Айзек Азимов - На суше и на море [1969]

В полусотне метров, вдоль лагеря крупными шагами, чуть приседая на задние ноги, идет слон. Огромная серая фигура движется удивительно легко, совершенно беззвучно, точно плывет в мутном свете начинающегося дня. Уши развернуты, поставлены парусами, хобот, извиваясь, резко поворачивается то вправо, то влево: слон раздражен, обеспокоен. Внезапно тот же пронзительный звук — не то визг, не то рев — наполняет лагерь. Еще минута — и слона уже не видно.

Я оглядываюсь. У всех палаток поеживаются от холода полуодетые люди. Лица взволнованные, испуганные, счастливые. И тут я вспоминаю: так вот кто шуршал травой ночью!

Восток залит золотистым сиянием. Из-за горизонта выплывает красное солнце. Черные силуэты акаций резки, отчетливы; под деревьями, среди кустов еще держится сумрак. На ветвях одного из деревьев целые гирлянды ночевавших здесь грифов. Птицы уже проснулись. Скоро одна за другой они поднимутся в воздух, чтобы узнать, что принесла им прошедшая ночь. Начинается новый день. День, полный чудес.

Об авторе

Флинт Владимир Евгеньевич. Родился в 1924 году в Москве. По образованию зоолог, кандидат биологических наук. Имеет около ста научных работ. Опубликовал в журналах очерки — «Я видел гнездо стерха», «На берегах Виктории-Нила» и другие. В альманахе выступает вторично. Сейчас работает над книгами об исчезающих животных и о поездках в Африку — «Львы дают интервью».

Очерк

Рис. М. Сергеевой

…Как только стало ясно содержание связочки тетрадей, обнаруженных в институтском архиве, мы решили, расшифровав записи, познакомить вас с ними. Стенограмма писана, конечно, по старой системе. Ох и помыкались с переводом! Думаем, материал составлен между 1960 и 1970 годами. Но может быть, и ошибаемся… Фамилии в тексте проверили, они реальны, цитаты точны. Словом, это деловой обзор, правда « несколько » устаревший, но в том-то его прелесть.

Добавлю: на обложке наискосок написано: «Второй вариант».

Сама стенограмма начинается со второй тетради, первая заполнена несколькими разрозненными отрывками, вроде бы эпиграфами.

Сначала идет выписка из неустановленного пока источника, озаглавленная: «Обязательные темы детских и недетских мечтаний, или варианты фантастических сюжетов, используемых взрослыми, когда они пишут для ребят старшего и старого возраста». Вот тексты самих заметок: «… Омолодиться… Стать невидимкой… Превратиться в гиганта или лилипута… Летать как птица… Оживлять статуи… Одаривать речью животных… Путешествовать в прошлое и будущее… Разум человеческий всегда был жаден до чудесного и искушаем невозможным. На протяжении всей истории мы видим его верящим во всякие мифы, сочиняющим фантазии, каждая из которых может рассматриваться как самозадание, выраженное в образе. Так удовлетворяется скрытая мечта, так деятельный ум побуждается к дерзаниям, которые, пожалуй, не могли быть подсказаны и одушевлены одним лишь здравым смыслом и строгим расчетом. В ряду таких самозаданий не последнее место занимает завоевание бессмертия…»

Далее приведена по-немецки цитата из Маркса; в ней говорится, что капитализм интересуется только максимумом рабочей силы, который можно привести в движение в течение рабочего дня, и что цель достигается сокращением жизни рабочего. Рядом вклеен вырезанный из Программы Коммунистической партии Советского Союза текст всего раздела: «Забота о здоровье и увеличении продолжительности жизни».

Цветным карандашом обведена цитата из романа Стефана Цвейга «Нетерпение сердца »: «…каждый из нас привык с благоговением относиться к докторам… То и дело читаешь в газетах, что за чудеса они творят: зашивают раны на сердце, делают пересадку глаз… Стало быть …» На этих словах цитата оборвана.

Далее приведено известное высказывание Максима Горького из письма С. Т. Григорьеву: «Нимало не удивлюсь, если вскорости открыто будет действительное и мощно действующее средство для продолжения жизни, хотя мечту многих о бессмертии — считаю глупой…»

Особое место в первой тетради занимает короткая поэтическая дискуссия: строки звенят, рифмы сверкают, как рапиры.

Сначала Вадим Шефтер: «Нас не обманешь божьим раем, бессмертья нет, мы это знаем…»

За ним Михаил Светлов: «Никакого нам не надо рая! Только надо, чтоб пришел тот век, где бы жил и рос, не умирая, благородных мыслей человек!..»

И конечно, миниатюра Леонида Мартынова: «Люди будут жить по полтораста, а быть может, и по двести — триста лет, но не вырастет такая каста, для которой вовсе смерти нет. Полтысячелетие — и баста! А быть может, это тоже бред — ограничивать пятисотлетьем? Ну, посмотрим, по вопросам этим создан будет Всеземной совет».