Джеральд Даррелл - На суше и на море [1972]

Вывод, содержащийся в подтексте, знаменателен: физическое бессмертие (пли «почти бессмертие») человека противоестественно и, значит, антиморально, хотя бы уже потому, что оно входит в неизбежный конфликт с вечно юным, долженствующим периодически возрождаться чувством любви. Конан-Дойл глубоко и верно, на наш взгляд, ощутил в этой проблеме главное: физическое, вообще телесное бессмертие противоречит фундаментальным закономерностям природы. Ведь любая совокупность форм подвержена изменениям и разрушению. Ничто формное не вечно. Не на основе ли «неформности» следует искать решения проблемы бессмертия? Не на этой ли основе решает названную проблему и сама природа?

Как бы то ни было, вывод Конан-Дойла о противоестественности физического «почти бессмертия» представляется гораздо более научным, диалектически и материалистически оправданным, чем измышления некоторых современных фантастов о достижении бессмертия путем омолаживания пли копирования человеческого тела, погружения людей в анабиоз, путем замены тех пли иных частей живого организма и т. п.

Значит ли это, однако, что человек должен отказаться от обсуждения проблемы бессмертия? Означает ли это, что она вообще неразрешима? Думается, такой вывод был бы ошибочен. Никакая идея не возникает в человеческом сознании беспричинно. Людям предстоит осознать более глубоко и многопланово фундаментальные закономерности бытия. Тогда, возможно, вечная проблема бессмертия найдет неожиданное, но единственно верное решение.

Заставки худ. Г. Юдина

Человечество с незапамятных времен страдает от стихийных бедствий, связанных с атмосферными — явлениями. Это и чрезвычайно сильные осадки, вызывающие наводнения, и ураганный ветер, и метели с необычными снежными заносами, и длительные засухи, и небывалые морозы.

Из всех атмосферных стихийных бедствий, пожалуй, самые катастрофические по своим последствиям — тропические штормы, или циклоны. Они приносят разрушительной силы ветры, ливни, наводнения, гигантские волны, опустошающие побережье… Примером может служить бедствие, постигшее Восточный Пакистан в ноябре 1970 г. Возникший над Бенгальским заливом тропический циклоп пронесся по побережью Пакистана и ближайшим островам. По свидетельству прессы, разбушевавшаяся стихия унесла миллион человеческих жизней. Наводнением были смыты посевы риса на огромной территории плодородной дельты рек Ганга и Брамапутры, материальный ущерб превышает миллиарды рупий… Действие тропического циклона ощущалось в Восточном Пакистане почти целый месяц, вызванные им приливные волны на некоторое время полностью или частично затопили прибрежные острова. Почти одновременно несчастье обрушилось и на Филиппинские острова, где 18–19 ноября прошел самый сильный в истории страны тайфун, оставивший за собой полосу разрушений шириной более 300 км, в которую попала и столица Филиппин город Манила. Пострадали также корабли, находившиеся в Манильской бухте.

По странной случайности почти одновременно с зарождением циклона в Бенгальском заливе, 13 ноября 1970 г., еще один тропический циклон обрушился на побережье в другой части света, в западном полушарии, причинив разрушения мексиканскому городу Матаморос и населенным пунктам в южной части побережья Тамаулппаса. Зародился этот циклон над Мексиканским заливом несколькими днями раньше. Тропические циклопы ежегодно угрожают населению многих стран, расположенных в тропических областях и в районах, примыкающих к ним. Они давно уже считаются бичом народов Японии, Филиппин, Пакистана, Индии и Индокитая, а также бассейна Карибского моря и Центральной Америки. Время от времени циклоны приносят опустошения, по масштабам сопоставимые только с катастрофическими землетрясениями.

Что же представляет собой тропический циклоп? Как часто и где он зарождается? Можно ли предотвратить бедствия, которые он песет? Эти вопросы неизбежно возникают, учитывая устрашающий рост числа жертв и размеров разрушений от тропических циклонов.

Сейчас можно считать доказанным, что тропические циклоны и все связанные с ним катастрофические явления время от времени возникают с тех пор, как на нашей планете установился известный нам сегодня режим теплообмена и движения воздуха, то есть практически с очень давних времен. Однако, хотя современная паука фиксирует ежегодно в среднем около 120 случаев возникновения тропических циклонов в обоих полушариях Земли, само это понятие возникло сравнительно недавно, в первой четверти прошлого века.

Причин этого несколько. Возникая над океанами, в низких широтах, над районами, в прошлом малонаселенными и редко посещаемыми, тропические циклопы в своем большинстве просто оставались незамеченными. Те люди, кому приходилось встречаться с ними в условиях примитивной техники и средств мореплавания, редко оставались в живых и того реже получали возможность объективно оценить природу этого явления. Даже во времена Колумба, в конце XV — начале XVI в., европейские мореплаватели, впервые столкнувшись с тропическими циклонами Карибского моря, нередко расплачивались своими жизнями и гибелью кораблей за честь первооткрытия морского пути в Новый Свет. При этом моряки не знали настоящей причины внезапно постигшего их несчастья: они считали, что имеют дело с обычным, хотя и небывало сильным, штормом или бурей. Так было, например, и в 1502 г., когда целая флотилия испанских кораблей, нагруженных золотом, была застигнута ураганом в проливе Мона, между островом Эспаньола и Пуэрто-Рико. Все суда флотилии, за исключением одного, пошли ко дну.

Сохранилась запись впечатлений Христофора Колумба, столкнувшегося в 1503 г., во время последнего своего плавания в Новый Свет, с небывало сильным штормом, который почти с полной уверенностью можно считать ураганом — тропическим циклопом: «…Никогда глаза мои не видели валов столь высоких, грозных, увенчанных пенными гребнями… Никогда еще небо не выглядело таким зловещим; однажды весь день и всю ночь оно пылало, словно пламя горнила, а молнии низвергались с такой яростью, что всякий раз мне казалось, что мачты разбиты и паруса разорваны в клочья. Вспышки следовали одна за другой и были столь грозны и ужасны, что мы были уверены: корабли взлетят на воздух. И все это время с неба, не переставая, низвергались потоки воды. Это был не дождь, а сущий потоп. Люди были настолько измучены, что как избавления ждали смерти, которая положила бы конец их чудовищным страданиям».