Дмитрий Емец - В когтях каменного века

– Во вляпались-то, и в зоопарк не нужно ходить, – сказал Вася, размышляя, как будет смешно, если он попадет в желудок к этому вымершему пещерному чудовищу. – А интересно, он жрет людей или просто убивает?

И, пытаясь объяснить вопрос Агаму, он показал рукой вначале на свой рот, а потом на медведя.

– Что он спрашивает? – спросил Агам у Росы.

– Мальчик-колдун говорит, что хочет съесть медведя, – решила девочка.

– Как ты думаешь, он и в самом деле сможет это сделать?

– Колдуны все могут, – убежденно ответила она. – У них растягиваются животы, как бурдюки из оленьих желудков.

– Тогда пускай мальчик-колдун съест медведя, – согласился Агам. – Мы тогда сможем выбраться из пещеры, пока не рассвело, и Уа-Аях со своими воинами не схватит нас.

И он показал рукой вначале на Васю, а потом на зверя, делая при этом жующие движения губами. Он предлагал ему съесть животное, но тот решил, что Агам объясняет, что, если кого-то из троих медведь и захочет сожрать, так только его, потому что он самый толстый.

А так как медведь в эту минуту поднялся и, приблизившись на десяток шагов к пещере, встал на задние лапы, уставившись прямо на него, Вася поспешно отпрыгнул в глубь пещеры.

– Роса была не права. Мальчик-колдун не может съесть медведя, – грустно признал Агам. – Он боится его, как и мы.

Костер почти погас, и только несколько сучьев тлели еле-еле. Зверь подбирался к пещере все ближе. Дикие животные при столкновении с чем-то необычным всегда осторожны, так и хозяин пещеры пока еще не решил, нападать ему на людей или нет. Он и раньше встречал их у реки и однажды даже погнался за ними, но люди убежали, а медведь так и не понял, являются ли эти существа его добычей или нет.

Но сейчас он чувствовал, что люди меньше и слабее его и справиться с ними будет не так сложно. Никакой особой необходимости возвращаться в пещеру у медведя не было, он делал это скорее из любопытства, потому что, когда вышел из леса на равнину, его чуткий нос почуял со стороны своих владений человеческие запахи и дым.

Видя, что зверь пока в нерешительности, но если он нападет, то его уже не остановить, Агам понял, что им придется первыми напасть на медведя и постараться испугать его. Он схватил тлеющий сук, а второй сунул Васе, потом, громко крича и размахивая разгоревшимся суком, побежал навстречу медведю.

Когда-то его отец Яргле рассказывал, что хищники привыкли нападать, когда добыча убегает от них, но если бежать им навстречу, делая вид, что ты сам нападаешь, то не очень уверенный в себе зверь не станет рисковать и поспешит убраться восвояси.

Но этот медведь не привык кого-то бояться, и в лесу не было животного, способного напугать его. Последние десять или пятнадцать весен он был единственным хозяином этих мест, и даже саблезубый тигр уступал ему тропу. Поэтому зверь просто стоял и смотрел, как человек бежит к нему, размахивая пылающим суком.

Но чем ближе подступал мальчишка, тем беспокойнее становилось медведю, и он не сводил глаз с горящей палки. Когда-то, еще медвежонком, в засуху он попал в лесной пожар, и ему опалило задние лапы. Тогда он еле-еле сумел скрыться в обмелевшей реке, и даже сейчас, когда видел огонь, то испытывал ужас.

И зверь стал пятиться от пылающего сука по склону горы, а Агам продолжал приближаться к нему.

– Агам не боится медведя! – кричал мальчик. – Агам может убить десяток медведей! Если медведь не уберется, Агам опалит ему нос!

На самом деле, конечно, ему было страшно, и этими угрозами он укреплял в себе уверенность. Но случилось непредвиденное: когда медведь уже решил убраться и с ревом повернулся, мальчик вдруг зацепился ногой за корень на склоне горы и, чтобы не скатиться вниз и не разбиться, вынужден был бросить факел и ухватиться руками за край склона. Сук мерцающей красной точкой полетел в пропасть и с шипением погас, упав в ручей.

Когда Агам подтянулся и выбрался на склон, он увидел медведя совсем рядом, всего в трех или четырех локтях. Подросток замер неподвижно, зная, что, если он сейчас побежит, тот убьет его. Зверь медленно приближался, и бедняга подумал: «Конец Агаму! У Агама в руке нет даже копья, чтобы умереть, как мужчине».

Но внезапно что-то прокатилось между медведем и мальчиком. Потом послышался оглушительный треск, и во все стороны полетели разноцветные искры. Это Вася, видя, что у Агама дела обстоят неважно, догадался бросить петарду. Следом за первой он запалил вторую, и на склоне горы возник самый настоящий салют с яркими вспышками и искрами.

Испуганный медведь, никогда не сталкивавшийся ни с чем подобным, поспешил убраться восвояси и стал быстро спускаться вниз по склону, то и дело оборачиваясь и рыча. Можно было понять его ужас – животные всегда с опаской относятся ко всему незнакомому.

Даже Агам и Роса, уже слышавшие раньше взрывы петард, были вновь поражены и закрыли уши руками.

– Как хорошо, что мы встретили мальчика-колдуна! – воскликнула девочка. – Хоть он и не смог съесть медведя, но прогнал его с помощью грохочущих камней.

Внезапно гора над ними загудела, и вниз полетели камни. Очевидно, взрывы петард вызвали обвал, и ребята поспешили укрыться в пещере. Вниз скатились крупные валуны и с плеском упали в ручей. Если бы медведь не убежал, его бы расплющило одним из этих камней. Довольно скоро обвал прекратился, он не был сильным и не завалил вход в пещеру, чего так боялся Агам.

Начинало светать. Сквозь утренний туман было видно, как Тот, Кто Зажигает Солнце, который, по вере Камышовых Котов, всю ночь собирал дрова, теперь стал подбрасывать их в костер.

– Нужно идти! – сказал Агам. – Уа-Аях мог слышать обвал. Тогда он скоро будет здесь.

И пещерный мальчик стал спускаться вниз по склону. Роса и Вася следовали за ним. Камни преградили путь ручью, и теперь вода спешила найти себе новое русло. «Возможно, пройдет десять тысяч лет, и на этом месте возникнет быстрая горная река, – подумал Вася, – а возможно, ничего не будет, если кора земли сместится».

На равнине, по которой они шли к реке, было множество камней разного размера: от небольших до огромных осколков скал. Вася удивился, кто их сюда принес, и приятель жестами объяснил ему, что это сделала гигантская гора льда, которая, по рассказам Рынны и Яргле, прошла здесь не так много весен назад и теперь возвращалась.

Агам собирался добраться до реки и, пока Тот, Кто Зажигает Костер Солнца, еще не развел большое пламя и сохраняется утренний влажный туман, построить новый плот, чтобы уплыть как можно дальше по течению реки.

Из того места, где они сейчас находились, можно было выбраться только через реку, так как по обеим ее сторонам тянулся труднопроходимый массив гор из ракушечника, оставшийся здесь с той далекой поры, когда три миллиона лет назад эта равнина была дном океана.