Рома Ньюман - Психокинетики

– Ты чо творишь, тварь?! – заверещал он, безумными глазами уставившись на Машку.

Сквозь белые пятна Сергей видел, как его противник бросился к девушке. Она успела выстрелить куда-то в пол. Брюнет нырнул по дуге, кувыркнулся и вскочил уже возле Маши.

Он выше и сильнее ее. Мужчина схватил девушку за руки и резко дернул на себя. В каком-то нелепом танце, в борьбе за пистолет они пронеслись через всю комнату мимо Кравчука. Маша напоминала хрупкий листок на сильном ветру.

Сергей не может вмешаться. Его тело слишком слабо, слишком медлительно и слишком далеко для этого. Он не успеет. Он знает, что не успеет перехватить процесс .

Легко, как тростинку, бандит опрокинул Машу на диван. Пистолет остался у него.

– Ты допрыгалась, тварь?! – заорал он.

Без колебаний брюнет навел оружие на забившуюся в угол девушку. Указательный палец лег на спусковой крючок.

Сергей это видит. Он видит человека с оружием. Его отражение в окне, возле которого тот стоит. Видит полный ужаса взгляд Марии. И он понимает, что ему не успеть.

Не успеть заслонить ее от пули. Не успеть выбить оружие из руки убийцы. Его телу не покрыть такое расстояние. Не спасти его любовь…

Сергей тянет руку в нелепой попытке ухватить человека с пистолетом и в отчаянии кричит…

Две мужские фигуры вспыхнули с яркостью тысячи зажженных свеч. Никто не обливал их бензином и не подносил горящую спичку. Никто не направлял на них огнемет.

Не было ничего – кроме простого щелчка пальцев, высвободившего колоссальные запасы внутренней энергии.

Энергия, присутствующая в каждом из нас, в каждом живом существе, в каждом мгновении мира, окружающего нас.

Энергия, прошедшая через призму страха, ярости, обиды.

Энергия, которой накопилось столь много, что впредь невозможно сдерживать ее.

Каждую частичку тел наемников объяли бледно-оранжевые языки пламени. Округу разрубили истошные крики, вырвавшиеся из горящих гортаней.

Стихли они быстро и внезапно.

Прекратились и беспорядочные взмахи конечностями. Самовоспламенившиеся тела упали на аккуратно подстриженный газон. Сила пирокинетического воздействия была столь велика, яростна и беспощадна, что все связки, жилы, мышечные волокна и внутренние органы лопались, рвались и выгорали за считаные секунды.

Спустя мгновение на траве лежали сморщенные кучи костей, в которых едва угадывались человеческие скелеты.

Плотно сжав губы и сведя густые черные брови к переносице, Кравчук наблюдал за тем, как останки наемников, посмевших ворваться в его дом, угрожать его матери и убивших его собаку, превращались в черные, закопченные чушки. Свежий загородный воздух наполнился вонью жженой человеческой плоти. Потрескивали кости.

Александр подошел ближе. Внутри он ясно ощущал, как по невидимым тоннелям из внутреннего мира в наш неслась страшная сокрушительная сила самой разрушительной стихии – Огня.

Огонь, который должен гореть.

Это не пугало Кравчука. Он знал, что однажды подобное случится. Внутренне смирился с подобным исходом и был готов принять его в любой момент.

Неважно, как сильно ты стараешься. Неважно, как самоотверженно, изо дня в день борешься со своими демонами, – ты заранее обречен проиграть. Рано или поздно демон прогрызет стену твоей воли. Сдерживаемый годами внутренней борьбы, яростный и полный сил, он выберется наружу, разрушая безопасный устоявшийся мирок.

Пламя не утаить в спичечном коробке. А джинн всегда вырывается из бутылки.

Александр направил ладони на человеческие останки. Сразу же ощутил связь с ними. Как и связь с этой лужайкой, домом, участком, районом – со всем, чего только могла коснуться его энергетическая сфера воздействия .

Энергия, какой бы вид она ни принимала, связывала все в нашем мире. Она и была самим миром.

Александр ощутил субстанцию, некогда бывшую человеческими телами. Чувствовал их энергетику на своих ладонях. Мог делать с ней все, что пожелает. Он знал точную температуру горения тел и помнил о главном: ее всегда можно повысить.

Волевое усилие. Мгновенный мысленный импульс, передаваемый по невидимым энергетическим кабелям – и, казалось, догорающие кости вспыхнули с прежним неистовством.

Поэзия Огня. Плавное течение энергии. С этим можно забавляться бесконечно.

Он все чувствовал. Костные ткани… Атомы… Молекулы… Огонь пожирал все.

При кремации на человеческое тело воздействует температура около 980 градусов по Цельсию. Для полного сгорания тела в таких условиях требуется порядка сорока минут. Едва ли у Кравчука ушло больше полутора.

Структура двух тел оказалась выжжена настолько, что просто нечему было гореть.

Александр глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Снова сделал глубокий вдох, а затем – плавный выдох. Осторожно сжал ладони в кулаки, представляя, будто перекрывает подачу топлива.

Когда-то давно он проделывал такой фокус постоянно, не желая спалить все вокруг. Нет, он не пытался снова загнать дикую силу в недра своей души. Пропала необходимость: война началась, и пирокинез становился главным оружием Александра в деле обеспечения безопасности его семьи. Тем, кто представляет для нее угрозу, не будет снисхождения или пощады. Никакого бегства или отступления – только прямая, сбивающая с толку и устрашающе яростная атака на поражение!

А сейчас он на время брал под контроль силу, внутренне готовясь к грядущей битве.

Немного подышав свежим воздухом, он дождался, пока пульс приблизится к норме, а затем, легко крутанувшись на каблуках, быстро зашагал к гаражу. Но, бегло посмотрев на дом, замер как вкопанный.

В одно из окон на него смотрела мать…

Сергей успел ощутить, как вытянутая рука становится твердой, словно кусок металла, а с кончиков пальцев срывается небывалая мощь. Смазливый брюнет почти успевает нажать на спусковой крючок и прострелить голову его любимой девушке. Почти успевает.

В следующее мгновение невидимый импульс силы легко отрывает бандита от пола и отбрасывает к окну. Он не издает ни звука, а уж тем более не соображает, что происходит. Слишком неожиданно, слишком быстро.

Спиной Красавчик проламывает стеклопакет. Треск, фрагменты оконной рамы срываются вслед за человеком. За доли секунды тело пролетает сквозь оконный проем, а потом скрывается из виду, ныряя вниз – к автостоянке.

В комнате резко наступила тишина. Причудливый танец тел сменился абсолютным покоем. Только легкий свист ветра в пустом оконном проеме.

Тяжело дыша, с распахнутыми от удивления глазами, Кравчук продолжал пялиться на то место, где когда-то был установлен стеклопакет. Его протянутая рука уже не была такой твердой – она легонько дрожала от озноба, охватившего все тело парня.