Алексей Дроздов - Флеш Гетт

- Всё, пойдёмте, - взволнованно произнёс Казанков.

Мегаполис жив одним днём.

Он существует одним мгновением, "здесь и сейчас", он пренебрегает прошлым. Что было - умерло, оно уже не имеет значения. Мнемозина не живёт в выхлопах миллионов авто, она слепнет от неистовой рекламы и задыхается в потоке латентной грубой информации.

Все потоки сознания устремлены в завтра, и мир застывает на миг в ожидании щедрых излияний Золотого Тельца, зачатого сегодня. Кому нужно бесплодное прошлое, если оно ушло, если его уже не изменишь? Качнуть стрелки весов можно сейчас, промедление смерти подобно. Беспрерывное вспоминание прошедшего мига - это жизнь, в которой ты, убивая Мнемозину, вершишь бытие.

...Маршрутка была полупустая - в это время мало кто направлялся по МКАД на запад. В районе Тропарёвского лесопарка они вышли.

- А что ж такой солидный человек живёт в таком захолустье? - Андрей огляделся.

С одной стороны улицы тянулся высоченный глухой забор, с другой - чугунная ограда лесопарка.

Двигаться пришлось долго, минут сорок. Наконец монотонность забора оборвалась железными воротами. Лерка что-то сказала в переговорное устройство справа от калитки, над которой висела видеокамера, и калитка отворилась.

- Проходите, - она сделала знак рукой, приглашая.

Калитка оказалась входом в тёмный коридор, который вывел на другую сторону: территория частных застроек.

Здесь были настоящие улицы, но не заасфальтированные, а мостовые из натурального камня. Они подошли к ещё одному КПП, на этот раз уже последнему.

Очередная калитка бесшумно открылась, как сим-сим, и они, наконец, увидели сам особняк.

Андрей нерешительно остановился.

Даже Лерка, которую ничем не проймёшь, присвистнула:

- Кучеряво!

- Да, тут комплект, - добавил в полголоса Андрей. Павел Юрьевич зачем-то вытер руки о свой замусоленный пиджак.

- Где-то я уже это видел. Ну да, точно - Виндзорский замок!

Особняк действительно являл собой несильно уменьшенную копию Виндзорского замка. От калитки к входу вела дорожка, выложенная тщательно подобранным по узору и цвету мрамором. Кругом зеленел идеальный газон, обрамленный по краям можжевеловым кустарником и растениями, напоминающими агаву. На ступеньках стоял, по всей видимости, дворецкий, вылитый Константин из сериала про няню Вику.

Однако он был значительно шире в плечах.

Они подошли.

Дворецкий обратился к Валерии.

- Госпожа Валерия? Очень рад. Дайте мне, пожалуйста, ваше оружие.

Лерка сделала удивлённое лицо.

- Какое оружие?

- Давайте, давайте. Оно вам не понадобится в доме, - дворецкий указал глазами на оттопыренный свитер.

Она, вздохнув, отдала ТТ. Дворецкий не зря получал хорошую зарплату.

- Милости прошу, - он распахнул дверь.

Ступени лестницы в холле были покрыты ковром, спускающимся к самому входу, к ногам вошедших. Две колонны поддерживали галерею второго этажа, с которой уходили ещё два марша на третий этаж. Дворецкий открыл левую дверь холла.

- Прошу сюда.

Тут был каминный зал, и размеры его впечатляли.

- Меня зовут Арсений Викторович. Можно просто Арсений. Располагайтесь здесь, сейчас будет подан ужин, - он указал на длинный стол со стульями посреди зала.

Лерка тихонько подошла к резным ореховым стульям и села. Её примеру последовали остальные.

Да, было на что посмотреть!

Всё было выдержано в идеальном классическом стиле, без единого отклонения.

В камине горел огонь, прямо перед ним была расстелена огромная шкура зверя, на ней стояло большое кресло - лицом к камину. Над камином - головы-чучела животных, с рогами и без: косули, олени, кабаны. На стене рядом - старинное оружие: алебарды, мечи, ружья, мушкеты. Слева - барная стойка, старинная мебель, скульптуры, картины...

Принесли ужин.

Двое слуг, мужчины в чёрных костюмах: к их приходу всё было сделано. Утка, фаршированная грибами, картофель, салат, мусс, "Бенедиктин" и сладкое.

Андрей дождался, когда уйдут слуги.

- Лерк, я больше не смеюсь. Ну, ты даёшь! А твой (он назвал фамилию) у тебя на крепком крючке.

- "Даёшь" здесь ключевое слово, Андрюш, - Лерка уплетала утку.

Андрей налил себе полный фужер ликёра и залпом выпил.

- Обиделся? Ну, я пошутила. Глупые вы, мужики, ей богу.

"Если звёзды зажигают, значит это кому-нибудь нужно". А если не нужно, тогда они не зажгутся.

Кто интересовался обратным ходом мысли? Это равносильно тому, что задаваться мыслью о константах - постоянных физических величинах. Скорость света неизменна, но что бы было с миром, если бы она изменилась? Или масса атома кислорода: каким бы был наш светлый мир, если бы она была иной? Ну, скажем, в два раза меньше...

Мы воспринимаем. Мы видим этот мир только потому, что есть свет, который являет собой поток фотонов. Обратное утверждение выглядит абсурдно: свет существует только потому, что мы умеем воспринимать. Существовал ли свет, если бы не было органов чувств, способных его улавливать?

Бесспорно, существовал бы. Свет - объективен, а его восприятие субъективно, вторично.

Так ли это?

Возможно, что существует что-то, кроме света, но мы не воспринимаем это, потому что нам нечем это делать. Для решения проблемы человечество изобрело приборы, которые воспринимают то, что невидимо глазу человека, недоступно его восприятию.... Так ли эти приборы совершенны? Они реагируют на колебания, но кто сказал, что лишь гармонические колебания - носитель информации?

- Михалыч, нужно бы сообщить, куда следует. Странно всё это.

Федя Кинских, в непромокаемой и несгораемой мешковатой робе, в каске, шлёпая сапогами по лужам, сматывал пожарный шланг.

Михалыч, начальник расчёта, ковырял ножичком стену.

Машину вызвала соседка, когда на улице напротив окна квартиры соседа - Казанкова - неожиданно загорелось дерево.

Пожар случился в одной из комнат и не перекинулся на всю квартиру. Причины этого были непонятны: обычно к приезду пожарного расчёта выгорало всё, что могло гореть. Тлел пол, оконная рама, горело дерево на улице и ещё - дверь, ведущая в коридор. Комната оказалась совершенно пуста, только из стены сиротливо торчал обугленный огрызок кабеля. Стены, чёрные от копоти, при ближайшем рассмотрении оказались покрыты тонким серебристым налётом, происхождение которого и пытался определить Михалыч.

Походив ещё минут пять по комнате, он спустился вниз, во двор.

- Что писать-то? - Федя уже смотал шланг.

- Напиши: "предположительно замыкание электропроводки". Дом старый, тут всё нужно менять. Напиши ещё частное определение.

Звонить Михалыч не стал. Замыкание, обычное дело.

Бывает так, что первое впечатление обманчиво.

Дом оказался изнутри больше чем снаружи. Все эти замковые беленькие аккуратные башенки были не более чем фасадом, скрывавшим продуманную и эргономичную внутреннюю архитектуру особняка, добротно скроенного по последнему слову строительных технологий.