Сергей Афанасьев - Малыш [СИ]

Она лежала неподвижно, но он уже понял — русалка проснулась.

Возможно, я погибну именно от ее руки? — почему-то с сожалением подумалось ему. На всякий случай он решил близко к ней не приближаться — раз русалка имитирует сон, значит она свое окружение воспринимает как враждебное.

— Как себя чувствуете? — спросил он на интерлинке, больше стараясь голосовыми звуками обозначить свое присутствие.

Ее огромные глаза распахнулись на четверть. Сергей замер — ее боевые возможности ему ведь были совершенно неизвестны.

— Я — Сергей, — снова сказал он, глядя в узкие щели глаз русалки и стараясь улыбаться. — А вас как зовут?

— Это ты меня бинтовал? — неожиданно услышал он низкий грудной голос. Вздрогнул — откуда ей знаком Интерлинк?

— Вам это было необходимо, — только и сказал он. — Иначе бы истекли кровью.

Русалка прикрыла свои большие глаза, замерла, учащенно дыша — судя по ее вздымающейся груди.

— Зачем? — снова услышал он низкий голос.

Сергей собрался было ответить, но русалка вдруг закашлялась, не в силах остановиться, забилась в конвульсиях. Он решительно бросился к девушке, перевернул ее большое тело на бок — чтобы она случайно не захлебнулась. Какое-то время русалку выворачивало на изнанку, сгибая судорогой ее тело. Потом — отпустило. Сергей помог ей лечь обратно — на спину. Прикрыл одеялом.

— Вам надо бульон попить, — сказал он. — Нашел уху в ваших запасах.

Русалка снова посмотрела на него глазами размером с лебединое яйцо. Хорошо читалось желание скрыть все свои страдания, не показывать виду.

— Давай, — сказала она.

Сергей принес полную кружку. Приподнял спину и голову русалки. Приложил кружку ко рту.

Она пила, напрягаясь, через силу, кашляя, с позывами к рвоте, которую она с трудом сдерживала. Было ясно — она знала, что ей сейчас нужно. Это — воин, промелькнуло у него в голове, и поступки у нее все — воинские.

— Принеси флягу, — с трудом произнесла она, — отрываясь от кружки.

— Какую?

— Синюю. На столе, — выдавила она, устало закрывая глаза.

Сергей принес. Постоял перед русалкой. Кашлянул. Она приоткрыла глаза.

— Открой, я глотну.

Сергей послушно отвинтил крышку. Предварительно понюхал — какая-то настойка на водорослях. Приложил горлышко ко рту русалки, стал наклонять. Она сделала пару глотков и мотнула головой — достаточно.

— Теперь вам надо уснуть, — сказал он, опуская голову русалки на подушку, и закрывая флягу. — Я вас буду лечить.

— Как? — хрипло выдавила она.

— Как умею, — пробурчал он. — Расслабьтесь.

Он по привычке закрыл глаза, сосредоточился, не убирая рук с ее тела и пытаясь проникнуть внутрь и подробнее разузнать о повреждениях.

И ее тело послушно откликнулось ему…

Он устало убрал свои руки с ее тела. Ну вот, подумал Сергей, теперь пусть ее защитные силы занимаются своим делом, она — спит, а мне надо подумать и о себе и о ней, приготовить еду — должны же быть у нее какие-то запасы кроме старой ухи. Еще раньше, в разных лучах, он пытался изучить пещеру, но камень оказался достаточно толстым для рентгена, а в инфракрасных он смог разглядеть только какие-то сполохи, с явными следами электроники и еще чего-то непонятного.

Сергей вернулся на «кухню» — помещение, где он нашел уху. Вот только здесь не было ни очага, ни печки. Спокойно, уже никуда не торопясь, пошарил по нишам и задворкам. Нашел сырую рыбину в глубокой холодной яме, прикрытой большой чешуйчатой кожей, нашел соль, неизвестные пряности, которые он, впрочем, побоялся брать — кто знает, для чего они могут предназначаться. Вздохнул, острым загнутым ножом содрал с рыбины кожу, вырезал позвоночник с костями. Потом нарезал найденным здесь же тесаком на ломтики толщиной сантиметра два. Потом эти ломтики нарезал на прямоугольники размером два на сантиметр. Налил в небольшую плошку бульон из ухи. Дополнительно посолил. Размещал. После чего пальцами брал кусочки сырой рыбы, тщательно макал их в плошке и ел — по примеру корейцев или японцев, хотя у них там фигурировал соевый соус.

Легкий назойливый звук оторвал его от трапезы. Сергей быстро и бесшумно заглянул в спальню — русалка спала. Звук раздался снова — явно из прихожей. Захватив тесак, Сергей осторожно откинул полог, выглядывая наружу На входе, в морской воде беспорядочно кружились длинные серые тени. Вот одна из них вдруг высунулась из воды и ткнулась мордой в находящийся на берегу ряд из разноцветных пластинок — в желтый квадрат — отвратительно скаля пасть. Снова раздался неприятный звук. Что-то хочет сообщить, подумал Сергей. Но что? Или может наоборот, требует дани?

Что делать в данной ситуации он не знал. А будить русалку не хотелось — третьим зрением он явно видел, что со сном она энергично идет на поправку. Сергей вернулся на кухню, не обращая внимания на редкие звонки, закончил свой обед, запил ухой. Остатки рыбы засыпал солью. Вернулся в спальню. Окончательно усталый, кое-как приготовил на диванчике спальное место. Упал.

А где-то в этом мире — Элора, промелькнуло в голове. Интересно, как она, что сейчас делает? Наверняка ведь ей нужна помощь, в этом-то мире. Надо бы побыстрее найти ее, подумал он и тут же уснул, мгновенно провалившись в океанскую бездну.

Падение в небытие при переносе и тошнота резко сменились ощущением, что он оказался глубоко под водой — так сдавило голову, уши и грудную клетку. По инерции, еще не осознавая, сделал глубокий вдох, и вода с шумом устремилась в легкие. Задыхаясь и кашляя, Сергей отчаянно забарахтался, пытаясь всплыть, и разумом спокойно понимая, что уже не успеет — и глубоко, и вода уже внутри. В глазах сначала все покраснело, потом помутнело, вода спокойно втекла в расслабленные легкие, на душе стало как-то тепло и уютно, и он потерял сознание. Очнулся, с трудом вспоминая что же с ним произошло. Он лежал лицом вниз, уткнувшись в песок. Открыл один глаз. Некоторое время тупо смотрел. В затуманенный мозг с трудом проникали мысли. Что-то в мире было не так, но что — он обдумать не мог — мысли не шевелились. Ломота в теле давила, напрягать мышцы совершенно не хотелось, и он просто лежал без движения, смотрел на то немногое, что мог еще видеть, своими вяло текущими мыслями стараясь осознать — что же тут неправильно, что же его насторожило? Вроде все нормально — камни, песок, трава… Вот-вот, трава какая-то странная, тонкая и ветвистая, уж очень подозрительно колышется. Да и свет тоже какой-то странный. И тут ему в лицо ткнулась рыбка. Маленькая, серебристая. В этой среде она чувствовала себя замечательно и любопытство одолевало ее.