Ференц Кашшаи - Телечеловек. Фантастическая хроника

- Имейте в виду, Нилл, все, что вы сейчас говорите, чрезвычайно важно!

- Но, бога ради, что произошло? Скажите же наконец! Умоляю вас…

- Это вы должны обо всем откровенно рассказать! Выкладывайте, что произошло после того, как вы поднялись в лабораторию проверить батареи.

Нилл нерешительно переминался с ноги на ногу.

- Ну, говорите же.

- Только я собрался доложить вам об обнаруженном дефекте…

- Дальше.

- …Как вы вошли в студию.

- А потом?

- Но ведь, господин профессор…

- Что было потом, я вас спрашиваю?!

- Потом мы отправились в клуб. По дороге я подробно рассказал вам о неисправности…

- Вы не заметили во мне ничего особенного?

- Тогда еще нет.

- Так. Значит, позже все-таки заметили. И когда же?

Нилл покраснел.

- Не стесняйтесь. Тут не до церемоний!

- Если начистоту, - только сейчас, господин профессор.

Сколько раз мне приходилось впоследствии вспоминать об этой беседе!

Нилл в эту минуту был серьезен как никогда, и все-таки я его одернул:

- К черту ваши шутки! Мне сейчас не до них!

Нилл промолчал. Мне вдруг стало жаль его. Я подумал, не проще ли сказать ему прямо: «Нилл, «репродуцированный Бирминг» исчез. Его кто-то похитил. Я подозреваю вас. Что вы можете на это сказать?» Однако какой-то внутренний голос предостерегал меня от этого шага: «Не раскрывай всего Ниллу, ведь если окажется, что твой двойник вовсе не похищен…»

- Нилл, поймите: все, что произошло за последние несколько часов, совершенно изгладилось из моей памяти. Очевидно, я совершил нечто такое, за что теперь должен нести ответственность. Поэтому мне необходимо знать все до мельчайших подробностей - что я говорил и что делал.

- Не хотите ли вы этим сказать, господин профессор, что прочли свою лекцию в невменяемом состоянии?

- Вот именно, Нилл. Продолжайте.

Да, признаться, у Нилла было куда больше оснований отнестись ко мне с неподдельным состраданием. Он испуганно смотрел на меня. Что ж, винить его нельзя, внешне мое поведение не оставляло никаких сомнений в том, что Ниллу приходится иметь дело с умалишенным.

- Господин профессор… Может быть, вы все-таки объясните, что с вами происходит? - с трудом выговорил он.

- Сколько же можно повторять, Нилл: вопросы задаю я, ваше дело отвечать на них!

- Хорошо, хорошо. Так вот, господин профессор, вы рассказывали о своей юности. Говорили, что люди должны постоянно дерзать, добиваться осуществления своей сокровенной мечты.

- Дальше.

- А потом призывали меня хранить верность идеалам и не соглашаться ни на какие компромиссы.

- Словом, я подстрекал вас к бунту?

- Такого слова произнесено не было, господин профессор, вы лишь сказали, что наука должна способствовать не только техническому, но и общественному прогрессу.

- Как же вы реагировали на это?

- Я был бесконечно счастлив; признаться, для меня явилось полной неожиданностью, что господин профессор столь последовательно разделяет мои взгляды.

- Гм, интересно! Дальше, Нилл, постарайтесь вспомнить все как можно точнее. И что же, мы шли пешком?

- Господину профессору захотелось прогуляться после дождя. Мы решили пройтись по Национальному парку, но затем господин профессор вспомнил, что ему необходимо переодеться.

- Ах, переодеться?

- Да, к лекции.

По мере того как я убеждался в искренности Нилла, во мне нарастало ощущение неотвратимой беды, такое чувство, словно я проваливаюсь в бездонную пропасть. Все мое существо безжалостно сжимали какие-то чудовищные тиски…

- Интересно, где же я переоделся?

- Разумеется, у себя дома.

- На проспекте Крети?

- Да, на вилле.

- Вы проводили меня прямо домой?

- Да.

- А как мы добрались туда?

- Помнится, вы, господин профессор, сказали, что не прочь хоть разок попробовать, как ездят простые смертные…

- Простые смертные?

- Да.

- Стало быть, мы поехали на автобусе?

- Нет, в метро.

- А потом?

- Вы переоделись, а затем мы направились сюда, в клуб.

Мой мозг работал с молниеносной быстротой, и вместе с тем казалось, что в голове не рождается ни одной сколько-нибудь разумной мысли. Так что же, выходит, мой теледвойник является ко мне домой и ведет себя там, как хозяин? В таком случае напасть на его след и задержать несложно. Но насколько все это вероятно? Уму непостижимо…

- Как мы добирались сюда?

- На машине господина профессора.

- Какой именно?

- На синем «Беккере».

- И вы утверждаете, что в клубе я выступил с докладом?

- Разумеется!

- Ну, а потом?

- Незадолго до вашего выступления позвонила госпожа Лиан.

- Не тяните, Нилл.

- Вскоре она приехала сюда; очевидно, вы пригласили ее. После доклада вы вместе с ней сели в машину.

- Куда мы отправились?

- Вы не сказали.

- А с вами мы о чем-нибудь условились?

- Нет. Впрочем, договорились, что завтра утром продолжим эксперименты.

- Где именно?

- В нашей студии, во «Дворце».

- Там, где находился «репродуцированный Бирминг»?

- Да. Дело в том, что тот же дефект может обнаружиться в любой другой батарее…

- В чем же, собственно, заключается этот дефект?

- Происходит самопроизвольный контакт ступени бета-батареи с зоной гамма-лучей и в результате - короткое замыкание. При незначительном изменении конструкции этот недостаток легко устранить.

- Согласен.

Нилл вопросительно взглянул на меня, как бы ожидая дальнейших объяснений.

- Нилл, как вы собираетесь провести остаток вечера и ночь?

- Часов до 12 пробуду с Дотти в клубе, потом поеду домой.

- Минутку, Нилл. Мне хотелось бы удостовериться, действительно ли все было так, как вы говорили. Не откажите в любезности позвонить ко мне на виллу, на проспект Крети. Выясните, пожалуйста, когда я ушел из дому. Трубку сразу же передайте мне: я хочу сам услышать ответ.

Бедняга Нилл, какое Же испытание выпало на его долю в этот злополучный вечер! Дрожащей рукой он набрал номер.

К телефону подошел Давид, мой слуга.

- Добрый вечер! Говорят из клуба Бэклахэм, попросите, пожалуйста, профессора Бирминга… Уехал? Когда? Без четверти восемь? Благодарю вас.

Я отчетливо слышал ответы.

- Вам нездоровится, профессор?

Признаться, вся эта комедия мне изрядно надоела, но иначе не удалось бы выудить у Нилла ни единого слова о похождениях мнимого Бирминга. Интуитивно я чувствовал что по прежнему должен хранить в строжайшей тайне этот из ряда вон выходящий случай. Волей-неволей приходилось продолжать спектакль.

- Да, Нилл. Прескверно себя чувствую.

- Что-нибудь случилось?

- Длинная история. Как-нибудь в другой раз.

- Могу ли я чем-либо вам помочь?

- Да, да, безусловно.

- К вашим услугам. - Нилл церемонно поклонился.

- Пока прошу вас об одном: постарайтесь задержаться в клубе до полуночи, как намечали, а в полночь отправляйтесь домой. Ночью я вам позвоню, возможно даже не один раз.