Анастасия Ликова - Волк в овечьей шкуре - 1 [СИ]

- А вот ты посмотри, - она начала листать страницы.

- Я сейчас, - повернувшись, я направился в спальню.

Порывшись в вещах, нашел свою старую белую футболку. Одев ее, я уже не удивился, что она доходила мне до середины бедра. Затем сходил на кухню, очень хотелось кушать. Нашел там на тарелочке яичницу, всего два пожаренных яичка и кусочек черного хлеба. "Вы что, бабы, охренели? Этим вы хотите меня накормить?" Открыв холодильник, я достал батон колбасы, затем взял булку белого хлеба и, сделав приличный бутерброд, налил кофе и, прихватив яичницу, пошел к Вере.

- Ну и что, красавица, ты там обнаружила? - спросил я, ставя это все на стол возле компа и, пододвинув стул, сел рядом.

- Хочу кое с кем тебя познакомить... - она пролистала несколько страниц. - Вот, смотри. - На меня с монитора смотрела женщина. - Узнаешь?

- Ну так, есть что-то. Только ей тут лет под сорок.

- А вот тут? - она зашла на другую страницу.

- Ну, и что? - спросил я.

- Но больше вот тут, - она полистала страницы. - Тут ей от шестнадцати до восемнадцати.

- Вера, ты что хочешь мне показать? Она - это она, а я - это я. У нас ничего общего.

- Как это ничего? А внешность? - Вера посмотрела на меня, взяла небольшое зеркало и поставила передо мной. - Вот тут она без макияжа.

- Ну, не спорю, одно лицо. Это уже давно известно. Ты что думаешь, они за такие деньги плохую копию стали бы делать?

- Я просто хочу подобрать тебе стиль.

- По-моему, бабам все стили хороши. Как не намалюй мордашку, всегда хорошо.

- Ну, не скажи, - она быстро взяла мою руку с бутербродом и откусила.

- Эээ! Дэвушка, зачэм так, ааа? - шутливо возмутился я.

- А вот ее биография.

- Ну это меня совсем не интересует, - я посмотрел на время: был уже двенадцатый час ночи. - Пора спать, нам рано вставать.

- Короче, - произнесла она. - Вот, читай, тут все про макияж. Это тебе надо знать.

- Вы что тут спорите? - к нам подошла Марина и облокотилась мне на плечи.

- Короче, я мыться, - Вера встала и пошла из комнаты.

Марина села на ее место и, увидев бутерброд на тарелочке, тут же ухватилась за него. Я не успел и слова сказать.

- Ну а что? Вот, смотри как ей тут классно, вот с этим платьем, - пережевывая, она начала листать фотографии.

- Ей положено так выглядеть, а мне надо быть менее заметнее, улавливаешь разницу? К тому же над ней работает куча стилистов.

- Но это сейчас, а раньше?

- Нет, Марин, вы не туда смотрите. Понимаешь, мы не актеры. Люди нашей профессии должны быть тенью, их никто не должен видеть, тем более - запоминать. Вот представь: если я буду выглядеть так ярко как она, тогда мне лучше уж идти в модели. Мне и так эта внешность, лицо сильно будут мешать в работе. Так что нужно думать, как сделать меня менее похожей на нее. Ее знает весь мир, и, как следствие, меня будут быстро запоминать. Я вообще думаю сделать операцию. Тем более, я засвечен по полной.

- Тут ты права. Если ты, конечно, хочешь вернуться.

- Я возвращаюсь, уже решено. И вообще, на кого я тебя оставлю? - я притянул ее к себе и поцеловал в лоб.

- Жаль, я уже так привыкла к твоему лицу, как к твоему настоящему, а когда ты дотрагиваешься ко мне этими губами, я вообще пищу. А операцию делать не обязательно, у женщин много способов изменить внешность.

- Возможно.

- Вера тебя научит. А о чем вы с Дедом говорили? И еще, он не сказал, почему меня отзывают?

Я посмотрел ей в глаза. Сказать ей или не надо?

- Ну, если не хочешь, можешь не говорить, - надула она губки. - Это ведь касается меня, так что я все равно узнаю, просто буду мучиться в догадках.

- Тебя ФСБ забирает.

- Куда забирает? - испугано посмотрела она на меня.

- В Лефортово.

- За что? Как?

- Вот и думай, где ты накосячила.

- Я?????????

- Ну, не я же...

Она посмотрела мне в глаза:

- Опять прикалываешься?

- Нет.

- Я тебя всегда колола, у тебя глаза смеются, - она встала и обняла меня за шею. - Ну скажи, зачем я им?

- Маринка!!! Убери сиськи с моего лица, - отвернувшись, возмутился я. - И вообще, оденься.

- А чем они тебе не нравятся?

- Марин, давай не будем возвращаться к этой теме. Понимаешь, это не так просто забыть, что и как было раньше.

Она посмотрела мне в глаза. Вздохнув, встала и вскоре вернулась, завязывая на ходу халатик.

- Так лучше?

- Тоже не плохо, - улыбнулся я.

- Ты извини меня, я просто думала, что тебе так будет легче привыкать. На Верку ты же...

- Марин, понимаешь, вот тут сидит что-то, - я постучал по голове. - Называется память. Вера меня возбуждает, мне нравится смотреть на нее, я даже начинаю у нее что-то перенимать.

- А я?

- А ты, скорее, смущаешь.

- Ну, я понимаю - раньше. Там - да, а сейчас-то что смущаться?

- Маринка, ох допросишься у меня. Оказывается, ты у меня такая развратница, а я всегда думал, что ты прилежная и скромная девочка.

- Для мамы с папой я такая, - она положила голову мне на плечо, - а для сестры я нормальная. - Она весело посмотрела мне в глаза. - Так зачем меня отзывают?

- Ну я же говорю, ФСБ тобой интересуется.

- Ну скажи правду...

- Я и говорю правду, создают новый отдел. Правда, насколько я знаю, такой отдел уже существует, но в структуре МВД, а теперь, видимо, решили передать все ФСБ, так как больше полномочий.

- А чем этот отдел заниматься будет? Дед не сказал?

- Сказал, бороться с торговлей живым товаром. То есть нами.

- Почему нами? Мы что, товар?

Я посмотрел в зеркало.

- Знаешь, Марин, каждый раз, смотря в зеркало, я невольно понимаю, что я - товар. И миллионы других девушек - тоже товар. А я стал товаром тогда, когда проснулся в этом теле, ведь меня продали, не забыв даже сделать предпродажную подготовку. Но я взбрыкнул. А сотни тысяч не могут этого сделать.

- Не думай о себе так, и о нас - тоже. Это - не так!

- Я смотрю правде в глаза. А правда очень горькая. Может, раньше я и не думал о том, что думает та глупышка, которая попалась в сети и поневоле стала товаром, а испытав на своей шкуре, я стал понимать. Ты сама все видела. И пока есть такие твари, ни одна девушка не застрахована попасть в разряд товара. Даже ты, да и я тоже.

- Ну, тебе что бояться?

- Мне? Знаешь, если честно, то, будучи у Шаха, когда я очнулся, я испугался. Я действительно был в таком положении, что предпринять что-то было невозможно. Увидев, как мимо проводят девушек, я в этом только убедился. Когда на меня одевали сбрую, я тоже ничего не мог сделать. Мне пришлось покорно стоять.

- Так это там тебе соски и... ну, ТАМ прокололи?

- Да. И вот представь: от сосков идут ремешки определенной длины, подцепляются к кольцу на клиторе, руки стянуты сзади в локтях. Ты постоянно наклонена вперед, разогнуть спину можешь только на столько, на сколько позволяют ремешки. А самое ужасное, что девушкам еще вживляют хвосты. Есть там даже жеребцы. Я не видел, как происходит спаривание, но думаю тоже из ряда вон. Вот так, мышка моя маленькая, а ты говоришь - "не товар". У меня был всего один шанс, и я его использовал. При этом пришлось переступить через себя, отбросить все понятия. Стоял выбор, я его сделал. Да, скорее всего, тогда я и сделал выбор между мужчиной и женщиной. Сейчас, если вдруг мне предложат вернуть свою жизнь, я, скорее всего, откажусь.