Евгений Гаркушев - Великий поход

– Возможно, – ответил я. – Здесь нам придется туго.

– Снижаю ускорение континуума, – объявил мой неожиданный союзник.

Лопасти вертолета начали вращаться. Но воспринимались они по-прежнему не как мутный крут, а как отдельные титановые перекладины. Китайские магистры быстро оправились и с искаженными лицами предприняли рывок в нашу сторону. Нет, чтобы добраться до нас, вам придется потратить минут пятнадцать «нашего» времени. За это время мы успеем убраться очень далеко…

Воздух вокруг нас вспыхнул. С неба падал столб раскаленного огня. Он отразился от сияющего купола над нашими головами. Огненные брызги летели во все стороны, падали на землю, сжигая траву и плавя камни.

– Ударили со спутника, – пояснил мысленный голос. – Убираемся подальше отсюда.

– Да кто ты такой? – не выдержал я. – Как можно держать темпоральное поле, одновременно отражая мощнейший удар со спутника?! Удар, от которого плавятся камни?

Мой союзник словно бы хмыкнул. Конечно, ничего подобного я не услышал – просто сложилось ощущение некоторой иронии.

– Создать темпоральное поле гораздо сложнее, – пояснил собеседник. – Но жариться под лучом жесткого излучения – тоже приятного мало. Несколько лет назад я работал на Собор. А зовут меня Фома. И мы с тобой покидаем эту долину. Ты хотел в Пекин?

Я не успел ничего сказать, как воздух вокруг зарябил. Все ориентиры разом потерялись. Голова закружилась, сердце екнуло… Да, таких сильных ощущений я не испытывал много лет!

Внезапно возвратилась сила тяжести, обстановка вокруг вновь начала просматриваться… Никаких гор вокруг. Подо мной – море. Километрах в двух – ровная полоска берега.

Мне даже сказать было нечего. И не только факт телепортации произвел на меня шокирующее впечатление. Фома не просто перенес меня за несколько сотен километров от места схватки. Попутно он втиснул мне в голову информацию о том, кто он такой, откуда прибыл, какие цели преследует… Ощущения – не сравнить с гипнотическим обучением. Я словно бы знал о нем очень много – как будто бы он рассказывал и показывал мне то, что видел, приемы, которыми он пользовался. И в то же время мне нужно было покопаться в благоприобретенных воспоминаниях, обдумать случившееся.

Новая фигура в лице магистра Фомы появилась в нашей шахматной партии так неожиданно, что последствия вмешательства не осмыслил бы и умудренный опытом гроссмейстер… Магистр стал настоящей проходной пешкой. Ведь все мы, независимо от возраста, рангов и умений – всего лишь пешки на шахматной доске. Одним дано больше, другим – меньше. Фома совершил чудо. Мне оставалось воспользоваться внезапно изменившейся ситуацией – как бывает, когда на шахматной доске неожиданно появляется новая, сильная фигура.

Море катастрофически быстро приближалось. Я чувствовал, что не успею спланировать, создать нужную напряженность электромагнитного поля для бреющего полета над водной гладью. Поэтому и не стал напрягаться. Сформировал вокруг себя силовой кокон наподобие того, что сооружал над нами Фома, только намного слабее – я уже умел это делать – и, подняв уйму брызг, врезался в морскую гладь, погрузился метров на десять, и меня, как поплавок, вышвырнуло обратно на поверхность воды.

Расслабившись, я убрал кокон, приторочил за спину меч, который так и не выпустил из рук, и поплыл к берегу брассом. Будем экономить силы. Да и привлекать внимание к себе незачем.

Хотелось бы еще знать: куда забросил меня магистр Фома?

Судя по тому, что море было теплым, береговая линия располагалась на западе, а люди на берегу говорили и думали по-китайски, магистр Фома перенес меня тысячи на полторы километров на восток, И сейчас я плыл в водах Восточно-Китайского моря, или Желтого моря, или залива Бохайвань. Скорее всего, Фома все-таки перебросил меня в залив. Не очень далеко от Пекина, хотя и не рядом. При переносе на столь большое расстояние, пожалуй, нетрудно промахнуться.

На берегу, метрах в ста от моря, виднелся деревянный щитовой домик. У самой кромки воды – мостки, к которым привязаны две металлические лодки. Неподалеку – вбитые в землю колья с висящей на них сетью. Понятно, что здесь живут рыбаки. Интересно, почему они не в море? Да и на берегу никого не видно…

Впрочем, не так уж плохо, что моего приводнения никто не видел. Привлекать к себе лишнее внимание.

Ни к чему. Большая деревня лежала за рощей, а около одинокого дома пока никого не было.

Я догреб до берега, коснулся ногами каменистого, поросшего водорослями дна. Поднялся над водой. С одежды текла вода, рюкзак стал в два раза тяжелее.

Из хижины появился паренек лет двенадцати, сразу заметил меня, присвистнул, крикнул:

– Вэй!

Понятное дело – человек, выходящий из воды в одежде, вряд ли просто купался. Стало быть, что-то стряслось.

– Вэй! Ни хао!

– Ни хао! – отозвался паренек.

– А ты по-русски говоришь? – улыбнулся я.

– Немного, – с сильным акцентом заявил мальчик.

– Хорошо.

Я выбрался на берег, встряхнул рюкзак. Меч хлопнул меня по спине. Отжимать воду из одежды не имело смысла. Только время тратить. Стечет сама.

– Ты один?

Паренек стрельнул глазами в разные стороны, на секунду задумался.

– Отец и мать скоро будут.

– Уехали продавать рыбу? – предположил я.

Мальчишка кивнул. Я ободряюще улыбнулся.

– Как тебя зовут?

– Чон Лин.

– У тебя есть компьютер, Лин?

– Есть.

– Позволишь мне им воспользоваться?

– Не понимаю, – покачал головой мальчик. Не хитрит. На самом деле не понял. Нужно проще формулировать предложения. Мальчик говорит на русском не очень хорошо.

– Нужно выйти в Сеть, – уточнил я.

– Конечно, – расплылся в улыбке паренек. – Сеть!

– Интернет, – кивнул я.

– На вас напали бандиты? Бросили в воду?

– Не совсем так, – лишний раз врать не стоит. – Но спасаться от врагов пришлось.

Глаза мальчишки загорелись. Конечно, слушать о том, как на чью-то долю выпадают ужасные опасности, как кто-то преодолевает серьезные трудности, интересно и увлекательно. Занятно представлять себя на месте этого человека. Но оказаться в его шкуре реально, как правило, не так уж притягательно…

– Пойдем в дом, – предложил мальчик.

– Лучше вынеси компьютер сюда. На улицу. Я мокрый, намочу полы… Или у тебя проводное соединение?

Ребенок посмотрел на меня недоуменно.

– Отец даст одежду. Надо быть сухим. На улице мороз.

Мороза, конечно, не было. Напротив, здесь было гораздо теплее, чем в Тибете. Только легкий прохладный ветерок, а температура – градусов семнадцать-восемнадцать. Не жара, конечно, но и не холодно. Мальчик просто не смог вспомнить слово «прохладно». А сам он, наверное, привык к более жаркой погоде.