Андрей Стригин - Плато чёрного спелеолога

— На любую хитрую гайку, найдётся ещё более хитроумный болт, — мягко произносит Викентий Петрович и помогает подняться своему сопернику.

— А ты кто? — с недоумением интересуется Идар.

— Я то? — Викентий Петрович некоторое время размышляет, — раньше священником был, а до того — служил в той же системе, что и ты.

— Странно, а почему наши дороги не пересекались?

— Почему… не пересекались, я знал о тебе, — загадочно произносит Викентий Петрович.

— А ты случайно не Вик? — осторожно спрашивает Идар.

— И так меня называли, — улыбается Викентий Петрович и добавляет, — друзья.

— Знал бы, что это ты, не стал спаринговать, — у Идара впервые во взгляде появилось что-то подобия уважения.

— Стал, — мягко улыбается Викентий Петрович.

Идар отводит взгляд, жёсткая складочка обозначается у плотно сжатых губ, ему сейчас одновременно и всё нравится и не нравится. Обстановка знакомая, люди понятные, но как-то он теряется среди них, а это не может вызывать беспокойства. Он сильный лидер, а положение, в которое он попал, серьёзно покачнули его амбиции.

— Знакомьтесь, моя жена, Нина, — Виктор притянул к себе великолепную женщину, которая незаметно приблизилась во время поединка.

Идар встрепенулся, глаза вспыхнули, оценив про себя её безупречную фигуру, которую совсем не портит беременность, без изъянов лицо и независимый взгляд, вероятно, такой бывает лишь у цариц.

— Право… я потрясён, — он в поклоне целует ей руку. — Меня звать Идаром, — отступает он на шаг, откровенно ею любуясь.

— Так вот какой вы… наш враг, — шевельнула губами Нина.

— Это в прошлом, — энергично склоняется в поклоне Идар и даже щёлкает каблуками.

— Мы заключили союз, дорогая, — слегка улыбаясь, произносит Виктор.

— Зачем? — искренне спрашивает женщина. — Я бы не стала, — она холодным взглядом окинула Идара и его бойцов.

Идар пожимает плечами, в глазах искрится веселье: — Настоящая валькирия, я восхищён вами, сударыня.

Нина фыркнула, требовательно смотрит на мужа. Виктор, слегка раздражаясь бесцеремонностью Идара, сухо отвечает: — Общий враг появился.

— Кто? — удивляется Нина.

— Секта сумасшедшего деда… а при ней три автомата, не иначе Игнат им помог, — Виктор брезгливо сплюнул.

— Этот плотник? — Нина округляет в удивлении глаза.

— Не без помощи нашей Аньки.

— Этой… драной курицы?

— Ну, может и драная, но не курица, — ухмыляется Идар. — Она знает, что делает. Уверен, не без её участия Игнат такую комбинацию провернул. Надо было тогда Аньку при себе держать, — он сузил глаза.

— Нельзя так разбрасываться кадрами, сударь. Так значит, вы низложены? — с ехидством произносит Нина.

— Временное отступление. Как известно, и Москву французам отдавали, а затем Наполеона на остров сослали. Так что… ещё не вечер, будет и на моей улице праздник.

— И вновь будем друг с другом воевать, — с иронией произносит Нина.

— Не будем, — неожиданно серьёзно говорит Идар.

— Ну-ну, — с бесцеремонностью оглядывает его Нина, затем, с деланным безразличием отворачивается, устремляет ясный взор на Виктора: — Какая-та ерунда происходит, женщины боятся в долине работать, говорят из щелей, что образовались после землетрясения, вода вырывается. В подземных полостях что-то происходит, как бы вся поверхность не провалилась.

— Дима ты чего задумался? Медитируешь или приспичило? — видя его округлившиеся от испуга глаза, усмехается Идар.

— Его в Нирвану снесло, — хохотнул Грач.

— А пошёл ты! — внезапно очнулся Дима и этой реакцией вызывает всеобщее ржание.

Нина с брезгливостью глянула на бывшего бизнесмена, отметила про себя его потухший взгляд, горестные складки под губами и в душе даже пожалела. Человек, когда-то обладавший большим состоянием и властью, вынужден, с отчаянной обречённостью, отбиваться от насмешек суровых мужчин, которые одинаково комфортно себя чувствуют и среди женщин, в роскоши, и где-нибудь на задании, рискуя получить пулю от таких же отмороженных на голову авантюристов, как и они сами. Нине не нравятся вновь прибывшие, от них веет скрытой угрозой, которую не могут спрятать их добродушные улыбки и подшучивания. Достаточно часто она ловит на себе их оценивающие взгляды, и холодок скользнул между лопаток. Она интуитивно прижимается к Виктору, заглядывает в глаза и неожиданно видит такую мощь во взгляде, что все страхи мгновенно испаряются, словно роса под жгучим солнцем.

Виктор едва заметно улыбается ей и вновь останавливается на Идаре: — Свой лагерь разобьёте в долине у пещеры, место вам покажет Викентий Петрович, он и будет вашим командиром. Надеюсь, вы не будете это оспаривать?

Дни спешат, пытаясь, перегнать друг друга, пока всё спокойно. Викентий Петрович с Идаром занимаются укреплением лагеря с тыла, а у моря, забор поднимается выше, площадки, доверху нагружены крупными булыжниками, у бойниц закреплены арбалеты на подвижных рычагах — изобретение Викентия Петровича, теперь прицел можно держать не усилием в руках, а рычагом, поворачивая его в разных направлениях. Не имея автоматов, это скудное преимущество, хотя, брёвна задержат любые пули. Но, пока всё тихо, единственно, ожидание приближающихся событий нервирует. Почему старец Харитон не спешат нападать? И Виктор и Идар несколько озадачены, на их месте они давно, пользуясь моментом, разгромили бы неприятеля. Но раз есть отсрочка, её надо использовать в полной мере.

На случай осады, усиленно заготавливаются продукты. Рыба и мясо морских котиков коптится и вялится, искусственные водоёмы заполняются родниковой водой, изготовили инкубатор для куриных яиц и теперь, радуя Яну многоголосым писком, в изобилии появляются цыплята. Подрастают деревья и плодовые кустарники. Благотворный климат творит чудеса, ростки из яблоневых косточек превратились в крепкие саженцы, глядишь, первые яблоки будут уже через год. Плодородная земля долины превращает каждый посаженный глазок от картофеля в два ведра полноценных клубней. Недавно нашли подсолнух уже со зрелыми семечками, когда-то давно, кто-то из людей вытряхнул карманы и, завалявшееся семечко, попало в подходящее место. Теперь есть надежда на будущие урожаи и, соответственно, на подсолнечное масло.

В море всё также выходить опасно, никто не может объяснить такого агрессивного поведения белых акул. Почти в каждом случае они нападают, акулы привыкли к человеческому мясу, всеобщая катастрофа погубила большую часть людей и эти хищники взяли на себя роль чистильщиков. Вероятно, у них поменялись приоритеты, человек для них стал пищевым звеном. Четырёх-шести метровые хищницы легко переворачивают любые плоты и лодки, нужен корабль, чтобы успешно заниматься ловлей рыбы, а строится он в хорошем темпе, уже мачты стоят, настраивается такелаж, палуба грубоватая, но прочная.