Алексей Быков - Западная карьера

Утомленные миллиардеры стали ждать звонка. Вошел секретарь:

- Мэн у телефона!

Глава правительства быстро вышел в соседнюю комнату к аппарату. Все насторожились. В комнате царило молчание. Дым сигар и трубок тянулся вверх и разбивался о крылья электрического вентилятора. Наконец глава правительства вернулся. Все окружили его, засыпая вопросами:

- Ну, как, что сказал этот бандит?

- Он согласен?

Глава правительства был раздражен.

- Этот бандит не так прост, как мы думали, и умышленно затягивает встречу. Теперь он, видите ли,занят оборудованием своего собственного дворца. Каков нахал!..

- Все это хорошо,- воскликнул один из миллиардеров Меллон,- но мы не можем больше ждать! Если он не хочет ехать сюда, то я поеду к нему сам и добьюсь приема!..

Мэн переехал в собственный дворец, любезно подаренный ему магнатами и правительством. Это зеленоватое гранитное здание, расположенное в живописней местности, более походило своей архитектурой на неприступную крепость. Окруженное двумя озерами, оно возвышалось, как замок, на серой скале. Узкая асфальтированная дорога проходила между озерами и упиралась в массивные ворота ограды. Их тщательно охраняли вооруженные до зубов люди, днем и ночью стерегущие жилище вновь испеченного миллиардера и диктатора.

Если судить по количеству стражников и пулеметов, спрятанных за выступами дверей и оконных ниш, то этот загородный дворец был неприступен, как тюрьма «Центральная». Разница заключалась в том, что охрана знаменитой тюрьмы следила, чтобы никто не вырвался за ее пределы, здесь же, наоборот, все усилия были направлены, чтобы ни одна живая душа не пробралась внутрь дворца-крепости.

Мэн был от природы труслив и, несмотря на свое приобретенное могущество, все время боялся ареста.

На случай возможного бегства под дном обоих озер были проложены подземные ходы кончающиеся в густом буковом парке. Они также усиленно охранялись. Надо сказать, что лучшей охраны Мэн подобрать бы и не смог: она состояла из полутора сотен самых отъявленных головорезов и бандитов, выпущенных из рук правосудия под защиту и покровительство Мэна. Весь штат прислуги был слепо предан Мэну, и он чувствовал себя в их среде, как волк, попавший в волчью стаю.

Мэн принимал посетителей.

Только что из его кабинета ушел инспектор тюрем. Он приходил за указаниями в отношении Фукса. Мэн приказал ежедневно пороть Фукса его же плеткой.

Когда за инспектором закрылась дверь, Мэн спросил своего секретаря:

- Есть еще там кто-нибудь?

Секретарь быстро выдернул из кармана блокнот и почтительно доложил:

- К вам просятся на прием: композитор Хопланд, скульптор Моренго, профессор биологии Оси да, миллиардер Меллон…

- Ого! А этот зачем пожаловал?- удивился Мэн.- Ну, а еще кто?

- Еще есть профсоюзник, дама - патронесса собачьего приюта, изобретатель, мелкий карманник и бандит. Есть и член правительства, пожелавший скрыть свое имя.

- Так…- Мэн взял у секретаря блокнот, просмотрел запись и распорядился:

- Давайте сначала карманника и бандита: им ждать некогда, у них работа. Даму - гоните к собачьим чертям. Миллиардера проводите в мою картинную галерею, они картинки любят. Пусть посмотрит. Остальных вводите по очереди, а нетерпеливых сдвиньте на самый конец!

- Но когда же вы просмотрите почту? Ведь сегодня приволокли минимум двести телеграмм и пятьсот писем!

- Чепуха!- ответил Мэн.- Там девяносто процентов просят автографа.

С карманником Мэн разговаривал недолго. Он просто велел кассиру выдать парню крупную сумму.

- Следующий!

На смену карманнику, распахнув дверь, вошел широкоплечий человек в грубошерстном костюме. Он смело подошел к столу, пожал руку Мэна и без приглашения опустился в кресло.

- Молодец, Мэн. Не забываешь коллег, не прячешься от нас, пустил к себе раньше всяких белоручек. Молодец!

Посетитель взял из коробки сигару, понюхал, откусил кончик и выплюнул на ковер.

- Так. значит, я к тебе по делу вот какому.- Он откашлялся, закурил и продолжал: -

Сейчас мне от тебя ничего не надо. Я и сам себя пока прокормлю! Но вот стукнет мне 55-60 лет, и я скисну, согнусь, любой паршивый полисменишко сгребет меня и засадит в клоповник. Вот тогда-то кто поможет мне и моей старухе? А разве я один такой? Да нас таких стариков бандитов-налетчиков по всей стране - сотни, тысячи!..

- Но что же ты предлагаешь?- недоумевая, спросил его Мэн.

- А ты сейчас поймешь! Собрались мы недавно человек двадцать и так решили: ты вышел из наших рядов, стал миллионером, ворочаешь всей страной. Установи-ка ты пенсию для всех уголовников, проработавших не менее 30 лет, включая сюда и отсидки в тюрьме. Что тебе стоит выделить на доброе дело миллиончик? А для нашего брата это будет вот какая поддержка! Почище пособия безработным! Работа наша тяжелая, опасная, хуже, чем у водолазов. Неужто мы отдыха не заслужили?.. Да еще бы что-нибудь вроде кассы взаимопомощи для нашего брата на защитников, на подкуп судей. Ведь мы народ честный, не подведем, зря денег не попросим. Сами понимаем, что они у тебя трудовые!.. А еще бы что-нибудь вроде премии за самый смелый и ловкий в сезоне грабеж!.. Здорово?

- Да .. Это было бы здорово!- проговорил Мэн.- Хорошо. Я подумаю и дней через десяток тебе отвечу. Ну, будь здоров!

Композитор Хопланд вошел в кабинет с двумя футлярами в руках. В одном оказался патефон с усилителем, в другом - пластинки.

- Я написал оперу, замечательную оперу в современном вкусе!- захлебываясь от восторга и ероша на голове волосы, начал композитор.- Она называется «Его седьмая смерть!» Сейчас я вам ее проиграю.

- Нет, нет, подождите,- забеспокоился Мэн,- при чем же здесь я?

- Как при чем? Вы дадите мне право посвятить ее вам!.. Я понимаю, вы теперь заняты, но все же исполню хоть одну вещь… Вот хотя бы трио оживленных утопленников!

Не обращая внимания на тщетные протесты Мэна, Хопланд поставил большую пластинку и включил усилитель. Раздалось такое дикое пение, что даже лишенный самого элементарного музыкального слуха Мэн почувствовал приступ легкой тошноты. Композитор прижал руки к сердцу и в умилении закрыл глаза. Где-то за окном завыла сторожевая овчарка.

- Следующего!- вскочив с места и не вытерпев, заорал Мэн.- Хватит с меня воющих мертвецов!

Скульптор Моренго… Разложив перед Мэном на столе большой альбом, он начал свое гнусавое объяснение:

- Здесь вы видите снимки и зарисовки ста одиннадцати надгробных памятников-склепов, построенных мною. Все наиболее состоятельные и знаменитые люди пользовались моим талантом для создания достойных памятников своим усопшим родителям. У вас, насколько мне известно, родителей нет. И я хочу предложить вам, не откладывая в долгий ящик, немедленно приступить к созиданию собственной гробницы-усыпальницы. Я ее спроектировал в виде стилизованной тюрьмы с проломленной решеткой, а наверху поместил вашу бронзовую фигуру, бодро смотрящую вперед и ввысь! Ваше тело будет погребено…