Владимир Голубев - Гол престижа (Сборник научно-фантастических произведений)

А когда приехали, позвонил старина Вэн:

— Привет, Барни!

— Привет, Вэн! Как дела?

— Расскажи-ка мне, дружище Барни, что произошло в «Пришельце»…

— Ты о чем это, Вэн?

— Ты знаешь, каково это — умереть от удушья?

— Да что ты такое…

— Расскажи, как ты бросил меня подыхать… говнюк!

«Тритон» шел над Луной на высоте сто километров. Два астронавта смотрели на завораживающую красотой картину. Поверхность была серая, даже отдающая в темную зелень, но совсем немного, если хорошо присмотреться. На Земле подобный пейзаж, видимый с самолета, заставил бы через пять минут отвернуться и зевнуть, а здесь… Душа полна волнения, которого не бывает на тренажерах, мозг пытается осознать, что вот она, другая планета, мечта достигнуть которую стала старой девой, так и не дождавшейся своего принца-астронавта, она перегорела внутри себя, и теперь принц ей уже не нужен, и на Земле об этой мечте давно никто не вспоминает. Ну, слетали, ну, побывали. Давно уже. Интереса к новому полету было не больше, чем к очередному достижению экстремального спорта. Это правда, как бы там ни старались репортеры профессионально поставленными голосами выразить «всеобщий восторг».

Но это там, на Земле. Здесь же фальши не было.

Под «Тритоном» проплывали серые равнины, древние кратеры, застывшие темными «морями» необъятные разливы лавы. Командир корабля Джон Стерлинг имел уже опыт посадки на Луну. Он был почти вдвое старше своего напарника Дональда Корна и испытывал к молодому человеку почти отцовские чувства.

Внизу появилось море Кризисов. Голубой шар Земли медленно поднимался над лунным горизонтом. Внезапно Джону показалось, что на стекле иллюминатора мелькнул красный отблеск. Через секунду Дональд спросил:

— Ты ничего не заметил? Вроде сверкнуло. Красным.

— Заметил. Может, показалось?

— Сразу обоим? Не думаю. Посмотрим, для верности, на следующем витке. Уменьшим наклон орбиты на полградуса.

Восемьдесят минут ожидания были вознаграждены точечной красной вспышкой в центре маленького кратера, находящегося у северного края моря Кризисов. Свет был слабый, но вполне различимый.

— Хьюстон, мы его нашли! Мы его видели!

— «Тритон», поздравляем вас! Рекомендуем уменьшить наклон орбиты еще на тридцать восемь минут. По расчету вы будете точно над ним.

На следующем витке яркость вспышки заметно возросла. Экипаж стабилизировал орбиту.

— «Тритон», вы над целью. Готовьте маяк. Отстрел по нашей команде.

Автоматический радиомаяк, мелькнув рыжим хвостом тормозного пламени, ушел вниз. Он сядет около Феномена и будет служить приводом. Передавать сигналы для радиокомпаса «Ровера», лунной машины.

Лунный Световой Феномен был обнаружен четыре года назад, случайно, при картографировании поверхности. Спутник, выполнявший съемку, не был предназначен для работы в красном цвете, и светлое пятно на изображении было сначала принято за дефект. Тем более, что он проявлялся не на всех снимках. Позже заметили, что ЛСФ активируется при определенном положении Солнца над лунным горизонтом: от пяти до десяти градусов. С Земли же его не видно никогда, потому что свет, идущий в зенит из моря Кризисов, на нашу планету не попадает.

Какое-то время ушло на то, чтобы сам факт существования ЛСФ был признан научным миром. Ученые вообще большие скептики, тем более что с Луной связано столько всяких небылиц. Даже астронавтам, побывавшим там во времена первых экспедиций, ушлые журналисты приписывали разные сомнительные высказывания. Потом очередному луннику изучение ЛСФ включили в программу и поставили аппаратуру, которая установила, что световая точка не одна, а их три, очень близко расположенных правильным треугольником. Свет монохроматичен, как у лазеров. Угол раскрыва диаграммы направленности должен быть около одного градуса, при точечных размерах излучателя.

Учеными, свято соблюдавшими принцип Оккама, было предложено несколько не очень убедительных гипотез природного происхождения Феномена, ни одна из которых не объясняла всех наблюдаемых явлений. Поэтому все сводилось к тому самому вопросу, который волнует ученых сильнее, чем все другие вопросы, но вызывает больше всего скепсиса: вопрос об искусственном, но не человеческом происхождении некоторых вещей. Проще говоря, о существовании других разумных существ. ЛСФ вызвал яростные споры в научном, техническом и кухонном мирах. Были даже зафиксированы две потасовки с вызовом полиции.

Удивительно, но те, кто ведает бюджетами науки, совсем не разделяли энтузиазма ученых. Они скорее были озабочены этой, вдруг свалившейся на их головы, внеплановой проблемой. И пока ржавые колеса бюрократии повернулись, прошло три года; еще год ушел на подготовку экспедиции. И вот, наконец…

— Дональд, как настроение?

— Волнуюсь. Что там? Я уверен, что это не наше, не земное.

— Выше нос, парень! Может, природное что… типа вулкана.

— Ты сам-то веришь в то, что говоришь?

— Нет, конечно, — Джон рассмеялся, — но ты не дрейфь. Знаешь, как говорят русские? Бог не выдаст — свинья не съест. Что там по посадке?

— Первый тормозной импульс через двадцать одну минуту. У нас все готово.

— Тогда пристегиваемся, и с Богом… Хьюстон, «Тритон» к посадке готов.

— «Тритон», посадка в пяти километрах к югу от Феномена. Желаем вам сесть «на подушку».

— Спасибо, мы постараемся.

Тормозной импульс проявил себя двухсекундным появлением веса. Карандаш, плававший по кабине, упал с деревянным стуком. Поверхность Луны приближалась. Компьютер вел кабину безупречно, глядя вниз своими электронными глазами, выбирая ровную площадку. Наконец людей тряхнуло в креслах. Впрочем, не сильно.

— Хьюстон, штатная посадка. Мы на месте.

— Молодцы, парни! Теперь отдыхайте. У нас, на Земле, уже ночь.

Хоть вес здесь и небольшой, но ужинать было куда удобней, чем в невесомости. А спать — тем более.

Утром Джон, облачившись в скафандр, вышел на грунт. Он обошел вокруг корабля, осмотрелся, его организм вспомнил ту неуклюжую ходьбу прыжками, какую диктует слабая лунная гравитация. Через двадцать минут Дональд присоединился к командиру. Они освободили от креплений лунный автомобиль, и выкатили его по пандусу на поверхность. После проверки систем доложили Хьюстону о готовности к движению.

— Джон, — сказал руководитель полета, — пока у нас идет все штатно. Надеюсь, что и дальше будет так же. Разрешаю движение. Картинки с ваших видеокамер хорошего качества. Вперед, ребята, да поможет вам Бог!

«Ровер» тронулся с места. Они ехали, как будто по серо-черной песчаной пустыне. Все неровности местности имели плавные очертания, машина шла, переваливаясь, как морская шлюпка. Длинные черные тени поперек движения отбрасывал каждый камень, и астронавты чувствовали себя насекомыми, ползущими по шкуре исполинского тигра. Часто было трудно понять, едешь в гору или с горы. Человеческие органы чувств, такие надежные на Земле, здесь могли обмануть. Доверять можно было только бесстрастным приборам, и астронавты иногда поглядывали на указатель дифферента. Радиокомпас уверенно показывал направление на привод. Дональду, сидящему за рулем, оставалось только объезжать ямы и небольшие холмы, покрытые толстым слоем реголита. Об обратном пути можно не беспокоиться — следы колес «Ровера» останутся здесь на века. Ехали медленно. Два километра по лунному бездорожью утомили Дональда. Особенно устали руки. Крутить руль в толстом скафандре не так-то просто.