Владимир Свержин - Крестовый поход восвояси

– Воледар Ингварович? – ошарашено глядя на меня, спросил он. – Вы ли это?

Я галантно поклонился богатырю в алом плаще и богатом доспехе с золотой гривной на груди. Поклонился не столько из вежливости, сколько лихорадочно соображая, что ответить старому знакомцу.

– К вашим услугам.

– Дык ведь… вас же казнили. У Калки. Я ж воочию… – Он протянул ко мне руки, чтобы убедиться, что я ему не грежусь.

– Эх, – вздохнул я безысходно, – было дело, казнили.

– Да как же ж… такое быть-то может?

– А вот может. Город здесь такой, постоянно кто-нибудь оживает.

– «Капитан», – услышал я. – «Послушай боевого товарища. Валить тебе оттуда надо со скоростью необычайной. Свадьба побоку, я тебе, так и быть, дома налью. Иначе придется всей русской делегации объяснять технологию приживления голов. А не дай Бог, кто еще поэкспериментировать захочет! Так шо чмокни от меня Алену в щечку, пожелай успехов в боевой и политической подготовке и сваливай. Тем более что щас все напразднуются в зюзю, знать попрется в храм на церемонию, так что у камеры перехода ну максимум человек десять – двадцать останется. Другого такого случая до крестин со всеми звездинами и полумесяцинами может не представиться. Ну и, кроме того, народ скоро изрядно под градусом будет, так что, поди, потом пойми, приглючился им Черный дракон или действительно что-то такое по небу летало».

– Прости, дружище, – вздохнул я, – как-нибудь потом поговорим. Меня тут Лис Венедин ждет.

– Как, и он?.. – Удивление в глазах храброго витязя сменилось полной растерянностью.

– А как же, – бросил я, спеша уйти, пока он не пришел в себя.

Огромный четырехкрылый дракон, черной молнии подобный, пикировал на башню карезминов, стоявшую над могилой Синедриона. Клубы дыма стелились вокруг него, и пламя, исторгаемое из пасти, превращало в песок камни, из которых была сложена твердыня. Стражники, те немногие, оставленные, как видно, в наказание, караулить в день свадьбы, с душераздирающими криками выскакивали из разрушаемой крепости и, закрыв руками голову, падали лицом ниц, стараясь хотя бы этим спастись от вида леденящей душу твари. Кто-то из них попробовал вскочить в седло, но не тут-то было. Обезумевшие лошади, привязанные к коновязи, вырвав ее с корнем, неслись подальше, подальше, подальше от этого .

«Пора», – самому себе скомандовал я, давая шпоры Мавру и ведя в поводу Лисовского андалузца и легконогую лошадку Ансельма. Их пришлось довольно долго приучать к образу Черного дракона, прикармливая при этом всякими вкусностями.

– Эх, хороша была штука. – Лис похлопал стоявший у развалин башни летательный аппарат по плоскости крыла. – Жаль рушить, да что делать.

– Так может, оставите? – испытующе глядя на него, произнес Ансельм.

– Не время для аэропланов. Ну а если шо, все расчеты у тебя остались.

Ансельм кивнул, Венедин поднял руку, из пальца его сорвалась вполне всамделишная молния, и биплан вспыхнул ярким пламенем.

– Это как? – недоуменно спросил я, глядя на «о великого».

– А бес его знает, – тихо, так, чтобы не слышал Ансельм, пробормотал Лис. – Вот, подумал, оно и вышло. Может, я все время так мог?

– Учитель, – отводя завороженный взгляд от пламени, пожирающего ручные крылья, начал Ансельм, – а как же я? Вы же обещали сделать меня бакалавром!

– Роднуля! – Лис крепко обнял ученика и мягко толкнул его от себя. – Об чем речь? Если я сейчас спущусь с холма и начну втирать, что Ансельм Кордовец бакалавр магии, меня ж люди на смех поднимут. Зовись, уж так и быть, магистром. Ежели у кого вопросы возникнут, посылай сразу ко мне. А я уж так пошлю, вовек не дойдут.

– Но вы же исчезаете, – расстроено шмыгнул носом новоиспеченный магистр.

– Фигня делов, – махнул рукой Лис. – Раскрою тебе великий секрет: ежели где шо убудет, так куда-то оно обязательно прибудет. Так шо даст Бог, свидимся. А это, – «о великий» вытянул из-под камизы талисман с Черным драконом, – на, носи. На память.

– Учитель! – задыхаясь от волнения, прошептал Кордовец. – Да как же?..

– Носи-носи, заслужил, – хлопнул его по плечу мой напарник.

Молодой маг с замиранием сердца принял из его рук волшебное сокровище.

– Да, вот еще, – встрепенулся он, отрывая от талисмана зачарованный взгляд. – Сегодня ночью мне удалось расшифровать в трактате Зеедорфа еще нечто очень важное.

– Например?

– У императора Цинь Шихуанъ-ди была многотысячная армия неуязвимых терракотовых воинов. По уверению фон Зеедорфа, она и по сей день ожидает приказа властелина Черного дракона. И с этой армией хозяин талисмана по своему повелению может в единый миг перенестись в любое место, какое пожелает.

Лис обалдело посмотрел на нового повелителя Черного дракона.

– Ты хочешь сказать… В смысле, мы с самого начала могли сюда… – Он ткнул пальцем в темный зев пещеры. – Это правда?

– О да, конечно!

– Вальдар, пошли. Мы зажились в этом мире. – Он повернулся и, понурив плечи, зашагал к камере перехода. – От Калки!!!

– Ансельм, – позвал я будущего придворного мага иерусалимской королевы. – У меня к тебе две просьбы.

– Я готов. К вашим услугам, господин рыцарь.

– Благодарю. Запоминай, налет дракона на башню карезминов – прекрасный повод императору расторгнуть договор с Субедэем. Дракона последний раз видели у монголов, а Хорезм-шах нынче союзник Фридриха. Так что после этого вероломного нападения он может без зазрения совести прекратить поставки продовольствия в Орду.

– Но я не вхож к его величеству, – с сомнением в голосе начал Ансельм.

– Ерунда. Передай мои слова королеве Альенор. Она сама придумает, как довести их до императора. И вот еще что, – я тяжело вздохнул, – будь добр, дай знать графине Аделаиде Мекленбургской, что ты нагнал нас в Иерусалиме и испепелил своими молниями.

– Но для чего?

– Для чего? – повторил я, пожимая плечами. – Да как тебе сказать, нам уже все равно, а женщине будет приятно.

– …Ну, в общем, сидим мы в ямс, сверху решетка, дерьма по уши, вонь, крысы, и тут припирается этот крендель хренов с самострелом…

Сергей Лисиченко, все еще в облачении доблестного Лиса Венедина – рыцаря и мага, – восседал за раскладным пиршественным столом, на котором красовался весь малый джентльменский набор наскоро собранного друзьями фуршета.

– Да вы пейте. – Мой напарник заботливо подхватил стоящую перед ним бутыль из-под шампанского, наполненную, как я знал, совершенно иным содержимым. Напиток этот, бывший предметом Лисовской гордости, именовался «Лисовым напием» и поражал употреблявшего его на месте не хуже венедских стрел. – Пейте, пейте, щас я колбаски дорежу.