Айзек Азимов - На суше и на море [1969]

— В таком случае, — сказал Третий, — нам здесь больше нечего делать, и мы вернемся, как вы говорите, чтобы сообщить то, что узнали. Проводите нас, пожалуйста, к нашему кораблю, и мы распрощаемся. Но между прочим, к вашему сведению, кое-чего вы не понимаете. У людей Ганимеда, разумеется, силовые поля есть, но к нашему кораблю они никакого отношения не имеют. Мы не нуждаемся в силовом поле.

Робот повернулся к своим товарищам:

— Через десять земных лет с хозяевами-людьми будет покончено. Сопротивляться Юпитеру невозможно. Слишком он силен. Пока юпитериане были привязаны к поверхности планеты, люди были в безопасности. Но теперь у них силовые поля… Мы можем только доставить людям полученные сведения, и это все.

Роботы отправились восвояси. Город остался позади. На горизонте показалось темное пятно — их корабль.

Вдруг юпитерианин сказал:

— Существа, так вы говорите, что у вас нет никакого силового поля?

— Мы не нуждаемся в нем, — безразлично ответил Третий.

— Тогда почему ваш корабль не взрывается в космическом пространстве из-за атмосферного давления изнутри?

И он пошевелил щупальцем, как бы указывая на атмосферу Юпитера, которая давила с силой двадцати миллионов фунтов на квадратный дюйм.

— Ну, это объясняется просто. Наш корабль не герметичен. Давление и внутри и снаружи одинаковое.

— Даже в космосе? Вакуум в вашем корабле? Вы лжете!

— Осмотрите сами наш корабль. У него нет силового поля, и он не герметичен. Что в этом необыкновенного? Мы не дышим.

Энергия у нас атомная. Нам все равно, есть ли давление, нет ли его, и в вакууме мы чувствуем себя прекрасно.

— Но в космосе же абсолютный нуль!

— Это не играет роли. Мы сами регулируем собственную температуру. От температуры среды мы не зависим. — Третий помолчал. — Ну, теперь мы сами можем добраться до корабля. До свидания. Мы передадим людям Ганимеда ваше послание — война до конца!

Но юпитерианин вдруг сказал:

— Погодите! Я скоро вернусь.

Он повернулся и двинулся к городу.

Роботы посмотрели ему вслед и стали молча ждать. Юпитерианин вернулся только часа через три. Видно было, что он очень торопился. За десять футов от корабля он опустился всем телом на почву и стал как-то странно подползать. Юпитерианин не произнес ни слова, пока не приблизился настолько, что чуть ли не прижался к роботам своей серой эластичной кожей. И лишь тогда зазвучал приглушенный и уважительный радиокод.

— Глубокоуважаемые господа, я связался с главой нашего центрального правительства, которому теперь известны все факты, и я могу заверить вас, что Юпитер желает только мира.

— Что? — переспросил Третий.

— Мы готовы возобновить связь с Ганимедом, — зачастил юпитерианин, — и обещаем не делать никаких попыток выйти в космос. Наше силовое поле будет применяться только на поверхности Юпитера.

— Но… — начал Третий.

— Наше правительство с радостью примет любых представителей с Ганимеда, если их пожелают прислать наши благородные братья — люди.

Чешуйчатый щупалец протянулся к роботам, и ошеломленный Третий пожал его. Второй и Первый пожали два других протянутых щупальца.

Юпитерианин торжественно сказал:

— Да будет вечный мир между Юпитером и Ганимедом!

Космический корабль, худой, как решето, снова вышел в космос. Давление и температура снова были нулевыми, и роботы смотрели на громадный, но постепенно уменьшавшийся шар — Юпитер.

— Они определенно искренни, — сказал ХХ-2,— и то, что они повернули на сто восемьдесят градусов, очень утешительно, но я ничего не понимаю.

— По-моему, — заметил ХХ-1,— юпитериане вовремя опомнились и поняли, что даже одно намерение навредить хозяевам-людям — это уже невероятное зло. Так что они вели себя вполне естественно.

ХХ-3 вздохнул и сказал:

— Послушай, тут все дело в психологии. У этих юпитериан невероятно развито чувство превосходства, и раз уж они не могли уничтожить нас, то им хотелось хотя бы сохранить свой престиж. Вся их выставка, все их объяснения — это просто своеобразное бахвальство, рассчитанное на то, чтобы поразить нас и заставить трепетать перед их могуществом.

— Все это я понимаю, — перебил Второй, — но…

— Но это обернулось против них же, — продолжал Третий. — Они убедились, что мы сильнее. Мы не тонем, не едим и не спим, расплавленный металл не причиняет нам вреда. Даже само наше присутствие оказалось гибельным для живых существ Юпитера. Их последним козырем было силовое поле. И когда они узнали, что мы вообще не нуждаемся в нем и можем жить в вакууме при абсолютном нуле, их воля была сломлена. — Третий помолчал и добавил резонерски: — А раз воля сломлена, комплекс превосходства исчезает навсегда.

Другие роботы задумались, и потом Второй сказал:

— И все равно это неубедительно. Какое им дело до того, на что мы способны? Мы всего лишь роботы. Им пришлось бы воевать не с нами.

— В том-то и дело, Второй, — спокойно сказал Третий. — Это пришло мне в голову только сейчас. Знаете ли вы, что из-за нашей собственной оплошности совершенно нечаянно мы не сказали им, что мы всего лишь роботы.

— Они нас не спрашивали, — сказал Первый.

— Совершенно верно. Поэтому они думали, что мы люди и что все другие люди такие же, как мы!

Он еще раз посмотрел на Юпитер и задумчиво добавил:

— Не удивительно, что они побоялись воевать!

Об авторе

Айзек Азимов, известный американский писатель-фантаст и ученый-химик. Родился в 1920 году. С 1946 по 1958 год читал лекции в Колумбийском и Гарвардском университетах. Известность писателю принес его рассказ «Приход ночи», опубликованный в 1941 году. Затем был опубликован ряд романов и сборников научно-фантастических рассказов, среди которых наибольшей популярностью пользуется сборник «Я— робот». Последнее увлечение писателя — научно-популярная литература. Рассказ «Нечаянная победа» появился в сборнике «Все остальное о роботах».

Фантастический рассказ

Сокращенный перевод

с английского Н. Кондратьева

Рис. Б. Диодорова

Буря разразилась внезапно. Огромное красное солнце Поллукса исчезло. Голубое небо потемнело. Плотная стена бурлящих черных туч налетела на вертолет, словно огромный металлический кулак ударил по аппарату. Ветер швырял струи дождя, они градом стучали по обзорным стеклам кабины. Зигзагообразные извивы слепящих молний, оглушительные раскаты грома. Такие бури не были необычными. В исследовательских отчетах они упоминались очень часто, но тихоходный вертолет-разведчик был маленьким и не мог противостоять напору ветра. Ветер смял его и понес, как ураган уносит палые листья.