Айзек Азимов - Через солнечную сторону

Могильный холод пробрался в шлюз, и Блейка охватила судорожная дрожь. Он передвинул рукоятку обогрева на поясе.

— Боже милосердный, ну и стужа! — воскликнул он, стуча зубами.

В его наушниках металлическим звоном отозвался раскатистый смех Пентона:

— Выходи, дружище Блейк, тебя ждет ласковый ветерок, и теплое солнышко, и яркие звезды!

Блейк обошел корабль, покоившийся на ровной полосе крупного голубоватого песка, окаймленной угловатыми черными голышами. Здесь равнина кончилась. Озеро прижалось почти к самому подножию огромного известково-белого кряжа, который уходил вверх, в тускло освещенный звездами сумрак. Кряж тянулся к северу и исчезал вдали, устремляясь — это они разглядели сверху — к большой реке, притоку еще большей, которая впадала в огромное внутреннее море.

С вершины известково-белого утеса дугой срывалась вниз струйка жидкости, разбрызгиваясь на мельчайшие капельки в разреженной атмосфере замерзшей планеты — атмосфере, состоящей только из гелия да паров водорода. Струйка пролетала почти тысячу футов, прежде чем разбиться на обломках породы у подножия утеса.

Жила темной скальной породы наискось прорезала кряж, уходя направо и резко обрываясь там. Под ней тянулась более тонкая жилка серого камня. Под обрывом на голубоватом песчаном берегу беспорядочно громоздились сорвавшиеся сверху обломки скал, глянцевито чернея в свете Солнца, удаленного почти на шесть миллиардов миль.

Справа огромный кряж терялся в бесконечной дали, в сумраке, который вечно окутывал горизонты этого мертвого мира.

— Величественно, — вздохнул Пентон, — но не очень-то красиво. Пойдем-ка дальше.

Они прошли две мили по берегу и еще с четверть мили вдоль извилистого ручья, который вытекал из озера. Маленький ручей дробился и дробился, разветвляясь на ручейки не более трех футов шириной, разделенные крохотными голубоватыми песчаными отмелями. Пентон осторожно поставил ногу на песчаный грунт, проверяя его прочность. Потом шагнул, еще и еще.

— Смело вперед, Блейк, идти нетрудно!

— Лови! — крикнул Блейк, бросив ему спектральную камеру. Он шел по следам осторожно ступавшего Пентона. — Слушай, что это за песок такой? Он какой-то невзаправдашний!

Благополучно перебравшись через ручей, Блейк нагнулся и зачерпнул в толстые рукавицы полную пригоршню песка. На его глазах песок в горсти медленно исчезал.

— Замерзший кислород, надо полагать, — сказал Пентон. — Насчет кряжа не уверен, но думаю, что это азот. Ледники замерзшего азота. Песок у его подножия — тоже, наверное, твердый кислород. А темные камни под ним обычная скальная порода.

Темная порода поблескивала изломами в тусклом серебряном свете далекого холодного Солнца.

— Света хватает только на то, чтобы увидеть, до чего здесь голо. Даже снега нет, чтобы прикрыл всю эту наготу.

Пентон кивнул:

— Здесь, должно быть, довольно часто идут дожди. Потоки жидкого водорода. За столетия они смыли весь снег, и теперь он остался только в горах. Вроде этой. — Сквозь прозрачный шлем было видно, как он смешно качнул головой, показывая на азотный хребет. — Остановимся здесь, я хочу исследовать эту черную жилу.

С помощью Блейка Пентон установил камеру, приладил протономет в каменную жилу, выступавшую на обрыве. Камень вспыхнул в адском пламени, бешено закрутился в протонных смерчах и превратился в сверкающий пар. Пентон нажал триггер спектральной камеры.

— Бледно-зеленая…

— Пентон, — дрогнувшим голосом спросил Блейк, — ты заметил эти круглые камни?

Тэд Пентон скосил глаза на друга.

— Угу, там их сотни, повсюду. Я хочу проверить…

— Они зашевелились, — заявил Блейк. — Я сам видел.

Пентон задумчиво посмотрел на него:

— Это тени. Пар колышется и…

— Они сейчас шевелятся, — многозначительно сказал Блейк.

Пентон внимательно взглянул на одну из этих грубо отесанных глыб. Она медленно, очень медленно меняла свои очертания, как и добрая дюжина соседних с ней глыб. И меняясь на глазах, они медленно, беспорядочно переваливались, приближаясь к тускнеющему раскаленному пятну на поверхности каменистой стены.

— Клянусь протонами! — задохнулся от изумления Пентон. — Они… да они живые!

Блейк взвизгнул и неуклюже отпрыгнул в сторону. Пентон повернулся, сжимая в руках протономет, потом медленно опустил его. Блейк устремился к узкой, глубокой расщелине в стене обрыва, ведущей в пролом между двумя огромными черными глыбами.

— Если тебе еще раз вздумается завизжать, Род, — резко сказал Пентон, — выключи сначала свой шлемофон. Они движутся очень медленно, так что можешь не прятаться.

Блейк нерешительно вышел из расщелины.

— Они меня напугали, черт возьми. Попробуй тут не испугаться, когда камень вдруг начинает шагать, а если еще эта сволочная штука прикоснется к тебе сзади…

Внезапно он замолчал, обернулся и сломя голову кинулся к цепочке островков, ведущей на ту сторону ручья и к озеру, где стоял корабль. Пентон с изумлением посмотрел в том направлении, куда обернулся Блейк.

Из сумрака, сгущавшегося к краю огромной равнины, надвигалось Что-то. Десятки существ. Это было уже не медленное перекатывание, а стремительное, хищное продвижение, неправдоподобный марш огромных существ немыслимого мира. Они выкатывались из сумрака, который тянулся до самого горизонта. А Блейк тем временем был уже на полпути к островкам.

— Стой, Род, ты не успеешь! — предостерегающе крикнул Пентон. Вернись!

Блейк приостановил свой тяжелый бег, взглянул назад, оценил ситуацию и с той же скоростью повернул обратно.

— Судя по всему, нам надо пробираться к расщелине, — задыхаясь, произнес он, — и молить бога, чтобы они занялись нами, а не кораблем.

— Нам, я полагаю, ничего не грозит. Мы можем переждать на этой стороне озера. Но что это такое… я в жизни своей не видел ничего подобного!

Огромные существа слегка замедлили свое движение и теперь были видны лучше. Солнце едва освещало их — громадные создания в сотню футов длиной и тридцать в диаметре, быстро катившиеся по плоской равнине. Черная окраска делала их почти невидимыми на темном фоне. В их черноте было нечто от мрака самого космического пространства — полное, абсолютное поглощение любого света, который падал на них.

Первый цилиндр изогнулся и как-то странно сложился, чтобы повернуть в новом направлении.

— Корабль! — взволнованно произнес Пентон. — Они движутся к кораблю. А ну-ка…

Он поднял протономет и нажал кнопку. Тонкая нить раскаленного света пронеслась над озером и врезалась в громадную глыбу движущегося мрака. Цилиндр тотчас отпрянул. На его боку возникло раскаленное добела овальное пятно в двадцать футов величиной. По цилиндру пробежала дрожь, и он замер.