Евгений Гаркушев - Обойдемся без магии!

Минут через десять слон опустошил бочку, и беснование улеглось.

– Все довольны? – проревел глашатай. По монете, а то и по пять досталось почти каждому, поэтому толпа дружно проревела:

– Да!

– Наступает самый торжественный и счастливый момент: государь Бештауна официально вступает во владение землями княжества! Он наденет корону бывших князей, которая займет место среди знаков власти, завоеванных его доблестной армией!

Человек в доспехах вынес корону: четыре серебряные полосы крест-накрест, украшенные драгоценными камнями и золотом в форме листьев винограда. Среди камней короны преобладали аметисты, сапфиры и алмазы.

Валия мертвеннно побледнела.

– Корона отца, – прошептала она. – На этом негодяе…

Даже народ приутих. К трону для коронования не позвали никого из бештаунских беев. Даже регент Заурбек топтался рядом с помостом, не смея подняться выше.

Лузгаш взял корону с бархатной подушки, снял шлем и сам надел засверкавший самоцветами венец на голову.

– Как повелитель Бештауна, объявляю свою волю, – сказал он не очень громко, но многие его услышали. – Регент Заурбек за заслуги перед своим народом и армией Луштамга назначается мною младшим беем Ставки Великого повелителя Лузгаша.

Глашатай повторил слова правителя в полный голос.

– Он будет служить вторым наместником Бештауна – после Трксна. Младшему бею дозволяется подойти и выразить почтение господину.

Заурбек неохотно поднялся на помост и поцеловал сапог Лузгаша. Видимо, у младших беев было принято приветствовать повелителя именно так. Старшие, наверное, целовали руку.

Валия горько усмехнулась, глядя на унижение своего бывшего советника.

– А сейчас будут казнены враги государя, – объявил глашатай.

На помост вытолкнули нескольких китайцев и джигитов из гвардии Валии. Руки их были скручены за спиной.

– Хань Нунь! – ахнула Валия. – Я думала, его убили… И Джардан! Что же это делается?

Сабленосцы тем временем выхватили клинки. Несколько взмахов – и преданные княжне воины были обезглавлены. Кровь ручьями хлынула с помоста в толпу.

– Так будет с каждым, кто пойдет против Лузгаша, – объявил глашатай.

Толпа притихла. Казненных воинов многие знали лично, притом с лучшей стороны. Да и казнить солдата только за то, что он предан госпоже, – аморально по любым законам. К тому же публичные казни для Бештауна были не слишком привычны.

– Приветствуйте волю повелителя! – проорал глашатай.

Ответом ему была гробовая тишина. Только несколько полностью упившихся свиней из местных проорали что-то невразумительное. И тогда солдаты Лузгаша дружно и страшно прокричали:

– Любо!

Это слово с диким, чужим акцентом звучало ужасно. От крика кровь стыла в жилах.

– Ваш регент Заурбек мог быть назначен и старшим беем, – объявил Лузгаш. – Но местные жители показывают мало энтузиазма в поддержке новой власти. Они не хотят вступать в мою доблестную армию. Если так пойдет и дальше – добра бештаунцам ждать не стоит. Но если вы разделите со мной трудности похода против неверных, княжество ждет богатство и славная участь!

Народ продолжал безмолвствовать.

Валия наклонилась ко мне и горячо зашептала:

– Ты ведь можешь все, Сергей! Забери у него корону! Сорви с головы наш родовой венец!

Я прикинул свои шансы. Миновать воинов на верблюдах, пожалуй, смогу. Скорее всего, меня не убьют и быстрые телохранители с саблями. Но уйти потом через толпу с погоней за плечами?

– Это и моя просьба, – шепнула с другой стороны Эльфия.

– Хорошо, – ответил я. – Но вы должны сразу уйти с площади. Прямо сейчас. Встретимся дома.

–

Миновать всадников на верблюдах не очень сложно – достаточно перепрыгнуть одного из них или быстро проскочить под брюхом животного, не попав под копыта. Сабленосцы, окружающие помост – тоже не проблема. Но как лучше проделать все движения – с мечом или без меча?

С одной стороны, меч мог хорошо помочь. С другой – это лишняя тяжесть и меньше возможностей для маневра.

Я отстегнул длинный меч и отдал его Эльфие.

– Возьми и уходите, – приказал я. – Чтобы никто не запомнил, что я стоял с вами. Когда я заберу корону, Лузгаш прикажет задержать и притянуть к допросу как можно больше людей.

– Ты не будешь убивать Лузгаша? – удивленно спросила Валия.

– Зачем? – вопросом на вопрос ответил я.

Действительно, зачем? Лузгаш означал некоторую стабильность. Да, он напал на княжевство Бештаун, собирается завоевать все окрестные земли. Но проблема ведь заключается вовсе не в нем. Устрани главнокомандующего – и на его место обязательно придет другой. Неизвестно, что это будет за личность. Сейчас оккупационные войска поддерживали хотя бы видимость порядка. А что будет с новым господином?

Хорошо известно, какая свита обычно бывает у таких негодяев, как Лузгаш. К власти после его гибели пробьется самый подлый, самый кровожадный, самый беспринципный. И его правление может принести только смуты, кровопролития и бедствия – как для собственной армии, так и для окружающих народов. Причем для них – в первую очередь.

Я равнодушно отвернулся от своих друзей и, слегка пошатываясь, пошел прочь – в сторону города, подальше от трибуны. Все наши соседи должны были видеть, что я ушел с торжища в город. А тот человек, который нападет на Лузгаша, придет совсем с другой стороны. Он будет одет по-другому, у него будет другой рост и другая походка. Точнее, походки у него вообще не будет. Он будет двигаться, как тень летящей птицы.

Неподалеку от помоста приведенные Заурбеком местные певцы запели славицу новому князю Бештауна – Лузгашу Могучему. Повелитель Луштамга восседал на троне, благосклонно улыбаясь. Здешние земли – капля в море. Но всегда приятно обзавестись чем-то новым, приобрести еще несколько тысяч раболепных слуг и выслушать их льстивые речи.

Я зашел в один из туалетов, которые возвышались на торжище в нескольких местах. Перед народными гуляниями их не стали убирать. Во-первых, как заделать ямы? А во-вторых, в местах с обильной продажей пива туалет должен быть обязательно…

Укрывшись от посторонних глаз, я снял плащ, обмотал его вокруг левой руки, взял в правую кинжал в ножнах – сбросить их можно будет одним движением – и вышел на воздух. Песня, воспевающая Лузгаша, заканчивалась. Нужно было спешить.

Я сместился на второй уровень сознания. Движения людей словно бы замедлились. Со стороны казалось, что я двигаюсь неестественно быстро. Но это пока мало кого интересовало. Народ вокруг в большинстве своем был пьян.

Поддерживая хороший темп, я достиг расстояния выстрела из короткого лука до копьеносцев на верблюдах. Здесь в толпе наверняка дежурили соглядатаи. Я сразу различил трех ближайших по внимательному выражению лица, раздутым, словно принюхивающимся ноздрям и нелепо топорщащейся одежде – на них были кольчуги. Два соглядатая дежурили далеко справа, один был прямо на моем пути.