Уже к середине фильма Юра начал громко возмущаться, однако Сергей только посмеивался. Больше всего Юру разозлил отряд советских спецназовцев, который голливудские режиссеры явно снимали под впечатлением от сериала «Альфа», – по крайней мере, в фильме фигурировали знакомые псевдонимы: майор Черный, подполковник Серый и так далее. Только вот исказили голливудцы всё и вся до полной неузнаваемости – вместо поджарых сильных ловких бойцов братья увидели необъятных увальней с заплывшими от жира глазками, которые даже бегать толком не умели, а не то чтобы драться или кого-то побеждать. Понятно, что Сталлоне справился с таким спецназом одной левой и вытащил своих парашютистов из советского плена на радость афганским партизанам и Пентагону. Юра не выдержал, вскочил и выключил «видик», не дожидаясь финальных титров. Сергей расхохотался.