Майкл Гир - Грозные границы. Том I

— Министр посылает вам привет, — сказала она. Я покажу вам вашу новую резиденцию и позабочусь о вас. Или примет вас утром, когда вы отдохнете. Затем я буду вашим гидом по Риге. Надеюсь, вы останетесь довольны.

— О большем и мечтать невозможно. Прелесть, — с улыбкой ответил он.

— Сюда, господин, — она многообещающе посмотрела на него. — Ваш багаж будет доставлен в резиденцию. Надеюсь, вас это устроит.

— Конечно.

На выходе стояло правительственное воздушное судно, охраняемое вооруженным караулом. Тиклат глубоко вдохнул риганский воздух.

— Похоже, дела здесь не очень хороши. — Он кивнул на охрану, когда судно поднялось над городом. Он смотрел на громоздящиеся огромные здания, плывущие в коричневой дымке. Много ли грязи под этой керамикой, стеклом и бетоном внизу?

— У нас целый месяц был разгул насилия. Ужасно. Членов правительства убивали, аристократов резали в постелях, вы не поверите. А как у вас на Этарии? Тоже была смута?

— Нет, нас не затрагивали тревоги империи. Благословенные священники не лезут в политику.

Аппарат приземлился на крышу высокого роскошного здания. Они вышли. Прелесть отвела Тиклата к лифту и нажала ладонью на замок. Они спустились в уютные апартаменты, подобные которым Тиклат не видел. Ноги утопали в ковре, а мебель была под стать императорскому дворцу. Одна стена просвечивала, открывая вид на город.

— Нравится? Если нет, могу предложить другой номер, — она преданно посмотрела ему в глаза.

— Прекрасно! Просто… замечательно!

Она внесла в спальню его чемодан, привела в действие спальное место и проверила кондиционеры. Затем сняла хламиду, обнажив свое прекрасное тело.

— Вы хотите есть?

— Нет, — прошептал Тиклат, пожирая ее глазами.

Она подошла вплотную, помогая ему раздеться.

— Хотите еще чего-нибудь?

— Я… — Но она оборвала его, целуя и лаская.

Его как током ударило, когда к нему прижалась ее полная грудь.

Тяжело дыша, он ласкал ее, придя в восторг от прекрасного тела. Он отнес ее на ложе, увидев в ее глазах почти дикий огонь желания.

«Благословенные боги хотели этого для людей, — думал он. — Она — богиня во плоти, она — моя. Спасибо Или». Он вскрикнул, дойдя до экстаза.

Обессиленный, он упал на постель возле нее и погрузился в сон.

Арта Фера дождалась, пока его дыхание стало глубоким. Пальцем она отжала одну из секций ошейника и вытащила небольшой фиал. С улыбкой она положила фиал ему под нос и раздавила. Он вдохнул пары. Она подождала еще пару минут, прильнула к нему и прошептала: «Тиклат?».

Потом похлопала по щекам, наблюдая реакцию, затем сильно шлепнула его. Он спал.

Арта встала, отстегнув фальшивый ошейник, и, плюнув, швырнула в него.

Отодвинулась панель стены, и вошла Или вместе с группой техников с медицинскими приборами. Арта рассмеялась, увидев, как они невольно уставились на нее.

— Оденься, — приказала Или и обратилась к техникам. — А вам надо не глазеть, а делом заниматься. Надо прочистить его с ног до головы. Если мои подозрения подтвердятся, он сумеет убить себя, — она зло нахмурилась, — как и другие.

Арта подняла свою одежду:

— Где здесь душ? Мне надо смыть с себя его грязь.

— Там, — показала Или, вглядываясь в расслабленное лицо Тиклата.

— Очень скоро, дорогой Тиклат, я узнаю, что случилось на Этарии. А если ты — Седди? Значит, мне попалась одна из их «шишек».

Стаффа сидел на краю кушетки, покачивая ногой, потягивая бренди, и глядел на веселый огонь в очаге. Божественный Сасса проигнорирует его предложения. Одолевали грустные мысли. Я попробовал разумный путь. Ну и что теперь? Нанести удар по империи Сасса? Разве эта мера — не твое проклятие?"

— Все же я не понимаю, как вы оказались на Этарии? — спросил Майлс, — Я открыл карты, теперь — ваш черед. Что произошло, Командующий? Вы всегда были холодны и неприступны.

Стаффа нервно теребил в руках свой бокал, янтарная жидкость искрилась и переливалась. Он глубоко вздохнул.

— Ко мне пришло понимание. Это звучит странно? Но это так. Некогда Микленский Претор был мне отцом. Он воспитал меня, называл величайшим из своих созданий, да так и было. Он учил меня, но в процессе учебы поставил опасную ловушку. Что вы знаете о психоконструкциях, нейротренировках?

Легат нахмурился, сделав неопределенный жест.

— В мозг вводится некоторая информация с помощью трехмерной модели. Мы получаем данные через нейронные каналы и следуем этой системе.

— Система действительно простая. Нервные пути можно также заблокировать. В моем случае психологи и обучающая машина Претора сделали именно это. Они блокировали мои мозговые личностные центры. Самая лучшая иллюстрация этого: меня превратили в боевой «человеко-компьютер», без каких-либо нравственных ценностей. Я стал холодный, как жидкий водород… и такой же бесчувственный. — Он посмотрел на пламя в очаге. — Он превратил меня в монстра.

Майлс поглядел на него с ужасом:

— Вот почему вы убили его?

Стаффа нахмурился, вспоминая голову старика в свете зеленого микленского заката.

— Может быть, мне трудно вспомнить. Я ведь сказал о ловушке. Однажды это сработало: тайная часть моего существа наполнила мой мозг эндорфинами, ацетилхолином и другими химическими раздражителями, вызвав мучительные эмоции. Хуже того: он сказал, что отобрал у меня жену и ребенка, похитил их несколько лет назад.

Оказалось, что моя жена была на его корабле.

— Вот почему вы тогда разнесли его… — прошептал Майлс, тупо глядя в стакан.

— Я убил ее, — сказал Стаффа, — Претор хотел использовать ее, чтобы поторговаться, спасти Миклену, но я не дал ему такой возможности. Можете представить себе мои чувства. Я же любил ее многие годы, выплачивал людям огромные деньги, чтобы ее нашли… Если вы посмотрите, то сведения об этом, наверно, найдете на каждом сассанском персональном компьютере.

— А ваш сын?

— Он жив. Поэтому я и попал на Этарию. Оттуда скорее всего можно было попасть на Таргу, где у Седди находился мой сын. Беда в том, что тогда я был нетерпелив и неопытен. — Он усмехнулся, увидев удивленный взгляд Майлса. — Я очень хорошо разбирался в имперской политике в военном деле, но имел слабое представление об улице. Шайка тамошних бандитов напала на меня и ограбила, но двоих из них я убил. Теперь представьте: я стою голый посреди улицы, а рядом — двое убитых. Меня приговорили к рабству. Пока в свободном космосе разыскивали меня, я несколько месяцев тянул лямку в Этарийской пустыне.

— Проклятые Боги! Вот где нашла вас Или!

— Да. Но мои взгляды изменились. Во-первых, мысли стали обретать целостность, я смог почувствовать себя личностью. Кроме того, я день и ночь делил испытания с людьми, чью жизнь я сломал. Чувство вины… я переживал его, как проклятие. И ведь среди этих людей в этой проклятой пустыне я нашел немало хороших…