Алексей Евтушенко - Ночной тариф

Прошло шесть лет. Остались в туманном прошлом два магазина импортной сантехники. Теперь Дмитрий Владимирович Меньшов владел громадной финансовой империей, занимающейся нефтью и алюминием, электроникой и транспортом, издательским делом и строительством. По оценке независимых экспертов, его личное состояние приближалось к одиннадцати миллиардам долларов, он был вхож в самые серьезные кабинеты власти и всерьез начинал задумываться над тем, чтобы занять один из них самому.

…Этим теплым весенним утром ему неожиданно захотелось прогуляться по Москве пешком. Одному, без назойливых телохранителей рядом (пусть едут-идут в отдалении – так, чтобы он их не видел). Пройтись независимо и свободно по бульварному кольцу, поглазеть на встречных девушек, выпить, как встарь, пивка в каком-нибудь простеньком кафе, посидеть на скамейке с газеткой в руках… Черт возьми, зачем, в конце концов, человеку такое количество денег, если он не может позволить себе самых простых и естественных вещей?

Решено – сделано. И к черту кафе! Пиво хорошо пить и прямо из горлышка, сидя на скамеечке под солнышком… Ах, хорошо! И не пора ли тебе, Дмитрий Владимирович, жениться? Все есть, только семьи не хватает. Выбрать, не торопясь, достойную невесту, завести наследника…

…Незнакомец возник у скамейки словно из ниоткуда. Был он длинным и тощим, одет в поношенный плащ болотного цвета, на ногах – рыжеватые туфли, давно не знающие щетки и обувного крема. Не спрашивая разрешения, он уселся на ту же скамью, где наслаждался свободой Дмитрий Владимирович, и спросил: – Господин Меньшов, если не ошибаюсь? Дмитрий Владимирович неприязненно покосился на изрядно небритое, худое и темное лицо и отвернулся.

И здесь нет покоя, подумал он, принесли же его черти…

– Именно так, – усмехнулся незнакомец. – Именно так, Дмитрий Владимирович. Я послан сказать вам, что кредит закончился и пора платить по счетам. Извольте вернуть телефон.

И он протянул к Меньшову узкую грязноватую ладонь.

– Какой телефон? – возмутился было Дмитрий Владимирович. – Да кто вы такой…

Но он уже понял, о каком телефоне говорит незнакомец, и с невыразимым ужасом почувствовал, как смертный холод поднимается по его ногам прямо к сердцу.

– Подождите, – просипел он и попытался встать и позвать невесть куда подевавшуюся охрану. – Подождите, какая плата? Я платил…

– Нет, – жестко усмехнулся тощий и небритый незнакомец. – Вы не платили. Просто вам был предоставлен кредит. И теперь он, как и было уже сказано, исчерпан. Платить же придется, увы, прямо сейчас. Минута разговора – пять дней жизни. Это дневной тариф. Ночью, как было условлено, дешевле. У нас все честно.

– Но… как же… я же разговаривал… в числе прочих… с покойным другом… он не мог меня не предупредить…

– А кто вам сказал, что это был ваш покойный друг? – Голос… невозможно… – Любой голос легко сымитировать. Впрочем, дело не в этом. Вы ведь добились за эти годы всего, к чему стремились, верно? – Да, но я не…

– Конечно, не знал, – забирая сотовый телефон из кармана обмякшего на скамейке глубокого старика, сказал незнакомец в видавшем виды плаще. – Но можно было бы и догадаться, что находка опасна. Некоторые, во всяком случае, догадываются.

Не торопясь, он спустился вниз по бульвару до ближайшей не занятой скамейки, сел на нее, с независимым видом огляделся, выкурил сигаретку, поднялся, свернул к тротуару, пересек улицу и скрылся в ближайшей подворотне.

А рядом с только что покинутой им скамейкой остался лежать на земле маленький черный сотовый телефон.