Александр Борискин - Прорвёмся!

Также мне необходимо окончить курсы брокеров на местной фондовой бирже и получить лицензию, разрешающую работу с ценными бумагами клиентов. Курсы начинают работу с третьего июля, а сдача экзаменов – в октябре.

Ещё в прошлой жизни, будучи Вадимом Алексеевичем, у меня имелся загранпаспорт со сроком действия до 2000 года, который сохранился в захоронке на даче. В нём и виза в Германию имелась со сроком действия до февраля 1998 года. Надо подумать, как их можно с пользой использовать."

Давно Вадиму Алексеевичу не давала покоя мечта приобрести жильё за границей. Хотел сделать это ещё в прошлом году. Даже вёл переговоры с риэлтерским агентством в Германии на этот счёт. Тем более европейские страны начали объединяться в Евросоюз с единой валютой и правом перемещения между странами без виз. Приобретя жильё в одной из стран Евросоюза, даже не имея второго гражданства, можно получить долгосрочную визу и без проблем ездить в Европу. И теперь Виктор тщательно обдумывал варианты претворения этой мечты в реальность.

"Кстати, могу попытаться воспользоваться знакомством с Рихардом Зомме – служащим Дойче-Банка из Франкфурта-на-Майне, которому оказал услугу в январе этого года, практически уведя его из рук российских мошенников и сохранив ему деньги и репутацию в банке. Тем более, он предлагал любое разумное содействие моим начинаниям в Германии. Где-то в квартире лежит его визитка. Надо найти и подумать, как можно воспользоваться этим каналом для решения моих проблем.

Какие ещё у меня имеются варианты связей с заграницей? Всё же в последние три года я часто там бывал в двух своих ипостасях: прошлой и сегодняшней. Много было случаев и интересных знакомств … Жаль, что я не уделял этому должного внимания! Кстати, я заметил, что память у меня улучшается. Вполне вероятно, что смогу что-нибудь интересное вспомнить. А то после вселения в Виктора она резко ухудшилась. Даже кое-какие элементарные вещи забыл из прошлого."

* * *

Прошло ещё две недели. Виктор всё, что было запланировано, выполнил. И стал играть на фондовой бирже и весьма успешно! Он решил, что максимальная покупка акций на бирже составит не более десяти тысяч долларов за раз и пока он с этой сделки не получит устраивающий его "навар", в следующую сделку ввязываться не будет. Это была очень малопродуктивная с точки зрения обычного брокера стратегия, но вполне безопасная: своего при ней почти никогда не потеряешь. Ведь фондовый рынок России развивается, акции предприятий, особенно "голубые фишки", рано или поздно вырастут в цене – вот тут-то их и надо продавать! И снимать маржу. За две недели Виктор увеличил свой капитал, привлечённый к биржевой игре, на двадцать процентов.

"Мастерство не пропьёшь! Пусть я не Вадим Алексеевич, а Виктор Иванович, но хватку не потерял! Да за эти две тысячи баксов я должен был "пахать" два месяца без выходных, развозя туристов по заграницам. А тут за две недели только благодаря правильно выбранным эмитентам и времени продажи и покупки их акций заработал такие же деньги. Конечно, раз на раз не приходится. Будут и обидные потери. Главное: не зарываться. Со следующего месяца установлю лимит на сделку уже пятнадцать тысяч долларов. Поиграю на бирже, а как вести себя дальше – время покажет."

А 16 июля утром, когда Виктор ещё нежился в постели, раздался телефонный звонок. Мужской голос на немецком языке попросил к телефону Вадима Алексеевича Белова. Виктор, также на немецком языке, ответил:

– К большому сожалению, Вадим Алексеевич не может подойти к телефону.

– Извините, это ведь его домашний телефон? С кем я разговариваю?

– Да, это квартира Вадима Алексеевича. Моё имя Виктор Иванович, я его сын.

– Очень приятно! Передайте Вадиму Алексеевичу, что звонил Рихард Зомме, его хороший знакомый из Франкфурта-на-Майне. Я приехал в Санкт-Петербург по делам банка и хотел бы с ним встретиться. Когда мне лучше ему позвонить?

– К сожалению, мой отец скоропостижно скончался полтора месяца назад. Но он мне много рассказывал о Вас и рекомендовал в качестве надёжного партнёра по бизнесу. Я, как и отец работаю брокером на фондовой бирже, только не от фирмы, а от себя лично. Может быть, я смогу чем-нибудь быть Вам полезен?

– Глубоко сочувствую Вашему горю! Вадим Алексеевич был хороший человек и отличный специалист. Давайте встретимся сегодня часов в семь вечера. Вам удобно?

– Удобно. Куда мне подъехать?

– Гранд отель Европа на Михайловской улице, номер 201. На ресепшен будут предупреждены о Вашем приходе. Я закажу столик в ресторане. Жду.

"Как всё удачно получается. А ведь я думал, как встретиться с Рихардом, всё-таки, он мне обязан своим добрым именем. Жалко было терять такой перспективный контакт. Может быть, у нас что-нибудь и сложится. Интересно, зачем я ему понадобился?"

С ресепшен отеля администратор позвонил в номер 201 и сообщили о приходе гостя, после чего Виктор был проинструктирован, как до него добраться, и отпущен восвояси.

Дойдя до двери номера, он постучал и, получив разрешение, открыл дверь. Навстречу ему вышел мужчина на вид лет сорока пяти – пятидесяти, хорошо знакомый по прошлой встрече.

– Виктор Иванович, проходите в гостиную, присаживайтесь в кресло, сейчас должны принести кофе.

– Спасибо, Герхард.

Практически сразу в дверь постучали, и официант поставил на небольшой столик поднос с двумя чашечками кофе, блюдцем с печеньем и двумя маленькими упаковками сливок.

– Прошу, угощайтесь. Я предпочитаю кофе без сливок. Ужин в ресторане заказан на восемь часов, так что мы успеем познакомиться и обсудить некоторые вопросы.

– Спасибо. Я также пью кофе без сливок, как и мой отец. Вам, думаю, это известно.

– Да, в последнюю встречу с Вашим отцом мы пили кофе без сливок. Вы знаете, где это было?

– Да. У него дома. Вы ожидали такси в аэропорт.

– Виктор Иванович, Вам известны подробности моих дел с Вашим отцом?

– Известны в том объёме, в каком он посчитал нужным рассказать мне о них. Но суть мне известна. Он строил большие планы на сотрудничество с Вами и Вашим банком и даже определил мне в них особую роль.

– Хорошо, мы поговорим об этом позднее. Расскажите, что случилось с Вашим отцом?

– Он умер от разрыва сердца. Именно так написано в заключении врача.

– Вы в это не верите?

– Я не врач и не могу предложить другую причину смерти. Но меня настораживает место, где это произошло.

– Что за место?

– Кабинет следователя, куда отец был вызван как свидетель для дачи показаний.

– Это не было связано с нашими с ним делами?

"А вот об этом я не думал. Следователь тогда поступил со мной необъяснимо жестоко. Ни с того сего взял и убил, хотя ничто не говорило о таком исходе разговора. Хотя, отдельные его вопросы меня насторожили, и я не стал на них отвечать. Может быть, он решил, что мне известно нечто о тех людях, что были замешаны в мошенничестве в деле с Герхардом, и он отрабатывал именно их заказ, а не старался связать меня со смертью Башкира? Это надо потом хорошо обдумать."