Виталий Сертаков - Проснувшийся демон (сборник)

Рев протестующих голосов заглушил его речь. Больше всех распалялись двое - татуированный дядька, с бородой, заплетенной в косички, весь в грубой свиной коже, и длинный, в матросском бушлате, с набором метательных клинков за спиной. Перекрикивая друг друга, они наперебой требовали от Арины вернуться в стан нефтяников за подмогой, а лучше - вообще отступить до Питера. На рукавах у обоих были вышиты две золотые полоски - знаки сержантской власти.

– Если мы повернем назад, - медленно выговаривая слова, Рубенс подозвала к себе мальчика с котенком, - то после нас не решится пройти ни один караван.

– Но такого никогда не было, госпожа!

– Чтобы у дикарей появились пушки и змеи!

– Они продались колдунам! Они заколдованы…

– Серго, скольких мы убили? - перебила паникеров Арина.

– Семьдесят четыре трупа, госпожа! - отрапортовал "начальник штаба". - Не считая тех, кого догнали в лесу. Не считая тех, кого убил Артур Кузнец. Слишком мелкие куски.

– Ты называешь их "заколдованными", Василий? - спросила начальница, обращаясь к татуированному громиле. - Серго, скажи им.

– Мы нашли раненого Качальщика.

Горбун извлек из-под лавки инкрустированную кавалерийскую саблю, потрогал ногтем острие и, как бы невзначай, оставил оружие на коленях.

– Что?!

Фраза Серго произвела оглушительный эффект. Даже угрюмый Даляр подпрыгнул на месте.

– Артур Кузнец стрелял по нему из зенитки. Мои люди собирали оружие и нашли двух целых коней и коляску. В коляске был Качальщик. Мы насчитали шестерых Желтых из его охраны. Все мертвые. Качальщик ранен.

– Ты уверен, что это Качальщик? - нервно спросил Рокотов.

– В коляске был тигр. И еще… кто-то. Там ничего не разобрать. Качальщик успел выстроить круг. Он защитил себя, но вокруг него сплошная каша. Кабан нашел его, кинул нож и промахнулся с пяти шагов. Ты можешь представить, Даляр, чтобы Кабан промахнулся? Это Качальщик, больше некому. Он ранен осколками, но не подпускает…

Сержанты ахнули. Живого Качальщика никто из них не встречал. У Коваля голова шла кругом.

– Но мы никогда не теряли столько своих людей! - на грани истерики продолжал Василий. - Ты же знаешь, госпожа, я ходил с тобой восемь раз. Я дрался с шептунами у Быстрой реки, с Желтыми дикарями из Клина, с их болотными котами. Я не испугался колдунов из Ярославля, хотя они напустили на наших людей язву…

– Но сегодня ты испугался, Василий!

Мгновенно возникла тишина. Слова Арины прозвучали не как намеренное оскорбление, скорее как… приговор.

– Сегодня ты испугался! - с усилием повторила она, сплетаясь пальцами с мальчишкой-колдуном. Тот прикрыл глаза, опускаясь на колени у деревянного ложа. Между детьми луны настраивалась невидимая, неощутимая связь. Котенок зашипел и метнулся под лавку. - Ты укрылся за броней, как трусливая старуха, вместо того чтобы поднять свой взвод в бой! А ты, Матрос, где был ты, когда Артур Кузнец, человек, не принявший присяги, один воевал с демонами? Где были твои смельчаки, кто обязан был сменить убитых возле высотной пушки? Ты лежал задом кверху под кроватью и молился?

Лицо Матроса приобрело багровый оттенок. Снаружи доносился визг пил, частые удары топоров: рабочие восстанавливали обгоревшие колеса, скрепляли оборванные телефонные провода. Внутри броневика раздавалось лишь сиплое дыхание раненой, и прыгала в клетке под потолком однокрылая синичка.

Коваль не успел заметить, настолько быстро всё произошло. Серго, не вставая с железной лавки, выбросил вперед саблю. Клинок воткнулся Василию в грудь, пришпилив его к стене, как огромную бабочку. Один их охранников Арины перехватил руку Матроса с ножом, другой неуловимым движением перерезал сержанту горло. Артур оцепенел. Чарли, Серго, Даляр и оба оставшихся в живых командира выглядели спокойными, будто ничего и не случилось. Все были ранены по несколько раз, но правдоподобно изображали равнодушие к собственным порезам. Лекарь, худенький мужичок в резиновом фартуке, снял щипцами со спиртовки железную миску со шприцами.

– Христофор назвал мне еще шесть имен… - У Арины изо рта снова пошла кровь, но она не выпускала из потной руки исцарапанную грязную ладошку мальчика. - Серго, ты казнишь их перед строем. Дашь Кузнецу людей, пусть он сделает с крылатыми всё, что хочет. Он прав. И если не найдется мужчины, кто посмеет убить Качальщика, это сделает Кузнец. Он пройдет в круг…

– Будет сделано, госпожа!

– Теперь ты! - Раненая повернула мутные запавшие глаза к Артуру. - Я скоро умру… Я верю Христофору… Он умеет слышать людей лучше, чем я… Что бы ты сделал на моем месте? Говори!

У Артура вторично возникло чувство, будто за него заранее всё решили. Как бы выступить, чтобы самому не оказаться с дыркой в животе?..

– Ты поступила верно, госпожа. Эти люди своей трусостью подвергли опасности всех. Я считаю… - Он оглянулся на Чарли, но торговец был невероятно серьезен. - Я считаю, что караван должен идти дальше. Но не только днем. Дикари знают, где караваны останавливаются на ночевки. Мне кажется, имеет смысл сбить их планы и идти ночью. Идти безостановочно. Троих надежных людей послать назад, пусть купят у нефтяников лошадей. За двойную или тройную цену. Потом они нас догонят. Трактор поставите сзади, пусть тянет сразу три фургона, самые легкие. Зенитку поставить вперед. Впереди колонны, в двух километрах, я бы послал легкую повозку с бочкой горючего и несколько конных. Чтобы шли по сторонам дороги, максимально широко, и поджигали лес. Мы создадим, таким образом, сплошную полосу огня. Получится просека, нам легче будет возвращаться… - Артур перевел дух. - Я разберусь со змеями, но позволь сохранить жизнь Тому, кто раскачивает землю…

– Ты не понимаешь! - встрял Серго. - Если мы не сожжем его, он убьет всех нас. Он снова напустит на нас крылатых. Качальщика нельзя зарубить или убить пулей, его оживит земля. Только огонь…

– Это правда? - обратился Артур к Христофору. Ему показалось, что парнишка едва заметно улыбается. - Никто не видел Качальщика, но хорошо известно, как с ним поступить.

– И правда, и неправда! - отозвался малыш, баюкая безвольную ладонь Арины. - Он виноват, но прав. Он злой, но добрый. Он мертв, но жив.

Да, к стилю этого парня еще нужно привыкнуть, подумал Артур, а вслух продолжал:

– Если он тот, кого все так боятся, то нам вдвойне важно захватить такого пленного. Девушка действительно может умереть от отравления. Если то, что я слышал о Качальщиках от Левы, правда, то мы заставим его вылечить мамочку! Что касается остальных дикарей… Я не знаю, что вы обычно делаете с трупами?

– Бросаем волкам! - отозвался Даляр.

– Если госпожа позволит, я бы поступил иначе, как парни из "Восьмой дивизии". Не лучше ли потратить лишний час и прибить их к деревьям, вдоль дороги? Пусть те, кто придет сюда ночью, а они придут, устрашатся твоего гнева…