Владимир Свержин - Крестовый поход восвояси

– Вернее, хозяева, – в тон мне ответил напарник, глядя на полтора десятка приближающихся бородачей в белых одеяниях, подпоясанных красными кушаками с красными же остроконечными колпаками на головах. – Ансельм, держи суму! – Переметная сума, туго набитая золотом, отлетела в сторону, и в руках Лиса очутился его неизменный лук. – Ну шо, смертнички, покувыркаемся!

Пять стрел одна за другой покинули колчан Венедина, и пять стражей отары рухнули в траву, не добежав до нас.

Между тем бесчисленное овечье море, очевидно, вдоволь напившись, двинулось дальше, равнодушно обтекая невесть откуда взявшихся чужаков. Слуги Алаэддина были уже совсем близко. За спинами у них болтались колчаны, но они даже не предпринимали попытки послать стрелы в нашу сторону, на поясах висели сабли, но, похоже, и о них они забыли.

– Капитан, мне кажется, нас хотят взять живьем. – Лис отбросил свое излюбленное оружие и схватился за висевший на поясе кинжал фон Зальца. – Ну, это мы еще посмотрим!

Многосотенное блеющее море текло вокруг нас, и мы перемешались в нем подобно лодкам на пенистых волнах. Противники, вынужденные маневрировать среди этих ходячих клубков, не могли реализовать численного превосходства, и потому приближались к нам поодиночке, норовя схватить и удержать до подхода подкрепления. Лис крушил подступавших к нему исмаилитов, раздавая им мощные хуки, свинги и апперкоты, даже не прибегая к клинку кинжала и используя его в качестве кастета.

Мало кто из встреченных нами людей мог устоять против его пудовых кулаков, вылетающих, кажется, со всех сторон со скоростью курьерского поезда. Я тоже кое-что умел. И хотя обилие этих идиотских блеющих тварей не давало возможности размахнуться полутораручным мечом, но зато у меня появился редкий шанс выяснить, действительно ли здешняя медицина достигла впечатляющих результатов в деле ремонта поломанных и вывихнутых конечностей. Каждую хватавшую меня руку ожидала эта печальная участь. За нашими спинами, замерев в оцепенении, словно оголенный провод под дождем, искрил Ансельм, в общем, веселье шло обычным чередом.

– Лис! – крикнул я, фиксируя очередное запястье и поворачиваясь на месте. – Они меня утомили, окаменяй их к чертовой матери}

– Не могу, Капитан, – кулак Лиса кистенем врезался в очередную переносицу, – у меня эта хрень в сапоге.

– Остановитесь! – послышался сбоку от нас властный голос, и схватка прекратилась, словно по хлопушке режиссера. Мы с удивлением вытаращились на стоявшего поодаль чабана, безапелляционно скомандовавшего прекратить бой. – Я Алаэддин!

Стражники, во всяком случае, те, кто еще сохранил возможность двигаться без посторонней помощи, отпрянули и замерли, влюбленными взглядами впиваясь в знатного овцевода.

– Ну да, – не преминул бросить Лис. явно огорченный вероломным отступлением противника. – А я тогда твой дядя из Магриба.

– У меня нет дяди в Магрибе. – Повелитель Долины Демонов удивленно воззрился на моего друга, который при всей универсальности своей внешности с большой натяжкой мог претендовать на роль магрибинца. Конечно, друзские одеяния придавали нам некий восточный колорит, но принять неведомых гостей за коренных левантинцев можно было лишь в кромешной тьме.

Я глядел на человека в бурке и никак не мог смириться с мыслью, что он и есть тот самый ужасающий монстр, которому опасливо предпочитают платить дань владыки Востока и Запада. Невольно мне вспомнился случай, о котором много говорили в Европе и, уж конечно же, в местах, где он произошел.

Не так давно в славном Хорезме, еще державшем тогда под пятой окрестные страны и народы, некий посол исмаилитов пировал с шахским визирем, не знаю уж, по какому поводу. Когда после обильных возлияний посла вдруг потянуло на откровенность, он заявил, что в ближнем окружении гостеприимного хозяина пять человек являются чистейшей воды ассасинами. Любопытствующий визирь поклялся, что не тронет слуг Старца Горы, если те откроются ему. Посол отдал приказ, и пятеро молодых людей, среди которых были конюх, телохранитель и виночерпий визиря, немедля выступили из собравшихся перед дворцом слуг. Визирь сдержал свое слово, но слух о том дошел до самого Хорезм-шаха, и он велел бросить всех пятерых живьем в огонь. Ассасины умирали с улыбкой на лицах, прославляя своего повелителя. А шах… очень скоро был вынужден отослать их кровожадному вождю скромную компенсацию. Десять тысяч золотых монет. За каждого убитого. Впрочем, это не сильно продлило его дни – спустя несколько месяцев гордый азиатский владыка погиб во время охоты, укушенный коброй в своем шатре.

И вот этот человек, лет тридцати пяти от силы, с внешностью невыразительной и тусклой, этот чабан и есть пресловутый Старец Горы? Я не мог в это поверить, но, похоже, у стражников сей факт не вызывал ни малейшего сомнения.

– Итак, мой дорогой дядя из Магриба, и вы, незнакомцы, что же вы хотите? Что ищете в моих владениях?

– Монсеньор, – справившись с первоначальным замешательством, начал я, – мы проникли в вашу благословенную долину, вовсе не ища случая причинить вам или кому-либо из ваших приближенных вреда. Суровая необходимость вынудила нас решиться на этот шаг.

– В это я верю, – кивнул Алаэддин. – Неверные собаки редко по своей воле попадают в Вади-аль-Джан. Так что же привело вас сюда?

– Мой друг, – я указал на Лиса, – ищет свою сестру, похищенную из отчего дома несколько месяцев назад. Все это время мы шли по следу похитителей и теперь, монсеньор, нам горько тревожить вас по столь незначительному поводу, но следы привели в ваши владения. Вчера девочка прибыла сюда, во всяком случае, так нам об этом известно.

– И что, она действительно так хороша собой, – внимательно глядя на гостей, произнес Старец Горы, – что вы, два воина и мальчишка, прикидывающийся магом, решились идти за ней сюда?

– Она сестра моего побратима и, – я указал на Ансельма, – невеста этого юноши.

– «Что ты несешь?!» – услышал я на канале связи возмущенный окрик Лиса. – «Какая сестра? Какая невеста?»

– «Отстань! Я объясняю начальству ситуацию максимально доступным для него способом».

Услышав мои слова, Алаэддин молча хмыкнул, и я, ободренный этим молчанием, продолжил:

– Мы готовы дать за девушку большой выкуп…

– И ваши жизни, и ваше золото, – прервал мою речь невзрачный чабан, надменно опираясь на посох, – сейчас целиком принадлежат мне. Стоит поднять руку, и вы тут же погибнете…

– «Ну, у нас на этот случай тоже кое-что имеется», – злорадно заверил меня Лис. – «Стоит мне поднять руку, и у этого животновода рука не поднимется махнуть на нас рукою».