Бачило Геннадьевич - Настоящик [Сборник рассказов]

В ночь на двенадцатое апреля поселок не спал, хотя от Старосты был строгий приказ – по ночам спать, по улицам не шататься, огня не зажигать и бани не топить. Но разве уснешь, когда такой свет в небе? Далеко-далеко за бугристой пеной леса ходили изжелта-зеленые зарева, разгорались белым, как на восход Светила, и угасали, пуская в зенит искры, вроде метеоров. Староста и сам загляделся, даже ругаться забыл. Озадаченно чесал в затылке.

– Должно быть, празднуют... – вывел в конце концов, но неуверенно, в бороду – вроде как бы и не говорил.

Однако Белка все равно услышала.

– А какой нынче праздник? – звонко спросила она. – Яйцеклад?

– Цыц, дуреха! – рассердился Староста. – Который день живешь – церковных праздников не выучила! Не дай Бог, при городских такое ляпнешь! Сразу все про тебя поймут!

– Двенадцатое апреля – День Космонавтика! – заученно протараторил Магога-дурачок.

Он прятался от Старосты за чужим плетнем, но никак не мог утерпеть – высунул патлатую головенку рядом с таким же патлатым кустом крыжабника и доложил по всей науке:

– Новый космонавтик нарождается, а старый улетает на покой, к Земле!

Староста хотел было ухватить его за вихры да наградить разом – и за доклад, и за крыжабник, но тут под ногами вдруг дрогнуло, издали прикатился тяжелый гул. Джунгли ответили на него хором испуганных голосов.

– Гляди-тко! – крикнул на всю улицу Бурило-мастер, тыча пальцем в небо.

Лица разом задрались кверху и осветились багрянцем. Из мохнатой тучи, повисшей над поселком, вынырнул остроносый гироплан и, оставляя дымный след с прожилками огня, понесся к земле.

– Гробанется сейчас! – уверенно сказал кто-то.

– Факт, гробанется! – загомонили высыпавшие из хат старатели. – Шестопером ему в самые дюзеля прилетело!

Гироплан дернулся раз – другой, выправился было над плаунами, но снова беспомощно клюнул носом и окончательно исчез за кромкой леса. Недолго спустя земля опять дрогнула, принесло эхо взрыва, джунгли разорались с новой силой. И сейчас же низко, на бреющем, едва не цепляя орудиями верхушки деревьев, прошли, освещенные заревом, три полицейских крейсера.

Староста долго молчал, потом сипло прокашлялся.

– Нет, – сказал он уверенно. – Не празднуют. Бунтуют опять.

Обвел хмурым взглядом кучкующийся у калиток народ.

– Ну, чего рты раззявили? По домам расходитесь! Не вашего ума это дело!

Селяне, тихо толкуя, двинулись к своим хаткам.

– Ну, жди теперь облавы да обыска. Последнее отберут!

– Приправу подальше перепрятать...

– Всем спать! – подгонял в спины Староста. – Завтра чтоб ни одной зевающей рожи на прииске!

Но спать в эту ночь так и не пришлось. До утра небо над поселком бороздили полицейские крейсера, заливая улицы, огороды и старые шурфы на окраине нестерпимо ярким светом прожекторов. В лесу что-то трещало, визжало и ухало, оттуда тянуло дымком и злой химической кислятиной – видно кого-то выкуривали из чащи.

А на рассвете, когда косматое от протуберанцев Светило полезло из-за холмов, выбеляя рассохшиеся стены хат, в поселке появился чужак. Он пришел со стороны леса, опасливо жался в тени крыжабников и все поглядывал на небо. На нем был синий, с белым номером на спине, комбинезон штрафника, весь в дырах, подпалинах и пятнах от злой ягоды.

Старатели, собравшиеся у колодца перед выходом на смену, еще сонно почесывались и зевали во всю пасть, несмотря на предупреждение Старосты, когда чужак вдруг вынырнул из тени, и, кивнув на дымный столб, поднимавшийся над лесом, прохрипел:

– Это ищут меня...

"Приправа! Не только новый вкус традиционных блюд. Приправа! Не только уникальный комплекс витаминов и микроэлементов. Приправа! Глоток бессмертия, дарованный нам Вселенной! Чаша Грааля в твоей руке! Поправь жизнь Приправой!"

Лех закрыл сайт, поставив на него чашку. Стол-газета погас.

– Какой смысл рекламировать то, что и так идет нарасхват?

Полковник, шеф местной полиции ответил тонкой улыбкой.

– Это у вас на Земле. А здесь еще нужно найти солидного покупателя. Всякому хочется торговать бессмертием по земным ценам!

Лех встал из-за стола, уронив салфетку, подошел к иллюминатору. За бортом крейсера медленно проползал ковер желто-бурых древесных крон. Только у самого горизонта поднимался столб дыма.

– Из-за этого и бунтуют?

Вместо ответа полковник сделал хороший глоток из бокала со льдом и зажмурился сладко, как кот.

– М-м! Забытый вкус!

Он приоткрыл один глаз и заговорщицки посмотрел на Леха.

– А вы знаете, чем подмаслить старика! Спасибо за подарок... Хорошего виски теперь не достать.

Полковнику нравилось, что земной представитель не строит из себя начальство. Чин, наверное, не Бог весть, молод еще. Вот пускай и послушает знающего человека...

– Я вообще считаю, – продолжал шеф полиции, – что Земля действует на нас разлагающе. А мы, наивные, покупаемся. Пока здесь не пахло Приправой, колония жила тише воды, ниже плаунов. У нас было правительство, была полиция, даже армия – чуть-чуть. Теперь нет ни того, ни другого, ни третьего. Есть, предатели, вроде меня, вступившие в сделку с Землей, чтобы продавать ей Приправу, а есть патриоты, борющиеся за право... делать то же самое.

– А старатели? – спросил Лех, заметив внизу гроздь облепивших склон холма крыш и рыжие конусы вынутой породы, вроде кротовых куч.

– Старателям нет до нас дела, – полковник взял бутылку и налил себе еще полстаканчика. – Их, по-моему, не очень интересуют наши деньги. Лишь бы лопаты подвозили.

– Впервые слышу о людях, которых не интересуют деньги, – ухмыльнулся Лех.

– А зачем им? Они и так живут вечно.

Тень крейсера упала на крыши домиков. Лех увидел, как по-муравьиному засуетилась внизу толпа сельчан. Единственная улица поселка мгновенно опустела.

– Уж очень они пугливы для бессмертных, – скривился он.

– Вечная жизнь – это вечный страх смерти! – философски заметил полковник. – Бессмертные боятся случайной гибели гораздо сильнее, чем остальные люди.

– В общем так, – сразу заявил Староста. – Вы, мужики, делайте с ним, что хотите. А я ничего не видел и ничего не знаю!

Он решительно нахлобучил шапку и, протолкавшись сквозь толпу старателей, выскочил из избы.

– Переживает, – сочувственно вздохнул Бурило-мастер. – Со Старосты-то первого спросят...

Беглый штрафник, сидя на лавке, с беспокойством переводил взгляд с одного бородатого лица на другое. Иногда болезненно потирал распухшее плечо.

– Помогите, мужики, – попросил человечно. – Мы ж за вас погибали... Понавезут с Земли тракторов, лес сведут, заводы поставят, драги – приправу ковшами черпать. По миру пойдете!