Анастасия Ликова - Волк в овечьей шкуре - 1 [СИ]

- И кого же?

- Соколова, братишку твоего.

Я посмотрел на него внимательно. Вот это поворот.

- Так не честно, - произнес я. - Вы заставляете меня делать трудный выбор.

- И это еще не все. Твоя дочь будет в этом же отделе.

- Но ее же, вроде, ФСБ...

- Я не отдал. Так как?

- Не знаю.

- Хорошо, ты подумай, я не тороплю. Сейчас, я слышал, ты хотел отдохнуть. Так езжай, отдохни, съезди на море. Если есть финансовая проблема, поможем. А потом дашь ответ. Только не вляпайся куда-нибудь, - улыбнулся он.

На этом тему закрыли. Говорили о другом, потихоньку посасывая коньяк. От обеда я отказался, и мне предоставили машину, которая и отвезла меня к Деду на дачу.

По пути я попросил остановиться возле супермаркета и купил коньяк. Мне хотелось напиться, чтобы не думать ни о чем. Вера встретила меня у калитки и, обняв меня, чмокнула в щечку.

- Я так соскучилась! Ты где была? Ого, на какой машине тебя возят, это кто? - провожая взглядом шестисотый мерседес, спросила она.

- Такси поймала. Я тоже соскучилась. А где т. Маша?

- Она отдыхает, а я одна скучаю.

Она сейчас была похожа на ребенка. Зайдя в комнату, я разделся, снял надоевшую юбку и блузку.

- Вер, я не представляю, как в этом можно ходить... Красиво, согласна, но неудобно. Мне кажется, что бедра в тиски были сжаты.

- Красота требует жертв, - улыбнулась она и подала джинсовую юбку и топик на тонких бретельках.

Я не стал спорить. Да и уже смысла не имело стесняться кого-то. Я видел, что у меня красивая фигура, и все это на мне очень хорошо смотрится. Так почему и от кого я должен это все скрывать?

- Я так жрать хочу, - распуская волосы, произнес я.

Пообедав и убрав посуду, мы вышли в сад.

- Вера, пойдем, на озеро сходим. Покажу тебе классное место.

- Пойдем, - обрадовалась она.

Уже по дороге я посмотрел на свое плечо. Я уже не носил пластырь, а благодаря хирургу, который зашивал мне рану, у меня осталась только красная полоска с маленькой отметиной от пули.

- Верка, я не могу так.

- Как?

- Ну, смотри, лямки от лифчика видать.

- Ну и что?

- Я как будто только в нем и иду.

- Да не бери в голову...

- А бери в рот. - Мы прыснули смехом.

Уже на берегу я достал бутылку:

- Вер, давай напьемся... Задолбало все...

- Давай.

Вскоре Вера убежала купаться. Крикнув ей, чтобы далеко не заплывала, я задумался. Все-таки, кто я? Еще мужчина в женском теле, или уже женщина с мужским характером.

Я полез за сигаретами и вдруг увидел два предмета. Достав их и положив рядом, я закурил. Губнушка в красном тюбике и золотистой надписью и рядом - черный, вороненой стали пистолет. В памяти всплыли слова и давно слышимой песни: "Любовь и кровь, любовь и смерть, а выбрать нам дано одно". И вот что я должен с этого выбрать. Губная помада - это любовь. А пистолет - понятно.

Я сидел, смотрел на Веру, которая плескалась действительно как ребенок. Может, тоже искупаться? Никого нет, пляж метрах в пятистах отсюда. Подумаешь, в нижнем белье. Купальник не на много отличается.

Я не слышал, как ко мне сзади подошли. Я их почувствовал. Человек пять, не меньше. Я увидел, как замерла Вера в воде и уставилась на нас. Сделав глоток из горлышка, я через плечо протянул бутылку назад. Кто-то ее взял, и я услышал, как в ней заплескалась жидкость. Вера вышла из воды и медленно приближалась, с испугом глядя на нас.

Эпилог

Вера стояла от меня в метрах десяти. Глядя на нее, я едва сдерживал смех. Немного испуганное личико, мокрые волосы прилипли к лицу, она пытается убрать их одной рукой, но у нее никак не получается. А второй прикрывает грудь подобранным почти таким же топиком, как и на мне. Вот почему женщины в случае чего прикрывают сразу верх, а не низ? Про грудь вспоминают сразу, а киску забывают.

Сзади только слышно было как плескается жидкость в бутылке, когда ее переворачивали, чтобы попить. Я уже не выдержал и спросил, не поворачивая головы:

- Вы что, так и будете молча жрать мой коньяк? Смотрите, как девочку напугали, я за нее вас всех порву. Понял, Хохол? Я, между прочим, твой хохляцкий говор за километр услышал...а. Я думал...а, что показалось, но когда услышал...а, что Бес также сопит, все понял...а... - я встал и повернулся к ним. - Они стояли в ряд и просто улыбались: Седой, Лис, Хохол, Бес и Сокол. - Что, приехали на меня поглазеть? Поугорать? Вера, иди ко мне, - я обнял за плечи подошедшую Веру и улыбнулся. - Привет, парни. Где вас черти носят?

- Командир, бля буду, ты... Ты как так помолодел? И похорошел... - произнес Хохол и, перепрыгнув через лавочку, обнял нас обеих. А дальше нас уже просто сжали вместе, мы только ойкали.

- Парни, раздавите, - пытался я выговорить. Вера попискивала.

Когда нас освободили из объятий, мы обе тяжело дышали. Я забрал бутылку коньяка у Лиса и, сделав глоток, отдал Вере. Она отказалась, и я допил остатки.

- Вы офигели, чуть не раздавили. Вы откуда вообще?

- Сегодня прилетели утром. Дед сказал, что ты у него на даче, вот мы сразу и сюда. Знаешь, командир, мы боялись, что и тут тебя не застанем, - сказал Седой.

- Ага, пол Сибири гонялись, Эмираты перевернули, а он тут на даче у Деда, да еще с такой красавицей отдыхает. Вера, ты помнишь меня? - спросил у нее Хохол.

- Нет, - хлопая длинными ресницами, произнесла она удивленно.

- Надо же, всю дорогу у меня на коленях спала и не помнит... - удивился Хохол.

- Ну, на коленях же. Колени, может, и помню, - серьезно сказала она и прыснула смехом, заразив остальных.

- А это что? - увидев пистолет и рядом помаду, спросил Сокол.

- А, это? Джентльмено-дамский набор... - снова смех. - Я не поняла, мой коньяк выпили. Давайте доставайте, не говорите, что с пустыми руками.

Началась суета. Решили пожарить шашлык. Кто-то убежал в магазин за мясом, кто-то - к Деду на дачу за мангалом, кто-то готовил дрова. Только мы с Верой сидели и наблюдали за происходящим. Мне это было непривычно, но мне нравилось. Вскоре все было готово, поляна накрыта, водка разлита, закуска порезана, а шашлык доходил на мангале.

- Ну, - поднял я пластиковый стаканчик. - За вас, ребята, за спецназ!

- А ты не с нами? - спросил Бес. - Ты был и есть наш, за нас - за спецназ!

Мы выпили, даже Вера выпила до дна, потом сразу по второй... И тут же молча третий тост, не чокаясь и стоя.

- Ну, рассказывай, как жизнь, командир... Не переживай, лучше так, чем в ящик...

- А что рассказывать?

- Как сам? Как попал в такую бодягу?

- Верка, - я посмотрел на сидевшую рядом Веру. - Они вот нашу жизнь называют бодягой. Может, глаза им выцарапаем?

Так, смеясь и шутя, мы даже не заметили, как к нам подъехал экипаж ППС. Молодой лейтенант решил навести порядок. Но вскоре отказался. Нет, грубости не было. Уже уходя, он увидел лежавший пистолет. Это стало причиной его непонимания. Уже в годах старшина отвел его в сторону.