Анастасия Ликова - Волк в овечьей шкуре - 1 [СИ]

И вот ОН, долгожданный! Я схватил до предела напрягшийся член руками и потянул Егора на себя, увлекая на диван. Он лег рядом и продолжил меня целовать, иногда покусывая мою шейку, которую я с удовольствием подставлял. Тут в голове опять лопнул какой-то шарик, меня затрясло, судорога прокатилась по всему телу, я вновь услышал где-то очень далеко крик. Почувствовав, что в меня что-то лезет, я собрал все силы и подался навстречу, а судороги все усиливались, с каждым новым толчком они становились все сильнее и сильнее, а мне хотелось еще, еще, еще и еще. На каждом выдохе я слышал где-то очень далеко крик, и он все удалялся и удалялся. Нестерпимо горело все тело, а судороги уже не повторялись, они превратились в одну сплошную, перед глазами летали какие-то бабочки, я что-то шептал, не то "тварь", не то... - не помню. Я хотел еще сильнее, и вот все затихло...

Кажется, я еще чувствовал его движения, но уже ничего не мог сделать, у меня не было сил даже поднять руку, а он все продолжал работать. Я попытался вылезти из-под Егора, но он удержал меня, и мне оставалось только взвизгивать и ойкать. Я уже начал заводиться по новой, когда он вдруг вышел из меня, и мне на живот, грудь и даже на лицо брызнуло что-то горячее. Как ни странно, но меня это только еще сильнее подстегнуло. Матка резко сократилась, мышцы влагалища еще сильнее стали вибрировать. Я облизнул пересохшие губы. Почувствовав языком на губах капли спермы, которые, видимо, попали при семяизвержении, я с жадностью их слизал. Меня уже опять бросило в жар. Горело все тело, особенно низ живота и грудь.

- Укуси его! - попросил я и, слегка приподняв грудь, подставил ему сосок. Он нежно прижал его зубами. - Сильней! - начиная задыхаться, попросил я. Найдя его обмякший член, я начал его гладить, легонько натягивая шкурку. И вот ОН ожил! Я держал его в руке, чувствуя как ОН напрягается, становится все больше и больше, и вот уже не вмещается в моей руке, и, представив его в себе, я издал сладостный стон. - Кусай! - со стоном прошу я. - Сильнее! - Боль приводит меня в такое возбуждение, что я кричу. Он пугается и отпускает сосок. - Ну, пожалуйста, еще! - прошу я и выгибаюсь дугой.

Но он уже покусывает мне шейку и ушки, я с наслаждением подставляю их под его губы, но мне хочется, чтобы он укусил сосок. Его рука начинает гладить мне киску и, задев за клитор, вызывает полукрик-полустон. Я подаю таз вверх, пытаясь поймать его руку. Его пальцы (или палец, мне уже все равно) входят мне во влагалище. Из меня вырывается громкий стон, я вновь подаюсь вперед, пытаясь загнать их как можно дальше и усилить контакт. Я стараюсь найти губами его губы, но мне это никак не удается... Перед глазами темно, я ничего не вижу, я хочу, но не могу открыть глаза, меня начинает обжигать, это так невыносимо, но я хочу больше. В голове вновь рвется шарик, разбрызгивая миллионы разноцветных огоньков, тело начинает покалывать, судорога проносится по всему телу. Мне кажется, меня подкидывает. Боль становится невыносимой, я снимаю с него ноги и пытаюсь отстраниться, но он крепко держит меня. Я мечусь под ним, стиснув зубы. И, наконец, вцепившись в его спину, кричу, выбрасывая из себя всю боль. В голове летают пузырьки или бабочки, мне все равно...

Я чувствую его ритмичные движения, но уже не обращаю на них внимания. Вернее, в тот момент, когда член упирается в шейку матки, я могу сказать только одно слово: "Ой!" Он останавливается и также не шевелится. Я начинаю чувствовать, что во мне что-то есть. Оно наполняет меня изнутри, и мне кажется, что меня сейчас разорвет. Но мышцы вагины вновь начинают ритмично сокращаться, внутри вокруг этого чего-то вспыхивает пожар. И все начинается сначала. Я опять хочу отстраниться от этой боли, но не могу снять ноги, которые находятся у него на плечах, я даже не помню, как они там оказались. Я развожу их в стороны, и он входит еще глубже. Я чувствую еще более сладостную боль, матка начинает судорожно сокращаться, влагалище с еще большей силой сжимает его член. Мне кажется, что он вывернет меня, а мне вдруг хочется, чтобы он не останавливался. Задыхаясь, я пытаюсь сказать о своем желании, но слышу только громкие крики.

Меня одновременно пробило миллионом иголок по всему телу, не упустив ни одной моей клеточки. Издав протяжный крик, я прижимаюсь к нему с такой силой, что он уже не может двигаться. В таком положении я замираю и боюсь пошевелиться. Я не хочу больше, я хочу так лежать и лежать. Но проходит какое-то время, и пламя разгорается с новой силой. Я сначала медленно начинаю движение тазом, и эти движения с каждым толчком все быстрее и быстрее. Он сразу подключается. Мелькает мысль: "Нет, так нельзя, нужно остановиться!" Но она тут же тонет в потоке нарастающего возбуждения.

Неожиданно он останавливается и резко выходит из меня, я слышу какой-то чмокающий звук и пустоту внутри себя. Влагалище начинает судорожно сокращаться, то сужаясь, то расширяясь. И я чувствую, что это мой орган, мне так за него обидно, что его лишили того, что он ищет. Егор быстро берет меня за бедра и разворачивает. Я не сопротивляюсь и позволяю делать с собой все, что угодно, только верните то, что было, обратно в меня! Он поднимает мне таз, а я стою на локтях. Он резко входит в меня, я громко вскрикиваю. Вновь все тело обжигает горячей волной, и я в предвкушении сладостной боли издаю громкий стон. У меня не было сил, но вот я уже встаю на ладони и начинаю активно двигать всем телом навстречу тому, что входит и выходит. Так продолжается долгое время, и вот опять невыносимая боль и сладостные крики, которые обозначают каждый толчок. И все гаснет. Нет ни звуков, ни бабочек, темнота, и даже нет меня...

Сознание возвращается, сначала где-то там появляется какой-то шум. Начинаю понимать, нет, скорее чувствовать, что так шумит воздух. Затем потихоньку возвращаются и остальные звуки. "Да, я живой, нет - я живая. Или все же живой? Нет, это в прошлой жизни, а сейчас все же, наверное, живая. Ладно, разберемся. Главное понять, что это было? - Начинаю напрягать память. - Нет, я все-таки ЖИВАЯ", - наконец-то понимаю я. Прислушиваюсь к себе, там уже ничего нет. Чувствую, как из меня течет что-то горячее. Приподнимаю попу в надежде, что он там и сейчас опять войдет в меня. Но его нет, я открываю глаза и поворачиваю голову. Он лежит на спине и тяжело дышит. "Бедненький мой мальчик, - мелькает мысль. - Откуда же у тебя столько сил?"

Я переворачиваюсь, нахожу его губы своими и впиваюсь в них. Мне хочется целовать его, если бы я не знал, что он сделал, я бы, наверное, все равно понял бы. Я целую его лицо, мне нравится, как колется щетина. Он вдруг кажется мне таким нежным и беззащитным. Я начинаю его целовать всего. Почувствовав губами его возбужденный член, это приводит меня к еще большему возбуждению. Мне так хочется взять его в рот, и я уже вовсю работаю языком и губами. Это меня заводит, я понимаю, что это неправильно, но не могу остановиться, что-то толкает меня, и это что-то сильнее моего понимания.