Алексей Евтушенко - Бег петуха

– Н-да, – сказал я. – По-моему, родная, гнать нужно тебе его в три шеи, пока серьёзных неприятностей не нажила.

– Не могу, – с какой-то глухой и безысходной тоской выдохнула Ирка. – В том-то и дело, что не могу. Он меня, наверное, загипнотизировал.

– Как? – заинтересовался Пашка.

– Взгляд у него такой, знаешь… прозрачный-прозрачный. Втягивающий взгляд. И зрачки… – Ирина задрожала крупной дрожью. – Зрачки на свет не реагируют!

– Объясни, – спокойно попросил Пашка.

– Ну, ты же врач, должен знать, что зрачки у человека на свету сужаются, а в темноте наоборот. Так?

– Так.

– А у него не так! Всегда сужены.

– Интере-есно.

– А в зеркале он отражается? Тень отбрасывает? – не удержался я.

– Дурак… – Ирка всхлипнула и полезла за носовым платком.

– Извини.

Я закурил. Ирка сидела перед нами такая же красивая, как и всегда и совсем-совсем несчастная. Сердце моё сжалось, словно резиновый мячик в руке ребёнка.

– Так, – в очередной раз подытожил Пашка. – Что ещё из физиологии?

– Он… он, кажется, не чувствует боли.

– М-м?

– Да, я замечала. Понимаешь, у него какая-то странная координация движений. Не то чтобы плохая… а как будто препятствие на пути он замечает в последний момент.

– Ещё бы, – пробормотал я, – столько коньяка ежедневно выдувать…

– И что? – спросил Паша.

– Поэтому он частенько ударяется о различные предметы. О стол, там, или стул…

– Уличный фонарь, – подсказал я.

Ирка свирепо покосилась в мою сторону и продолжала:

– Иногда довольно сильно ударяется. Так вот, я ни разу не слышала, чтобы он при этом чертыхнулся или зашипел от боли, или хотя бы потёр то место, которым ударился. Ни разу. И синяки не остаются! Однажды он ошпарился очень горячим чаем. Кипятком практически. И – ничего! Даже кожа на руке почти не покраснела.

– Хм-м… – Пашка яростно потёр хорошо выбритый подбородок. – Ладно. Такое тоже встречается. Ещё?

– Ещё он не спит.

– Совсем?

– По-моему, совсем. Когда я ночью просыпаюсь, что вижу, что он лежит рядом с открытыми глазами.

– Некоторые люди спят с открытыми глазами, – сказал Пашка.

– Я знаю. Но он именно не спит. Я спрашивала. Он говорит, что спать ему не хочется.

– И такое случается, – вздохнул Пашка, – Скажи, а он… твой этот Игорь… он хороший любовник? Я имею ввиду каков он в постели? Спрашиваю как врач.

– Великолепный, – не смутившись ни на йоту, выпалила Ирина. – Неутомимый. Только… только он никогда не кончает. То есть, как это будет по научному… а! Не испытывает оргазма, вот.

– Ну, оргазм-то он может испытывать и без эякуляции. То есть, без семяизвержения, – задумчиво проговорил Пашка. – Но вообще-то…

– Ирка, – спросил я, чтобы уйти от неприятной для меня темы, – что он читает?

– Он совсем не читает. Даже газеты. Иногда смотрит телевизор. Спортивные соревнования в основном.

– То есть, в интеллектуальном смысле он что, совсем никакой?

– Да я бы не сказала… но он, понимаешь, как-то обходит эти темы… Ох, мальчики, перестаньте вы меня мучить!

– Хорошо, – сказал Пашка. – Подведём итог. Всё, что ты тут нам рассказала, крайне интересно с медицинской и вообще научной точки зрения. Подобные свойства организма встречаются у некоторых людей. Редко, но встречаются. А вот то, что они, свойства эти, сконцентрировались в одном человеке… Это, знаете ли, действительно феноменально! Знаешь что, Иринка, неплохо было бы познакомиться нам с твоим Игорем.

– Да я уже об этом думала. Но он совсем не может или не хочет ходить в гости.

– Подумаешь, беда, – ухмыльнулся я. – Пригласи нас к себе. У тебя, насколько я помню, на следующей неделе день рождения? Вот и пригласи. Меня и Пашку.

– Правильно! – лицо Ирины посветлело. – Ой, мальчики, приходите в следующую субботу часикам к пяти, ладно?

– Ещё бы не ладно, – мрачно согласился Пашке. – И не сомневайся. Обязательно придём.

…………………………………………………

… Мальчики пришли вовремя, а я, как это ни удивительно, успела всё приготовить.

Накануне я сообщила Игорю, что у меня день рождения. И будут гости. Он – странное дело – не возражал.

Вообще за последние три-четыре дня поведение Игоря сильно изменилось. Он уже не выходил из дома и не просиживал часами в ресторане «У Федора». И раньше не очень-то разговорчивый, он стал ещё молчаливей. При этом его обуяла какая-то лихорадочная хозяйственная деятельность. Починил кресло в комнате и шкаф на кухне. Поменял все прокладки во всех кранах, после чего те (о, чудо!) перестали течь и в прямом смысле слова капать на мозги. Повесил на стену книжные полки, которые до этого громоздились у меня на полу. Привинтил к дверям ручки, смазал дверные петли, сделал ещё что-то по мелочи…

Мужчина и должен всем этим заниматься, и я была, конечно, рада, но все равно ждала. Как избавления ждала субботы, когда все, как мне казалось, встанет на свои места и благополучно разрешится.

Оно и разрешилось.

Мне исполнялось двадцать пять.

Рано утром, когда я собиралась на рынок за продуктами, Игорь подошёл ко мне со своим роскошным «дипломатом» в руке и совершенно обыденным и даже каким-то скучным голосом сказал:

– Ирина, у тебя сегодня день рождения, и я тебя поздравляю. Прими, пожалуйста, подарок.

И он протянул мне «дипломат».

Я прекрасно была осведомлена о том, что лежало внутри, и поэтому в первое мгновение отпрянула.

– Возьми и открой, – сказал Игорь.

Пришлось открыть. И разыграть изумление пополам с восхищением. Вернее, изумление-то почти и не пришлось разыгрывать, – я и в самом деле была изумлена, если не сказать больше. Всё-таки двести пятьдесят с лишним тысяч долларов – это, девушки, двести пятьдесят тысяч с лишним долларов. Сумма.

– Игорь, – сказала я, – ты с ума сошёл. Откуда это?

– Неважно. Я хочу подарить их тебе. Мне не нужно.

– Я… я не могу принять такого подарка, – жалко пролепетала я (дура!).

– Как хочешь, – он повернул голову и равнодушно посмотрел в окно. – Пусть просто тогда стоит здесь, у тебя.

В голосе его – или мне показалось? – прозвучала едва заметная печаль.

Я пожала плечами, сунула «дипломат» в шкаф и помчалась на рынок.

День пролетел в хлопотливой суете (терпеть её ненавижу!), а в самом начале шестого пришли мальчики.

Поначалу всё шло нормально. Я познакомила их с Игорем, и мы сели за стол.

Тосты за именинницу, закуска – я уж постаралась! – то да сё, обычный, ничего не значащий застольный трёп…

Игорь почти ничем не отличался от образцового хозяина. Он вовремя наполнял рюмки и бокалы, уносил грязные и приносил чистые тарелки, следил за переменой блюд.

Он даже пытался улыбаться.

По мере выпитого мальчики старались расшевелить Игоря. Там вопросик зададут, здесь, вроде как, за советом обратятся, разговаривая друг с другом или со мной – всё напрасно. Он отвечал короткими общими фразами типа: «может быть», «не знаю», «да», «нет», «возможно, не уверен», «скорее всего» и т. п.