Виктор Краснов - Проклятое будущее. Книга 1. Выживание

Воспитательницы стали быстро выводить детей. Один из мальчиков, который раньше сидел у входа, вдруг бросился из общего строя детей и побежал к выходу из детского садика.

– Митя, стой! Нельзя туда! – бросилась следом воспитательница, чтобы успеть догнать ребёнка. Навстречу уже неспешно шагал один из Проклятых – он знал, что добыча сама придёт к нему. Эта добыча была мала, но следом бежало блюдо посочнее. Казалось, что у зверя даже появилась на морде благожелательная усмешка.

– Нэт, дэвушка! – Ваха заметил в боковом зеркале разворачивавшееся действо с противоположной стороны машины и перекатился к двери. Трёхглазое существо дёрнулось с места и ринулось к ребёнку. Воспитательница завопила, стараясь добежать быстрее. И это ей почти удалось. Чудище остановилось перед ребёнком, злобно оскалилось в сторону девушки и рыкнуло на неё. В следующую секунду голова мальчишки исчезла в разверзшейся пасти. Чудище схватило зубами парнишку, перекусив тельце надвое и, подняв голову, тут же заглотило его, словно это был кусок курятины, а пожиратель был вараном или анакондой. Девушка замерла от ужаса. Кровь забрызгала её почти до самой груди. Проклятый отбросил вторую половину в сторону и подступил к ней. Она не шевелилась. Молча смотрела в глаза смерти. Рептилоид обошёл вокруг, словно смакуя момент и, высунув длинный язык, прошёлся по ноге добычи. Та, наконец, отмерла, но тут же упала в обморок, сбив с толку зверя. Этих секунд хватило другому человеку, оказавшемуся неподалёку. Молниеносным движением он бросил оружие, которое держал в руке. Топор пронёсся по воздуху, но поменял траекторию и врезался в голову существа не лезвием, а обухом. Существо, рассвирепев, зарычало и тут же дёрнулось назад, чтобы наказать своего обидчика, однако меткий выстрел из-под колёс фуры успокоил пожирателя навсегда. Дедок в очередной раз утёр пот со лба. На сей раз он не сумел спасти ребёнка, зато спас других двоих и перекатился к задней части машины, чтобы успеть помочь подсадить вторую воспитательницу, которая ещё осознавала реальность и забрасывала детей одного за другим внутрь машины.

– Скорее, родные мои! Скорее! – Семён Степанович подсадил последнего ребёнка. Дпсник подхватил девушку и подбежал с ней к дедку. – Скорее, запрыгивай! Держи автомат! Умеешь управляться?

– Да, – коротко ответил патрульный, которому сейчас было уже совсем не всё равно, что будет дальше.

– Всё, Ваха, езжайте!

– Погодите! А вы как же?

– А я не могу! У меня бабка дома одна осталась, сбегаю, ещё надо узнать, как она картошку там начистила. Если опять кубиками, я ж ей устрою! – улыбнулся он беззлобно и махнул рукой.

– Паслюшай, дарагой! Ну какая бабка! Она же ужэ того…

– Не спеши, джигит, она у меня ещё о-го-го!

– Сёма!! – словно в оправдание его словам заголосил кто-то впереди.

– Неужто послышалось? – удивился Семён Степанович и бросился в сторону кабины.

– Ты чего это, старая! – он изумлённо наблюдал, как баба Таня железяками отбивалась от небольших существ, видимо переродившихся из настоящих животных.

– Брысь! Брысь, сказала! Сёма, собачки-то совсем одичали! – присеменила она и обняла своего старичка.

– И не говори, милая! Прикормили их соседки-то наши!

Их объятия прервал настойчивый сигнал клаксона – Ваха настойчиво приглашал пару проследовать в кабину.

– Вах, какой женшына! – поцокал он языком, когда старушка забралась на сиденье. – Настоящий русский бабушка!

– Да, это моя Танюша! – старик улыбнулся и расслабленно откинулся на спинку. – Давай уже, Ваха, поехали! Нас ждут…

Таджик нажал на педаль, грузовик осторожно сдвинулся с места.

– Ну всё, теперь-то они уже нам не помеха!

– Нэ думаю, атэц! – невесело покряхтел Ваха и тут же в крышу кабины врезались острые как бритва когти и заскрежетали по металлу.

– Только этого ещё не хватало! – старик глянул в зеркало – с крыши здания на отъезжавшую машину спрыгивали начинавшие оперяться существа…

Степан уже немного пообвыкся в новой для него обстановке. Ещё минуты две назад он заметил странность. В конце этого своеобразного тоннеля мерцал свет. Он не был суеверным или религиозным, но был уверен в том, что он всё ещё жив и ни на какой другой свет его не собирались приглашать. Поэтому он просто приподнял телефон и, светя им перед собой, двинулся к источнику света. Вокруг были слышны крики и шум, напоминавший драку или бой животных друг с другом. Внезапно эти шумы прекратились, и некий голос в голове сказал ему: «Стёпа, тебя поджидает угроза – возьми вот этот нож и постарайся её избежать!» – перед ним тут же в воздухе материализовался стол о четырёх ножках, на котором лежала, слегка поблёскивая серебристыми бликами, «Вишня». Конечно, для Степана это был обычный нож с красивой рукояткой, однако для любого хорошего разведчика это был бы больше чем «просто нож»…

Парень взял оружие с появившегося из ниоткуда стола. Стол сразу же исчез обратно – в никуда. Однако впереди появились два новых персонажа – они появились из-за угла и сейчас хищно оскалились, заметив Степана. В руках у них было нечто напоминавшее оружие, а сами они выглядели ужасающе – длинные тонкие лапы с когтями и шишковатыми наростами, небольшие тела с бородавками и вытянутые головы, напоминавшие страусиное яйцо. Оба этих существа замерли. Однако Степан не растерялся и бросился на них с ножом. Существа удивлённо переглянулись и отступили в сторону, словно издеваясь над парнем. Они явно считали себя сильнее и проворнее. Степан рассердился не на шутку и бросился к тому, что был немного побольше. Взмах руки, в которой был зажат нож, и сильная боль в районе плеча.

Существа стали растворяться. Сквозь поблекшую пелену Степан успел заметить, что он снова переместился в помещение банка. А рядом с ним стоит задумчиво хмурясь какой-то мужчина в чёрных брюках и жилетке.

Генка понял, что его затея провалилась и поспешил убраться отсюда по следам Антона. Сейчас он чувствовал, что где-то внутри этого здания есть Питомец, и этот Питомец был не один – вокруг были люди. Сейчас основной целью Генки стал поиск этого существа.

Лифт открылся почти сразу же, Генка заскочил внутрь и вобрал своими новыми ноздрями воздух, который был внутри кабины. Пахло помётом лабораторных крыс, нашатырём и лежалой шаурмой.

Последний запах заставил Генкины глаза прослезиться, и он зашёлся от надсадного чиха, который прошёл как только дверь открылась, и он вошёл в помещение.

У стеклянного куба столпилось несколько людей. Среди них был один со странной причёской, которого здесь все слушались – как в своё время его – Генку. Или не совсем его. В общем, в памяти вырисовался момент, когда ему поклонялись многие.