Оксана Демченко - ХЗ. характер землянина [Litres, СИ]

– Не возразят, – пообещал Бмыг. Он не слышал мыслей, но знал, как они движутся. – Рыг, я допускаю участие еще одного разумного в группе, будь он хоть сафаром, хоть трипсом. Но учти, три – наибольшая допустимая численность, так полагаем мы, пыры. Две доли суток – максимальный срок моего отдыха. Это официальное заявление. Координаты не укажу. Пока что они не получены.

В каюте Саид моргал, ощущая, что мысли гаснут в киселе переутомления – и свои, и чужие. Ика вон – недавно грубо отстраненное вовне, куда подальше, явилось, поразило телепата внезапностью визита. Впрочем, оно не читаемое. Опять. И невозмутимое.

– Мы обдумали, – сказало оно. – Мы говорили с габнором. Если вам встретится подобный нам, но нацеленный повелевать, ему предстоит простая работа в отношении вас. Третьим в группе будем мы. Да.

– Их тут сколько? – оживился Бмыг, озираясь.

– Бинарное сознание, а может и подсознание… надсознание, вбоксознание, – скривился Саид и попробовал избавиться от идянина еще раз: – Ика, вы слишком ценны для родной Иды.

– Мы для вас некомфортны в общении? Это допустимо. Даже естественно. Но мы сделали выбор. Мы не понимаем, как можно назначать цену за жизнь, тем более не понимаем, почему цена бывает разной, вы только что показали хрясам иное, ханноравный Саид. Жизнь есть искра, всякая искра неповторима. Мы будем оберегать вас. Вы будете оберегать нас. Разные способности, общая работа. – Ика дрогнуло уголками губ. – Не скажу, что цели общие. Мы пока не видим целей. Мы в смятении. Обязаны многим человеку Билли. Тоже важно.

– Лучше бы Яхгль явилась оберегать, – честно признал Саид.

– Она совершенно окончательно огорчила нас, – Ика покачало головой и всплеснуло гибкими руками. – Приняла предложение мурвров о временном статусе. Аморальное легкомыслие. В нынешних условиях тратить силы на капризы! Чужие капризы. Мы обладаем полноценным даром симпатии, двусторонним в активной форме. Она лишь дитя, дар ее неразвит. Хотите, мы скажем больше? Вы некомфортны для нас. Мы с вами взаимно нечитаемы в ряде форматов. Мы не понимаем, как вы могли отказаться от бинарности. Аморально. Но мы не меняем чужих правил и не позволяем менять своих.

Саид стравил зевок сквозь зубы. Он второй день не верил в свой индекс живучести. Так уставать – неприлично.

– Доля суток на сон, – велел Бмыг. Оглянулся, кивнул Ике. – Я слышал вас. Не буду делать глупостей и отказываться. Ждем на пирсе через две доли суток. И, знаете… мой воспитанник пацан и шалопай. Вы ему интересны, вы мне интересны и мы рады общению. Так что комфорт выстроим. Постепенно.

Ика кивнуло и сгинуло. Саид зевнул, рискуя вывихнуть челюсть. В глазах потемнело. Когда это прошло, он сидел в кресле и смотрел в упор на опекуна. Бмыг принимал разгрузку – полную, ведь из обморока телепат раскрывается, как сорванная с крепления пружина…

– Угм… – невнятно буркнул Бмыг, зажимая нос, чтобы не пачкать кровью костюм. – Даже так.

Сейчас он знал все или почти все, что накопилось в голове воспитанника. Боль, когда убивали Симу. Страх, когда стало ясно, что живущая в габе Сима – подделка. Отчаяние, когда пропала сестра. Надежду, не имеющую внятных оснований. Упрямство, требующее лечить Тьюитя и Билли. Чтобы не множить утраты и верить: худшее пройдет стороной, если отпихивать всеми силами.

– Молча вздыхают слабаки, я разочарован в тебе, почти, – сообщил Бмыг вывод по отношениям с Симой. Прикрыл глаза, закидывая голову и втягивая носом, чтобы унять кровотечение. – Так… Что за подозрения по хмырю Таю? Давай внятнее.

– Нет.

– Угм… Может, я в тебе и не разочарован, – развеселился Бмыг. – Она тоже. А-ах, разгрузочка! Вроде, два сосуда лопнуло. Или три?

– Три, – виновато подтвердил Саид, считывая данные диагноста, встроенного в костюм пилота. – Инсульт, паралич и расстройство памяти. Это если бы ты был человеком. Бмыг, а я – человек?

– Ты недоросль, позволяющий себе не держать удар. Пыры не интересуются терминологией. Пыры не строят мнений на основе чужих определений, вот потому мне сразу глянулся Ика. Буду звать «он». Тоже, додумались – оно… Какой из «оно» комфорт общения, ну?

– Правда.

– Спи. Ты нужен здоровый и очень, очень работоспособный.

– Вы нашли… врага?

– Как человек, – с долей ехидства сообщил Бмыг, – ты обязан знать: у человека есть один извечный и неодолимый враг во вселенной. Сам он, человек. Мы и не искали, это хлопотно и неэффективно. Мы структурировались. Как пыр, ты должен понимать, о чем я. А вот как дрюккель…

– Я?

– Точно не я, – Бмыг рухнул в кресло и закрыл глаза.

Пока Саид ловил обрывки мыслей и пробовал составить из них внятную идею о себе – дрюккеле, пыр глубоко нырнул в отдых. С уважением покосившись на опекуна, Саид тоже… нырнул. В пырском варианте отдыха, рядом с сознанием Бмыга, под чалмой морфа, было тихо. Пыры не позволяют нарушать свой покой никому, если так надо для дела. Бмыг был готов к очень важному делу.

Когда Саид открыл глаза, в прошлое умчалась доля суток и еще небольшой хвостик времени. Бмыг бодро напевал и растирался полотенцем. Из полуприкрытой двери душевой веяло ледяным холодом. Саид поежился, вспомнив дорогу хрясов во тьму – но упрямо шагнул в душ. Жидкость подавалась под давлением и весьма условно могла называться водой, хотя имела температуру замерзания гораздо ниже и норовила оставить на коже тонизирующее обморожение. Такое воздействие душа – идея пыров, не понятная ни единому врачу другой расы… Грубые полотенца в большой вселенной тоже отмерли за ненадобностью. И, если бы прогрессивные расы выживали в пырьем душе, они бы смотрели на дикарей с презрением без примеси восторга.

– Готов, – отметил Бмыг. Поморщился и добавил: – Изнежился ты. Как тренировки?

– Тьюитя надо – того, Билли надо, и… – начал оправдываться Саид.

– Изнежился, – кивнул Бмыг.

Шагнул в коридор, резко пожал руку Ике, не успевшему даже отодвинуться. Пырьми раскачивающимся бегом помчался к катеру. Саид спешил следом, наконец-то ощущая себя опекаемым и значит, защищенным. Гав принял форму фиксирующего позвоночник ворота.

Габариты и дрюккели ждали на пирсе. Молча отсалютовали кто как умел, молча позволили всем подняться на борт. Бмыг ткнул толстым пальцем в навигацию – одна кнопка, пыры не любят усложнять. Программу полета залили извне. Саид успел это осознать, когда катер метнулся в разгон и прыгнул.

Сознание поймало удар, по тяжести сравнимый с кулаком Рыга – значит, прыжок длинный.

– Первая точка, – сообщил Бмыг. – Теперь могу конкретизировать задачу. Помимо прочего, чем заняты три иных посла, мы изучили данные по занятым в акции врага клонам. Особенно нам интересен их старший. Превосходный мозг. Что важно и необычно: мозг имеет особенности, это не… не штамповка. Мы пыры. Мы чуем родство, исходник мозга принадлежал полукровке, да. Ика, я для тебя говорю, Саид уже считал с памяти. Клон-командир скопирован в плане мозга с очень интересного оригинала. Когда я улетал, мы еще не пришли к выводам, какого именно. Сейчас у нас пять вариантов. Здесь – первый.