Нэнси Кресс - Нексус Эрдманна (сборник)

В доме оказалось не теплее, чем снаружи. Я завел генератор, чтобы не возиться с камином, а Джейн, тяжеловато дыша, перенесла девочек одну за другой в спальню. Дача моя, вернее бывшая моя, невелика, но по комфорту вполне на уровне — я не фанат примитивизма и аскетичности. В кухне всегда есть вода из скважины, санузел соединен с подземным септиком. Мебель, подобранную под мои габариты, Лейла заменила на обычную. На диван я забрался с трудом, сразу заболели ноги.

Из спальни вышла Джейн, затворила за собой дверь, уселась напротив меня в плетеное кресло и тихо сказала:

— Зря не дал мне машину вести.

Я промолчал.

— Тут есть радио?

— Было… Только спутниковое — в горах другое не ловится.

— Где приемник?

— Не знаю. Давно здесь не живу.

Она ушла в кухню, и я услышал открывающиеся дверцы. Лейла обновила и кухонную мебель, однако насчет полок не позаботилась. Джейн пришлось действовать на корточках. Все обыскав, она сообщила:

— Приемника нет, зато еды и посуды полно. Тут кто-то бывает?

И опять я не ответил.

— Ну, Барри, какие планы?

Я посмотрел на нее. Никакой косметики, волосы причесаны незатейливо, из одежды — джинсы и зеленый, под цвет глаз, свитер. Еще никогда она не казалась мне такой красивой.

— План у меня был один — сбежать, пока не нагрянула взбешенная толпа с вопросом: какого, собственно, черта? Ну не любит народ, когда его в мозг насилуют. И у кого же спрашивать, как не у тебя? Ты — натуральная мишень.

— Понятно, — устало улыбнулась Джейн. — Да, всяк на мне злость сорвать норовит, сколько себя помню. Но чтобы целой толпой набрасываться… с чего ты взял?

— Зависть. Ты же баловень судьбы: имеешь все, о чем они только мечтать могут.

Я подразумевал красоту, талант, успех и богатство. И свое сердце.

— Да ладно, — фыркнула она. — Конченная карьера, четыре неудачных брака и морщины такие, что даже ботокс не берет. Милый мой Барри, что-то ты неважно выглядишь. Устал. Ложись-ка на диван, а я тебе молочка подогрею.

— Кончай мамашу из себя корчить!

Мой рык ее сначала испугал, затем рассердил. Но уже через секунду на лице отразилось сочувствие. Сочувствие — это хуже всего.

— Я хотела только…

— Ты сама тут ни при чем, дело в генной дряни, которой тебя инфицировали.

Эти слова заставили Джейн крепко задуматься. Моя ночная собеседница зря считает ее глупой.

— Думаю, ты не прав, — сказала Джейн наконец. — Я так поступала и до того, как все это началось. Вижу: ты устал и расстроен, вот и хочется создать тебе мало-мальский уют.

М-да… Похоже, все гораздо запущеннее, чем казалось раньше.

В самом деле, как можно отличить, у кого поступки естественные, а у кого они вызваны рецепторами окситорина? Гены против свободы воли — очень старый спор. Который сегодня готов перейти в жаркую стадию…

— Все-таки принесу тебе теплого молока, — решила Джейн.

Но я уснул, не дождавшись ее возвращения из кухни.

А когда проснулся, у кровати стояла Белинда и смотрела на меня в упор.

— Хочу домой.

Я принял сидячую позу, спросонья плохо соображая. Все болело.

— Где Джейн?

— Они с Бриджит на прогулку свою дурацкую пошли. А меня оставили. Отвези!

— Сейчас не могу. Потерпи.

— Домой хочу!

Господи, больно-то как! Я слез с дивана и поплелся в кухню. На столе ждала и пахла кофеварка, вот только близок локоть, да не укусишь. До чего же неприятно, что Белинда глаз с меня не сводит! Скрипя зубами от злости, я сходил к камину за стульчиком для ног, залез, налил себе кофейку. Какой-то участок мозга отстраненно констатировал: родительских позывов в отношении Белинды не наблюдается. По крайней мере, когда у нее дела обстоят получше, чем у меня.

Напиток оказался отменным. К хорошему кофе Лейла всегда была неравнодушна. Я глотнул и спросил:

— Ну, и долго они уже гуляют?

— Не знаю.

Наверняка же знает, паршивка, но решила не говорить.

— Правда не знаю, перестань думать, что я врунья.

Как же ей это удается?

Я читал кое-что о синдроме Арлена.

Подсознательные процессы в недобром маленьком мозгу Белинды сверхвосприимчивы к шести видам невербальных сигналов. Это — мимика и жесты, вплоть до едва заметных; ритм движения; использование личного пространства; детали внешнего облика, такие как одежда и прическа; наконец, так называемый параязык, то есть тона и модуляции голоса, смысловая наполненность речи, акценты и интонации. Все в совокупности позволяет ей читать мои эмоции с такой же легкостью, как диктор читает текст телесуфлера. Правда, чужие мысли для эмпатов все-таки закрыты — об этом я, общаясь с юной особой, как-то успел запамятовать. Пришлось напомнить себе, а заодно углядеть рациональное зерно в старинном обычае привязывать ведьм к столбу и обкладывать хворостом.

— Ненавидишь меня, ну и плевать, — сказала она.

— Ой, Белинда, при чем тут ненависть, — вздохнул я беспомощно. От нее ничего не скроешь.

— И я тебя терпеть не могу!

Я взял чашку и вышел. Слава богу, Лейла не убрала стоявшую перед домом низкую скамейку. С нее открывалась просто головокружительная панорама с горами и долами, прямо-таки нетронутый рай. Помнится, девять месяцев кряду я любовался этой картинкой — и чуть не спятил с горя и тоски. Рай, из которого ты изгнан, больше не рай. Вокруг скамьи как будто витали призраки того горя и той тоски, но черта с два они снова меня заполучат.

Вскоре на грунтовой дорожке появились запыхавшиеся Джейн и Бриджит. Девочка несла букет лютиков и маргариток.

— Здравствуй, Барри, — невесело поприветствовала она, и я заметил слезы.

Я сразу одернул себя, отогнал слабое желание утешить ребенка, погладить его по головке и пообещать, что бо-бо скоро пройдет.

А-а, черт бы вас всех побрал! Оставьте же меня наконец в покое!..

Джейн села рядом на скамью.

— Бриджит, иди, поставь цветы в воду.

Когда близняшка скрылась в доме, я сказал:

— Надо бы узнать, что в Лос-Анджелесе делается. Внизу, на краю равнины Данхилл, есть библиотека. Если убрать волосы, надеть солнечные очки… Впрочем, не мне же тебя учить актерскому мастерству. Сможешь туда пробраться незамеченной и войти в Линк? Я бы сам съездил, но ты же понимаешь…

Джейн побаивалась высоты. Взглянув на горную дорогу с крутыми спусками и кое-где без ограждений, она вздохнула:

— Смогу.

— Но не задерживайся и ни с кем не разговаривай. Ни слова! У тебя запоминающийся голос.

— Только для тех, кто его слышал больше десяти лет назад и в картинах поприличнее, чем последняя. Так я поехала? — И она снова посмотрела на дорогу.

Прежде чем я успел ответить, девчонки подняли шум. Через секунду они выскочили из дома, и Джейн встала.

— Белинда, не смей! — выкрикнула Бриджит.